Спасти красноармейца Райнова. Книга пятая. Интуит - Владимир Геннадьевич Поселягин
— Да, машина нужна. Квартиру позавчера обмыли, значит, будем машину обмывать, — потёр тот ладони.
— Только когда получу.
— Конечно, — согласился тот, и мы пока двинули к кафе, по летним улочкам Москвы. А всё же красиво тут, обустраивают потихоньку.
— Слушай, Лёнь, я сколько к тебе присматриваюсь, а вижу что режиссёр-то ты больше комединый, а это у нас редкость. Начнёшь свою карьеру, напомни, я тебе дам сценарий короткометражного фильма. Даже название есть. «Пёс Барбос и необыкновенный кросс». Ещё «Самогонщики».
— Да? Обязательно напомню.
— Ага. Даже список актёров накидаю. Главное Моргунова не бери, характерами не сойдётесь, потом это развалит всё дело.
— Глянем, прикинем. О, вот столовая.
* * *
Глава 14
Очнулся я в тот момент, когда что-то тяжелое с меня снимали, и возглас, довольно радостный:
— Вот он, живой. А вы раздавило да раздавило. Давайте, помогайте вытащить и сразу к фельдшеру. Только осторожно, мало ли поломан, брёвна у сарая конечно сгнили, но всё же брёвна…
Дальше не дослушал, хотя рассмотреть усатого старшину, в петлицах «пила» старшинская и эмблемы общевойсковые, успел. Рядом пара бойцов, что на меня испуганно таращились из-за его спины. На этом и вырубило. Ясно, значит — умер, и переродился снова в Союзе. Пока время неизвестно, но явно до сорок третьего, когда погоны ввели. Интересно, война уже идёт? Второй раз сюда попадаю. Впрочем, очнулся я видимо вскоре, в медпункте какой-то части, где молоденькая и строгая военфельдшер, излишне строгая, явно напускное, начала работать со мной. Осмотр с помощницей из санитарок, и снова в койку уложили, в которой я очнулся с полчаса назад. Кстати, синяков хватало, но переломов явно нет, что удивило военфельдшера, видимо ожидалось худшего. Травма головы, с помощью которой и прошло перерождение, да небольшие раны. Ну пару швов на рваные раны наложила, выдернула несколько крупных заноз, забинтовали, мазь использовали и всё, лежи и отдыхай боец. Да, тут снова про потерю памяти сказал, благо травма головы есть, никого и ничего не узнаю. Насчёт последнего военфельдшер не удивилась. Оказалось, я попал в паренька майского призыва, сейчас сорок первый, войны ещё нет, всего три дня как в часть прибыл с пополнением. Так старшина, вместо строевой на плацу погнал молодёжь разбирать старый сарай на дрова. Тот ещё от польской армии остался. А сарай раз, и сложился, когда крышу разбирали, придавил одного из новобранцев, и в его теле уже очнулся я. Пока вот такая история. Где и в кого попал, пока не знаю, но выясню. Ну а пока есть время, меня как раз кашей покормили пшённой, опишу, что и как было. Устроился поудобнее на койке, двое соседей, тоже травмированные бойцы, не мешали, в шашки играли, и прикрыл глаза как будто уснул, заметно болела забинтованная голова, но терпимо.
Для начала это моя шестая жизнь. О да, не пятая, она уже была. Жду пока отроется хранилище, две суток ждать, и пять сверху, пока не получу доступ к амулетам внутри, и пока это происходит, опишу что и как было. Время на это есть. Так вот, начну с четвертой жизни. Я стал известным кинорежиссёром, в основном в плане комедий и приключенческих фильмов, включая боевики. Два Оскара получил, первый за «Пираты 20-го века» в семьдесят первом и второй за «Терминатор» в восьмидесятом. Было и четыре фильма-ужасов у меня на счету. А ведь первый фильм чуть не стоил мне карьеры. Это да, ох и взялась за меня цензура и худрук. А через пять лет этот мой фильм — «Особенности национальной охоты», вошёл в золотой фонд советского кино. Вот как так? А я просто направился с ним к тому, кто может надавить на цензуру. На просмотре был министр, и два десятка его помощников. Смеялись весь фильм. Так он и пошёл в прокат. А там в течении года смог снять два продолжения. Очень просили зрители, да и власти, доходы с проката превысили самые смелые ожидания. Понравился фильм жителям страны, ещё как. Понятно он переделан под местные реалии, но очень в тему был. Вторые два тоже серьёзно зашли. Так и стал идти вверх. Гайдай, ставший другом, также прославился как знаменитый актёр. Я ему сценарии писал, почти все, что должен был снять, снял, и ещё десяток кинокомедий сверху. Забавная троица из Труса, Балбеса и Бывалого снялась ещё в шести фильмах. Моргунова не было изначально, хорошие актёры, в конфликт никто с режиссёром не вступал, так что зрители были довольны.
Надо сказать, я сам был очень счастлив такой жизнью проживать, и стало ясно, что карьера кинорежиссёра и сценариста, это моё. Дальше возраст превысил разумные пределы. Мне сто шесть и жене сто восемь, она старше меня на два года. Пришлось инсценировать свою смерть и жены, и мы прожили вместе ещё почти сто пятьдесят лет. Работал лекарским амулетом, но тут он осыпался песком раньше из-за активной эксплуатации, себя и жену лечил и омолаживал. Там ещё почти семьдесят лет прожил и ушёл, через три года после жены. Да, настолько хорошо душа в душу жили, что до конца вместе были. У меня такое впервые. А ведь по залёту женился. Пятая жизнь. Очнулся снова в Русско-Японской, в теле молоденького мичмана, он как раз ехал на поезде в Порт-Артур, и вагоны были обстреляны местными бандитами. Касательное ранение в голову, что и позволило мне занять его тело. Дальше служил на крейсере «Паллада» вахтенным офицером, «кошачий глаз» здорово пригодился. Люблю я это время. Смог в одиночку захватить миноносец, что меня прославило, и стал его командиром. А чуть позже ночью самоходной миной поразил японский броненосный крейсер, один из итальянцев, и потопил его. Через месяц также поразил бронепалубный и два крупных миноносца. Впрочем, и тут война была проиграна, всё сделали англичане, чтобы этого добиться. На меня два покушения было. Война закончилась, когда я в чине капитана второго ранга был, командовал «Новиком». Смог увести его во Владивосток. Для девятнадцатилетнего молодого дворянина шикарная карьера. Наград немало. Дальше сделал вид, что ранения дали знать, и ушёл в отставку. Купил поместье и спокойно жил.
