В гостях у сказки - ТемныйКот
— А, то есть эта самая рука и будет модулем? — озадаченно протянул я.
— Да!
Ну, если в таком аспекте… Но как-то слишком уж фантастично. Хотя стоп, туманницы ведь через свою аватару манипулируют энергией, гравитацией, наноматериалом… так что — никакой фантастики. Подумаешь, квантовый коммуникатор. Из органики. Банальность. Тут все такие.
Потёршись щекой о плечо, — рука ещё шевелилась плохо, — я чуть озадаченно кивнул:
— Понятно. Тогда ещё вопрос: а как я им управлять буду? Силой мысли, что ли?
Ремонтница в ответ с откровенным сожалением поморщилась:
— Нет. Я рассматривала подобный вариант, но прямое управление не получается, так как принципиальная схема твоих нейронных связей отсутствует, а если делать систему на основе излучаемых человеческим мозгом электромагнитных сигналов, то она выйдет крайне ненадёжной.
— И как тогда?
— Мануальные органы управления. Я уже делала нечто похожее для наручного устройства Макие Осокабе, а Хьюга взялась адаптировать его к…
— Стой, ты что, сделала для Макие коммуникатор?! — зашипел я, покрываясь холодным потом. — Акаси, ты рехнулась?! Нацепить на ребёнка эту термоядерную хреновину?!
— Да всё нормально, — беспечно отмахнулась ремонтница. — Никакой угрозы нет.
— Какое к чёрту «нормально»?! — уже в полный голос взвыл я, пытаясь приподняться. — Это твоё «нормально» меня, взрослого мужика, чуть на тот свет не отправило! А тут ребёнок восьмилетний!
— Виктор, не двигайся, — немедленно напряглась ремонтница. — Я тебя только восстановила!
Одновременно с её словами простынь снова рассыпалась на «пылинки», так что я резко заткнулся, сообразив, что криком ничего не добьюсь, кроме очередного «выключения».
Пару секунд помолчав, сделал глубокий вдох, буркнув:
— Всё-всё, не двигаюсь. Не надо меня к койке привязывать.
В ответ получил полный подозрений взгляд, но простынь вернули.
Так что продолжил я уже спокойней.
— Акаси, ты хоть понимаешь, что дети гиперактивны, и сколько им не говори об осторожности… Запнётся, ударится случайно, разобьёт… да мало ли что может случиться!
— Виктор, Макие ничего не угрожает, — терпеливо повторила ремонтница. — Я сделала для неё не «хреновину», а обычный вычислитель. Смартфон, по-вашему. И учла ошибки, допущенные при изготовлении твоего устройства, так что использованные в нём материалы абсолютно нейтральны.
— Совсем нейтральны? — всё ещё в сомнении протянул я.
— Совсем, — с видом великомученицы подтвердила Акаси. — Я провела тестовые испытания с взятыми у Макие пробами. Реакция нулевая.
— Всё-всё, понял, извини.
Всё же туманницы не люди, и лгать… не то чтобы не умеют, просто не видят в этом смысла — слишком уж легко в их обществе информация перепроверяется.
Поёрзав, чтобы устроиться поудобнее, я невольно шевельнул левой рукой, — точнее, тем, что от неё осталось, поморщился…
— Кстати, ещё хотел спросить: если органическая рука у меня будет «ну вот совсем настоящая», то почему в первый раз ты железяку предлагала? Её сделать проще?
— Да, — кивнула ремонтница. — Формирование органической конечности потребует огромных ресурсов. Даже для предварительных расчётов потребовалось задействовать восемнадцать процентов вычислительной мощности инженерного симулятора базы.
— Это много?
— Это очень много. Расчёт аватары для «Симакадзе» потребовал всего два процента.
Ничего себе… Я удивлённо покосился на скрывающий левую руку кокон. Сделать тело целиком — два процента, а всего лишь одну конечность — в девять раз больше!
— Но это не главное, — продолжила тем временем Акаси. — Ресурсы не проблема.
— А в чём тогда проблема?
