Невеста-самозванка (СИ) - Екатерина Владимировна Флат
— Проверил ту магию в запретном хранилище?
— И да, и нет, — нервно заламывая руки, Орвунд метнулся от одного стеллажа с книгами к другому. — Я про тот взрыв магии на приеме у герцога. Честно, у меня в голове уже такой хаос, что я даже не помню, говорил ли тебе тогда о своих подозрениях… Но я же их проверил, Эйтон! И все подтвердилось! Та магия исходила от Видии! И более того, в точности совпадает с магией в сосудах в запретном хранилище! Ты не думай, я не сошел с ума, и не рискнул бы обвинять кого-то, а уж тем более принцессу голословно, но…
— Я тебе верю, — хмуро перебил Эйтон. — И даже догадываюсь, что это и зачем было сделано.
— Думаешь, в благих целях? — Орвунд смотрел на него с сомнением.
— У короля свои представления о благих целях. Нет, цель у нас с ним безусловно одна. Но он уж точно не гнушается в методах достижения. Вот, очевидно, тайно ищет способ компенсировать отсутствие магии у дочери.
— Отбирая магию у других и пытаясь наградить ею Видию? — друг нервно закусил губу. — Так это мало того, что магию забирают у кого-то ценой жизни обладателя, так и после эта нестабильная сила может запросто угробить окружающих! Как на приеме у Виндомов и произошло!
— Я же не говорю, что это правильно, Орвунд! — пришлось и самому повысить голос, а то, казалось, друг не слышит ничего помимо своих мечущихся мыслей. — Я для того и отправился сюда сразу же, едва появилась возможность отдалиться от Ани. Ты лишь подтвердил сейчас все мои догадки. Но я должен выяснить все напрямую у самого зачинщика всего этого хаоса.
— Но, Эйтон, если Видия никак не может сочетаться с магией, ведь не зря же пошло такое отторжение, то она…
— Да. Она мне не подходит.
Орвунд растерянно заморгал.
— Но тогда… Тогда же никто вообще не подходит… Она же последняя… Только вот… Только… — он снова заметался по кабинету, бегло оглядывая полки стеллажей, пока не ринулся к столу, спешно сгребая все свитки.
— Орвунд? Может, тебе какого зелья успокоительного выпить?..
— Да нет же, — отмахнулся тот и тут же с радостным восклицанием выудил из залежей на своем столе потрепанный свиток. — Вот!
— И что это?
— Запасной вариант! И, да, прежде, чем ты начнешь изливать тут свой скептицизм…а я тебя знаю, ты точно начнешь! — даже прижал свиток к себе, словно намеревался его защищать до последнего, — Но прежде я и сам скажу, что все под большим вопросом. Но ты все же должен это узнать!
* * *
— Ладно, признаю, я заинтригован, — Эйтон все же улыбнулся, подошел ближе. — Что там у тебя?
— Ты не смотри, что так коряво, — Орвунд бережно развернул свиток прямо на столе, небрежно смахнув прямо на пол все остальные, — я перерисовывал в жуткой спешке. Я же…понимаешь…ну не смог усидеть и…
— Снова наведался в запретное хранилище? — тут и без уточнения стало понятно. — Но как без древней магии через защитный барьер прошел?
— Мне просто повезло. Как раз после того магического выброса на приеме, во дворце вся магия дала сбой. Видимо, остаточная сила, исходящая от Видии, дала такой побочный эффект. Ну и просто преступлением было бы этим не воспользоваться! И, нет, не надо называть это сумасбродством, Эйтон, я и сам понимаю, что мне помогло только чудо… Ну так вот, вернемся к свитку…
— И в чем смысл этих каракуль? — по крайней мере, запечатленные здесь хаотичные знаки лично Эйтону ни о чем не говорили.
— Да, написано неаккуратно, но я и перерисовывал впопыхах. И не откуда-нибудь, а как раз со свитка в том хранилище! Все же, когда магия дала сбой, очевидно, спали чары невидимости с остальных, так сказать, экспонатов того жуткого места. Но я так спешил, что и глянул только в свиток, хранящийся на постаменте отдельно от остальных, даже на возвышении, как самый важный. И постарался перерисовать все в точности! И, чтоб ты понимал, эти, как ты выразился, каракули, это извейский язык, причем крайне редкое его наречие.
— Но ты не поленился и нашел способ перевести, правильно я понимаю? — Эйтон с улыбкой смотрел на друга.
— О да! — Орвунд аж просиял. Видимо, гордился собой безмерно. — И если опустить то, как это было муторно и сложно и перейти сразу к делу, это, Эйтон, — потряс свитком, — может в корне изменить все!
— А конкретнее? Что здесь сказано?
— Мы, конечно, не знаем, насколько это достоверно, кто это написал и вообще откуда это…
— Орвунд! Так что же?
— Нет, ну какой же ты нетерпеливый! Я все это к тому, что запись может быть совсем не достоверной. Но если она верна… Не надо прожигать меня глазами, Эйтон. Я просто пытаюсь все учесть. Так вот, — он снова развернул свиток и склонился над ним, — здесь сказано, причем весьма и весьма витиевато, что когда древняя магия сконцентрируется в одном-единственном человеке, богиня обязательно вернется.
— Марсита?.. — неверяще выдохнул Эйтон.
— Она самая! Ты же понимаешь, что это значит?! — Орвунд от избытка эмоций так всплеснул руками, что чуть не смел драгоценный свиток на пол. — Что это решит вообще все проблемы!
— Там просто сказано, что она вернется? Есть еще хоть что-то?
— Да я и сам понимаю, что тут любые мелочи важны, но все остальное уж очень туманно, — он развел руками. — Тут говорится, что родившись среди смертных, она останется надежно скрытой ото всех. Причем, интересное там такое выражение «хранимая в тени силы». Можно, конечно, допустить, что я что-то не так перевел, но я старался максимально дословно. Лично я понял это так: Марсита возродится, но будет среди смертных скрыта так, что никто в ней богиню даже не заподозрит.
* * *
Вот теперь уже нервозность передалась и Эйтону. Но в отличие от друга, он не стал метаться по комнате. По привычке никак внешне не проявлял обуревающие его эмоции. С другом получалось запросто. А вот с Аней не получалось вообще…
— Орвунд, но если допустить, что сказанное в этом свитке правда…
— Это в корне все меняет! — выпалил тот. — И, смотри, по срокам все совпадает! Магия же как раз сосредоточена в одном человеке! В тебе, то есть!
Эйтон уперся руками в столешницу. Осознание сверкнуло в мыслях такой мощной вспышкой, что на миг даже оглушило.
— А что, если, Орвунд… Что, если древняя магия вовсе не вымирала?..
Тот аж ахнул, мигом поняв, куда Эйтон клонит:
— …А просто концентрировалась постепенно, чтобы в итоге собраться воедино в
