Экспедиция. Туда, но не обратно (СИ) - Старый Денис

* * *

— Ну, девочки, и как это понимать? Оставили нас тут, а сами уже и камнями кидают по хазарам! — возмущалась Света, рассматривая очередную стрелу из своего колчана.

— Так и мужи нашия не бранятся, — степенно ответила Власта, всматриваясь вниз со стены.

— Жух! — просвистела стрела.

— Ой! — крикнула Света, сразу ощутив, как наконечник стрелы черканул ее по правой щеке. Боли не было, но испуг появился.

— Тревога! Атака! — прокричала Таня и больше высунулась за стену, пуская куда-то вниз стрелу.

Ответом на выстрел девушки стала вражеский выстрел, и лучница с испугом, быстро сменяющимся на лице фатальной решимостью, рассматривала застрявшее древко в правом плече.

Сразу шесть лестниц были приставлены к стене, и несложно догадаться, что по ним уже лезли штурмовики.

Быстрее всех сообразила Власта и взяв камень, кинула его в направлении ближайшей лестницы. Камень, ломая ступени лестницы, задел кого-то невидимого, который, закричав, упал мешком вниз. С других направлений уже бежали воины, уже разворачивались в ближайших бойницах многозарядные арбалеты.

— Бежим! — прокричала Света и, подхватывая Таню, которая, морщась от боли, пыталась натянуть свой лук, устремилась в сторону бежавших к месту прорыва мечников.

— Ай! — вскрикнула Власта, она бежала последней и ей в левую ягодицу угодила стрела.

Но ратники под командованием Шишона, с десятком Константина, уже настигли девушек и прикрыли их щитами, с другой стороны набегал десяток Врана и два десятка из сотни Карпа. Все поняли, что совершают ошибку, так как рискуют попасть под «дружественный огонь».

— Лягай! — скомандовал Вран, первым поняв, что десятки Шишона и Константина готовятся дать залп из арбалетов, а из соседней бойницы, чуть возвышавшейся над стенами, уже сделали пристрелочный выстрел из многозарядного арбалета.

Времени для того, чтобы большая половина вражеской сотни забралась на стену, понадобилось минуты две замешательства обороняющихся, но радимичи, обнаружив, что их уже встречают, не спешили атаковать, медленно, но уверенно растекаясь по стене и давая время остальным ратникам забраться на стену. Тут, по представлениям раннесредневековых воинов было сложно работать луком, а вот копья, чем в большинстве они и были вооружены, лучше всего, да и длинными кинжалами, когда места для копий уже не станет хватать.

— Залп! — прокричали почти одновременно и Шишон и Константин.

Четыре арбалетчика, разрядив свое оружие, споро уступали место второй четверке и сами быстро перезаряжали. Да, луками было бы чуть сложнее работать, но чуть позже. А сейчас, в образовавшуюся паузу, когда парни перезаряжали свои арбалеты, выстрелили Власта и Света, Таня так и не могла натянуть лук, плечо ныло нещадно.

— Залп, второй! — вновь скомандовали десятники, когда такие же приказы последовали от союзников.

Радимичи уже так заполонили пространство на стене, что опасности промахнуться и попасть по своим уже не было.

— По ногам бейте! — в мегафон прокричал бежавший к месту хватки Солдат. — Это радимичи.

Атакующие уже изготовились к схватке, закрылись щитами, но пребывали в растерянности. Они-то были уверены, что на главном участке стены идет жестокая сеча и все защитники заняты в ней, поэтому и выставили здесь баб. А тут так много быстро отреагировавших воинов и страшные механизмы, уже скосившие с десяток соплеменников.

— Волькомир на вылазку и лестницы порушь! — раздавал команды Солдат.

Уже уменьшенная сотня радимичей оказывалась в западне. Можно было попробовать отстреливаться из луков, но у них только пять луков, уж больно дорогое это оружие, если лук правильный.

— Вои, радимичи! Вскую вяще мрети, идете в полон, живота хороняша! — прокричал в мегафон Солдат, когда уже воины, выйдя в неприметную калитку в стене, раскидали лестницы штурмовиков.

— Зачем более умирать, идите в плен, жизнь сохраняя, — пролепетала себе под нос слова мужа Света, а потом поняла, что может остаться со шрамом на правой щеке, где еще сочилась кровь, закричала. — Убейте их!

