Владимир Корн - Ученик ученика
– Вышла замуж, у нее трое детей. Не так давно она стала вдовой, Артуа.
– Комблис был ее мужем?
– Думаешь, я смог бы его убить, если бы это было так? – Взгляд Фреда был полон недоумения.
«Извини, Фред, это самый глупый вопрос из всех тех, что я мог бы тебе задать», – подумал я. Затем сказал то же самое вслух.
Помолчали. Что я могу сказать, Фред. Я был бы очень удивлен, если бы ты принял другое решение. Да и не услышал бы я всей этой истории, если бы произошло именно так. Только вот утешить мне тебя нечем, да и не нуждаешься ты в утешениях.
Фред улыбнулся, и я снова увидел его прежнего:
– Не будем о грустном, Артуа. Почему-то мне вспомнилась первая наша встреча. Не та, о которой ты сейчас подумал, хотя спасибо за помощь, чего уж там говорить. Она произошла еще раньше, когда ты впервые попал в Дертоген.
Фред улыбнулся снова.
– Выглядел ты, извини, оборванец оборванцем, но твоя походка… это да. Из-за походки я и обратил на тебя внимание. Ты очень изменился за это время, изменилось все, а вот походка осталась та же. Должен признаться, я даже немного завидую.
От такого признания я даже поперхнулся вином. Никогда бы не подумал, что Фред способен завидовать. Да и было бы чему.
То, что я очень изменился, я и сам чувствую. Многие вещи, которые раньше казались мне невозможными или дикими, теперь не вызывают сильных эмоций, они вообще никаких эмоций не вызывают. Разве я мог себе представить всего лишь год назад, что смогу убить человека, причем сделать это не задумываясь? Ко всему привыкаешь, только хорошая ли это привычка? Понятно, что выбор небольшой, либо я, либо меня, и все же…
Я закашлялся, и это отдалось болью в левом плече. Видимо, я сморщился, потому что Фред сказал:
– Спасибо, что все же нашел в себе силы не отказать в моей просьбе. Сейчас карета отвезет тебя в твой «Приют». Может быть, ты все же передумаешь и переедешь к нам? Глупо даже думать о том, что своим присутствием ты нас стеснишь.
К нам – это в дом Энглиеров. Стеснить будет крайне затруднительно, дом огромный, больше на дворец похож. Да вот только сам я буду стеснен, нет еще во мне той раскрепощенности, что присуща людям благородного происхождения, так что извини и спасибо. В «Приюте странника» мне будет свободнее.
Да и потом Сьеола обещала навестить меня. Боюсь, если я просто оставлю для нее записку, мы не сможем увидеться сегодня вечером. Очень милая леди и очень решительная. Когда я спросил у Сьеолы, не компрометирует ли ее визит ко мне, визит одинокой женщины к одинокому мужчине, она рассмеялась, заявив:
– Артуа, кого такие вопросы должны больше беспокоить, тебя или меня?
Когда она смеется, у нее на щечках появляются такие милые ямочки…
Глава 30
То, что действительно важно
Я сидел за угловым столом в «Приюте странника».
А что, вполне символичное название, только тем и занимаюсь, что странствую, странствую. И конца-краю моим странствиям не предвидится. Вот и в скором времени мне предстоит очередное путешествие. Но до этого еще несколько дней, а пока я отдыхаю.
Нравится мне «Приют», определенно нравится. И обстановка, и кухня, и все остальное. За те пару недель, что я в Веленте, здесь успели выучить мои вкусы, так что даже лишних слов говорить не приходится. И стол занимаю один и тот же, угловой. Очень удобно, весь зал на виду, и со спины никто не подойдет. Привычка занимать такие места у меня еще с прежнего места жительства осталась. Не знаю, зачем я так делал там, а здесь вполне насущно.
Только что ушел Фред, с которым мы проговорили добрых пару часов. Встретиться мы с ним не договаривались, он сам нашел меня в «Приюте». Когда Фред вошел в зал, то первым делом проводил взглядом служанку, принесшую мой заказ. Та, словно почувствовав его взгляд, закрутила задом еще интенсивней, хотя куда уж больше. И вообще, как она почувствовала, что к моему взгляду прибавился еще один, спиной, что ли? Или тем местом, которое мы разглядывали?
Нет, ну что за натура у человека (это я о Фреде)! Горбатого, как говорится… Нисколько не сомневаюсь, что самые красивые женщины Велента не смогут отказать ему во взаимной симпатии, а он пялится куда ни попадя. Хотя нашлась такая, которая отказала. Я едва сдержал самодовольную улыбку.
Фред с ходу, как только уселся за стол, поинтересовался моими дальнейшими планами. Да какие могут быть планы, я как раз сейчас занимаюсь их составлением. А если говорить серьезно, хочу в Дрондер направиться. Не знаю почему, но тянет меня туда, со страшной силой тянет.