— Сопряжение нервного волокна сформированной конечности с твоей нервной системой будет вызывать неприятные ощущения.
— И насколько… неприятные?
Акаси почесала кончик носа, вздохнула, неопределённо дернула плечами:
— Трудно сделать точный прогноз, поскольку у человека болевой порог — величина вариативная. Но думаю, средней интенсивности. Пиковые нагрузки, конечно, купирую фармакологией, но полностью отключать рецепторы нельзя, иначе не приживётся.
Я чуть нервно поёжился. Страшновато как-то звучит. Вот только деваться некуда — остаться калекой ещё страшнее.
— Понял. Будет неприятно. Но, думаю, переживу.
— Конечно переживёшь! — возмутилась ремонтница. — Я же весь процесс контролировать буду!
— Это… — я судорожно сглотнул подкативший к горлу комок, — успокаивает. Когда начнёшь?
— Через одиннадцать секунд.
— В смысле, вот прямо сейчас?!
— Ну да, а что?
— Да нет, ничего, просто…
Я замялся. Неожиданно как-то. А как же всякие там приготовления? С духом собраться опять же… морально подготовится и всякое такое.
— Не волнуйся, на время формирования основного объёма конечности я тебя отключу, — успокаивающе заявила Акаси.
— Надолго?
— Пять-шесть суток.
— А потом?
— Потом включу. Понадобится амплитуда нервных импульсов в активном режиме. Всё, спи.
И снова провал. Твою ж мать!
Эпизод 50. Персональный док
Что сказать… я — идиот. Если бы знал, на что соглашаюсь…
Один только вид формирующейся руки вызывал оторопь — прозрачная, словно стекло, пронизанная розово-красной сеткой кровеносных сосудов, с темнеющими в глубине очертаниями костей… выглядела она как угодно, но только не натурально.
Хотя появившаяся после моего вопля Акаси заверила, что это временно, внешний вид вызван каким-то там квантовым эффектом и после окончания трансплантации всё придёт в норму.
Впрочем, чёрт с ним, с видом, — главное, что эта недоделанная конечность болела. Непрерывно, безостановочно. Её жгло, дёргало, тянуло, кололо… За один только час я успел насчитать семнадцать видов боли. Потом просто сбился.
Но оказалось, что и это ещё цветочки. Ягодки пошли, когда ко мне в палату нагрянула лучащаяся нездоровым энтузиазмом Хьюга. Причём не в виде изображения, а лично. Эта рыжая вивисекторша даже в лабораторный комбез влезть не поленилась!
— Жив, — констатировала она, создавая себе что-то вроде табурета рядом с моей кроватью.
— Уже жалею об этом, — прошипел я, ворочаясь в попытках устроиться так, чтобы болело поменьше.
— Рано, — хмыкнула рыжая, взмахом руки вычерчивая в воздухе какую-то схему с огромным количеством векторов.
— Что рано?
— Жалеешь рано, — ещё один взмах и изголовье кровати приподнялось, в результате чего я оказался в полусидячем положении. — Смотри… — Хьюга ткнула пальцем в голограмму, — здесь представлена схема простых движений для управления аппаратным обеспечением. Уже из них собираются комбинации, которые можно записать в макросы. Например, вот это… — вытянув левую руку, она повернула её ладонью вверх, слегка подогнув пальцы, — предварительный сигнал, который сообщает твоей системе, что сейчас последует одна из команд активации.
— Системе? — удивился я. — Может, коммуникатору?
— Связь — лишь одна из функций, — недовольно отмахнулась рыжая. — Не перебивай.
— Стой, что значит «одна из функций»? А остальные какие?!
— Программно-вычислительные, управляющие, контрольные… — страдальчески закатила глаза Хьюга. — Функционал персонального компьютера, если упрощая.
Она чиркнула пальцами правой руки по предплечью левой, и над её запястьем нарисовалась голограмма сенсорной клавиатуры.
— Интерфейс…
Ещё движение — к клавиатуре добавилась сфера голоэкрана размером с баскетбольный мяч.
— Визуальное представление…
Я,