— Отставить! — моментально и жестко отреагировал Солдат, узнавая голос жены, а потом уже тихо и только для себя добавил. — Моя ты валькирия!

Радимичи сдавались на волю победителя, уже лепеча, что они не причем, и только выполняли наказы старейшин.

Победа была воспринята горожанами с большим воодушевлением. Все были уверены в том, что теперь хазары уйдут и все задачи решены. Но командование не разделяло желаний отсидеться, которые доминировали в сознании всех славгородцев, кроме воинов. И Солдат, да и все из военного Совета видели, что наступает «окно возможностей». Враг деморализован, в бинокль отчетливо были видны и слезы хазарского предводителя над телом пожилого офицера. И то, что уже не менее двух десятков, скорее всего, тех же радимичей удирали по лесам от войска, из которого, как будто, выдернули стержень.

— Ну что по плану Б? — спросил граф-боярин присутствующих.

— Предлагаю не мешкая. Они не спали ночь, теперь уставшие кто спать собрался, кто девок мять, кто за ранеными ухаживает. И не разберутся, что происходит, как уже лагерь весь разрушим, — высказался Рог.

— Большой? — обратился Игорь к неудачливому всаднику, который все никак не мог найти положения сидя, чтобы не было больно.

— Да! — больше простонал, чем ответил Большой, но в этот раз получил уже не смешки, а сочувствие.

— Козак, Умник! — обратился уже артиллеристам-катапультистам Солдат. — Сможем подвести большие катапульты и дать залп синхронно с подходом машин?

— Придется очень сильно посчитать и перепроверить, я так понимаю, что у нас одна попытка? — спросил Павел-Козак и не дождавшись ответа продолжил. — Не достанем, нужно на метров шестьсот подвести катапульты.

— Не вариант, долго, а на транспорте не протащим, — задумался Игорь.

— У нас два трактора и прицепы к ним. Одна большая катапульта поместится, обвязать, чтобы на ухабах не упали можно, сгрузить быстро так же, тем более, что еще человек десять будут в прицепе. Потом отцепляемся, делаем залп и кидаем эти машинки, убегая за стены, — предложил изменения в плане Козак.

— А можно водрузить щиты на прицепы и поставить туда лучших лучников, которые бы расстреливали врага, пока он деморализован. А потом уехать дальше и продолжить стрелять, — высказался и Большой.

— Ох и авантюра все это. План должен быть всегда простым, но действенным, а не зависеть от синхронизации действий множества людей. Мы же ориентируемся больше на суеверия. Но любые простые планы, которые уже предлагали и наши словенские военачальники, предлагают и наши большие потери, чего нужно избегать, — Игорь ударил себе по коленям. — Все за дело, на подготовку три часа и выступаем, время меняется только по итогам наблюдения. Пусть они расслабятся.

* **

Тормач пытался что-то придумать — нужно побеждать, нельзя возвращаться ни с чем. Да, богатая добыча уже есть, полностью собранная дань и, в принципе, он бы и вернулся. Но там, в городе всего-то полторы сотни воинов, как он думал ранее.

Сразу после неудачной атаки в лагерь пришел словенин с дарами — принес сорок шкурок куницы и пятьдесят арабских серебряных монет. Звали его Рысь, и он являлся старейшиной какого-то рода, что знался с городом. Этот проходимец просил не убивать некоторых людей, если те не умрут при штурме, на кого он укажет. За это предлагал выдать всю информацию, которая может повлиять на исход сражения.

Так, по данным Рыси, в городе не сто пятьдесят человек, а больше двух сотен. При этом много молодняка, сильными могут казаться только с три десятка самих горожан и еще чуть больше наемников. Конницы вообще нет, он никогда не видел ее. Лучников мало, да и откуда они, если молодняк, русы, как и иные словене, хорошо владели луком, но не с мальства, как хозары. Командует же дерзкими горожанами некий Солдат — хороший боец, но в походах не бывал. Запаса болтов на арбалеты, как и самих арбалетов, мало, сам Солдат рассказывал ему об этих проблемах. Да и с продовольствием вообще никак. Солдат сокрушался соседу, что все отдал князю Олегу, сам хотел купить мяса и зерна.