Нет, не к Горднеру. Но с ним встречусь обязательно. Нам есть о чем поговорить, да и поблагодарить его хочу. И есть за что. Мне тоже не давал покоя один вопрос. Наконец я решился его озвучить:
– Может быть, расскажешь мне, что же все-таки случилось с «Мелиссой», сколько времени можно откладывать.
Фред на мгновение помрачнел.
– Помнишь Сенкельскую гряду, ту, на которой ты успел со мной побывать? – спросил он.
Конечно же помню, Фред. Как будто у меня есть выбор спутать ее с какой-нибудь другой грядой.
– Так вот, – продолжил он. – Там я «Мелиссу» и потерял. Между островами пролив есть, узкий и извилистый, он так и называется, Испытай удачу. И этим проливом можно здорово сократить путь. Сотню раз им ходил, а в тот день не повезло, наскочил на подводные скалы. Наскочил очень неудачно, считаные минуты – и волны поверх палубы гуляют. Ну а дальше, как и положено, если не повезет, так уж во всем. К вечеру шторм разыгрался, и не стало моей «Мелиссы», в щепки о скалы разнесло. Представляешь, только картину и спас, ее волной на берег вынесло. Разъело морской водой верхний слой, а под ним мужской портрет оказался. И усмешка у него злорадная такая. Прямо мистика. – И голос, и лицо у Фреда действительно были озадаченными. – Но ничего! – С этими словами он даже просветлел. – Скоро будет у меня новая «Мелисса». Всего лишь через пару месяцев. В Гроугенте. Новый трехмачтовик, критнер.
Критнеры как класс кораблей примерно соответствуют земным корветам. А что, корабль ходкий, с характером Фреда – то, что надо.
Друг на секунду задумался, и я успел вставить вопрос:
– Как твои люди, все целы?
– Да, и все они в Гроугенте. Понимаешь, Артуа, мечта у меня есть. – Глаза Фреда загорелись, а сам он стал похож на мальчишку. – Я организовал экспедицию. Целью экспедиции является открытие нового материка. Говорят, если идти строго на запад и найти проход среди рифов, то можно выйти прямо на него. Я со многими моряками разговаривал и карты видел. Есть он, есть, только проход трудно найти. Там этих рифов как… – он на несколько мгновений задумался, подбирая сравнение, но, видимо, затруднился это сделать. – Словом, великое множество. Не смогу найти там, на юг спущусь. Должны же эти рифы где-нибудь заканчиваться.
Да уж, остается только позавидовать, у человека есть мечта, и он весь ей отдался. Мне бы так. Ничего в голову не приходит, чем мне дальше заниматься. Перегорело у меня все, и никакой мотивации нет. Вот только что-то затянулась здесь эпоха Великих географических открытий. У нас к этому времени, насколько я помню, белых пятен на картах почти и не осталось. Разве что на полюсах. Правда, сделаны все открытия были скорее из меркантильных соображений, а не из всепоглощающей любви к географии.
Подсказать, что ли, Фреду, чтобы цивильных товаров с собой набрал, всяких там бус стеклянных да зеркалец. И о ружьях с очень длинными стволами не забыл. Ружья специально с такими стволами делали, поскольку меняли их на бобровые шкурки, уложенные одна на другую. И чем длиннее ствол, тем больше шкурок получается. Хороший бизнес можно наладить с местными индейцами, если они здесь имеются.
Стоп, Артур, не ерничай, у человека мечта, лучше признайся, что завидуешь.
– Послушай, Артуа, – вновь заговорил Фред, загораясь новой идеей. – Может быть, и ты со мной пойдешь? Что тебя здесь держит? А там… – И лицо у него стало совсем уж мечтательным.
А ведь он прав. Что меня здесь держит? Даже если буду долго думать об этом, то все равно ничего не отвечу. А там… Новые земли, новые впечатления, новые люди. Смуглые красавицы в тени пальм и баобабов…
– Нет, – вздохнул я. – Мне в Дрондер нужно. Только не спрашивай зачем, я и сам не могу ответить. Только чувствую, что нужно.
– Жаль! – Вздох Фреда был искренен. – Впрочем, у тебя еще есть время подумать. Месяца четыре, не меньше. Через пару месяцев «Мелисса» должна сойти со стапелей. Затем команду наберу, ходовые испытания, возможно, будут доработки. В общем, думай пока. Буду очень рад видеть тебя на борту нового корабля.
Спасибо, Фред. Четыре месяца – срок достаточный, чтобы разобраться с самим собой. А предложение и правда очень заманчивое. Перед глазами, как наяву, встали бескрайние просторы моря, я почувствовал его запах, привкус соли на губах, услышал скрип оснастки, хлопанье парусов на ветру… Вот только почему меня так тянет в Дрондер? Должно же быть этому хоть какое-то объяснение.
