Три родинки на левой щеке. Часть IV. Запад (СИ) - Таня Рысевич
— У меня есть ещё один вопрос, — магистр Тален дождался, когда Кира встретится с ним взглядом. — Почему после передачи послания Вы решили присоединиться к Ордену Пятнадцати, а не просто уйти?
— Потому что ваш Договор — зло в чистом виде! — почти выкрикнула Кира. — И это — мой шанс хоть что-то ему противопоставить!
Велена пугали такие её вспышки. Тихая зашуганная девочка вдруг на несколько мгновений превращалась в яростную, уверенную в своей правоте фурию, и в таком состоянии она могла высказать все, что хотела, кому угодно. Даже Тален, Верховный Магистр Ордена Тайн, дрогнул под её взглядом.
— Я, в отличие от вас, имею представление о том, что происходит с человеком, которого сделали магом…
Кира осеклась и замерла, будто окаменев. Кажется, она даже не моргала.
— И что же с ним происходит? — осторожно, будто идя по тонкому льду, спросил магистр Тален.
— Я промолчу, — в голосе Киры слышались какие-то жёсткие мстительные нотки.
Нет! Только не сейчас! Это, быть может, самый важный вопрос, который был и будет задан в этом зале! Велен прикусил язык по всей длине так сильно, что почувствовал привкус крови. Господи, только бы не сорваться и не закричать. «Она имеет право промолчать», — раз за разом твердил он себе, пока Кира с Таленом продолжали играть в гляделки.
— Тален! — из зала прилетел резкий, как удар хлыста, оклик.
Магистр Тален резко повернул голову, направив взгляд вправо и вниз.
— Магистр Адонис, благодарю Вас, — с искренней благодарностью произнёс он. — Триарий Кира, я приношу свои извинения за то, что только что произошло.
Выходит, он не сдержался и попытался использовать магию. Скорее всего, ненамеренно, инстинктивно, в соответствии со своей Особенностью, но факт оставался фактом — магистр Тален только что очень и очень серьезно себя скомпрометировал.
Кира тоже опустила голову и теперь смотрела на свои руки, лежащие на кафедре. Её пальцы мелко подрагивали, она больше не была фурией, а снова стала девчонкой, до полусмерти напуганной тем, что стоит посреди зала, полного серьёзных и влиятельных незнакомцев.
— У кого-то есть возражения против того, чтобы мы продолжали процесс в соответствии с предыдущей договоренностью? — обратился к залу Валий.
Какая ещё договоренность? Впрочем, Велену и не полагалось о ней знать.
— Я предлагаю продолжить, — сказал Кирий. — Благодаря бдительности магистра Адониса, ничего непоправимого не произошло. Но я считаю, что задавать вопросы ответчице дальше было бы некорректно.
— Согласен, — кивнул Валий. — Триарий Кира, мы благодарим Вас за уделённое нам время и ещё раз приносим свои извинения за этот инцидент. Вы можете покинуть зал, Вас проводят.
Кира не шелохнулась и Велен осторожно тронул её за плечо. Проводив её до двери, он вернулся и сам поднялся на возвышение, каким-то чудом не споткнувшись.
Относительно чётко различимое лицо Талена, чуть зыбкие лица Валия и членов комиссии, размытые пятна на месте остальных слушателей. Зрение менялось день ото дня и сегодня оно почему-то было хуже, чем в прошлую неделю.
Магистр Тален глубоко вдохнул и медленно-медленно выдохнул, приходя в себя.
— Здравствуйте, — неожиданно просто поздоровался он.
— Здравствуйте, — кивнул ему Велен.
Магистр Валий откашлялся, привлекая к себе внимание.
— Прошу прощения, я могу кое-что сказать прежде чем мы перейдём к вопросам? — спросил Велен, не дав ему заговорить.
— Говорите, — разрешил хранитель.
— Я предполагаю, что Вы вызвали меня последним, рассчитывая на то, что я добавлю к рассказам моих товарищей детали, о которых они умолчали или которых не заметили.
— Я признаю, что это одна из причин, — согласился Валий. — Мы очень надеемся на Вашу внимательность.
— Тогда я должен вас предупредить. Я, насколько это вообще возможно, не разглашаю информацию, которую узнаю при помощи магии, а так же не делюсь выводами, сделанными на основе подобных наблюдений, и я не собираюсь изменять своим принципам.
— Мы ни в коем случае не будем требовать от Вас чего-то подобного, — пообещал Валий.
Что ж, по крайней мере вслух они договорились. Велен отлично понимал, что в Ордене его ценят именно за способность помнить, что он узнал за счёт магии, а что — естественным путём. Именно это было самым сложным для светляка, который должен много говорить с другими людьми. О, сколько переговоров было провалено именно из-за того, что магу Света показалось, что какую-нибудь особенно яркую мысль произнесли вслух! Велен рано понял, что разделение информации получается у него лучше, чем у других, и уцепился за этот шанс. И сейчас было необходимо, чтобы его выступление не обесценило тех многолетних усилий.
— При каких обстоятельствах Вы присоединились к Ордену Пятнадцати?
— Я направлялся в Лелос вместе с эмпером Аистом из Ордена Света. Мы остановились на ночлег в деревне… извините, я не помню её название. Там я получил вызов через Часы, посредством которого Дон сообщил мне, что Корону нужна моя помощь и назначил мне встречу в Кривражках. Я передал Часы Аисту и отправился в указанное место, где мы и встретились.
Велен понимал, что сейчас утонет в уточняющих вопросах, но ему было интересно проверить, кто их задаст и в каком порядке. Как жаль, что он не видит лиц!
— Откуда эмпер Дон знал, что Вы будете находиться поблизости?
Надо признать, это был первый вопрос, который Велен задал мирозданию в тот момент, когда взял Часы в руки и понял, кто к нему взывает.
— Я имел неосторожность написать ему письмо этой весной, в котором я, в числе прочего, упоминал некоторые пункты моего предполагаемого маршрута этим летом. Полагаю, он сделал невероятно удачное предположение на основании этого письма, — Велен замолчал, потому что в голову пришла новая мысль, — или с ним могли поделиться информацией стражи.
— Вы общались со стражами незадолго до вашей встречи? — спросил Тален.
— Нет. Но они могли мной заинтересоваться, насколько я понимаю.
— Что Вы вообще там делали, да ещё с Часами? — незнакомый голос, довольно бесцеремонный тон.
— Я не буду отвечать на этот вопрос, — заявил Велен, — потому что это дела Ордена Света и данного расследования они не касаются.
— Как и когда Вы познакомились с эмпером Доном?
— Мы познакомились в Морлуке в пятьсот пятидесятом году на конгрессе, посвящённом Ничьим Войнам.
Да уж, Дон тогда представлял бледную тень себя нынешнего, и теперь Велен знал, почему. Дон вернулся из Ничьих Земель в сорок девятом, уже с повязкой на лбу — и с ещё свежим страхом в глазах. Нет, он и тогда зубоскалил и дурил, но вполсилы и без азарта, и со стороны казалось, будто он заставляет себя это делать через силу, а мысли у него плясали как у безумца. Почему Дон тогда проникся к нему
