Синяя Рыба - Евгения Духовникова
Птичье тело Синей Рыбы застыло на мгновение, а потом затряслось, словно в приступе, покрылось сетью трещин, и вдруг с хрустом разломилось на части, как яичная скорлупа.
Синяя Рыба вновь стала собой.
— Я свободна, — прошептала она.
Хитрый Филин
— А после этого дерево разбилось. Эриуса я больше не видела, — закончила Вика свой рассказ.
Дети сидели под столетней елью и жевали бутерброды. Синяя Рыба парила в трех метрах от земли, обозревая окрестности. По мрачному выражению ее лица несложно было понять, что известие о гибели Хрустального лотоса явилось для нее неприятной неожиданностью.
— Только этого не хватало, — пробормотала она еле слышно, — Это многое менят… — она повернулась к Максиму и сказала уже громче:
— Как бы мне этого не хотелось, но мне придется вас покинуть. Совет высших должен знать, что случилось. Тогда, возможно, мы еще сможем что-то противопоставить силам Зла.
Максим почувствовал, как у него заколотилось сердце.
— Ты опять уходишь? А как же знаки? Не бросай нас, пожалуйста! Мы ведь даже не знаем, как нам выбраться из этого Леса!
— Может быть, можно как-нибудь сообщить им обо всем на расстоянии? — предложила более практичная Вика, — В нашем мире, например, есть телефон.
— Телефонов здесь нет, — ответила Синяя Рыба, — У нас для этой цели есть ультроны. Но они забирают слишком много энергии, которой сейчас и так кот наплакал. К тому же, мы в Густом Лесу, здесь очень плохая связь.
Вика погрустнела.
— Не волнуйтесь. Не сомневаюсь, вы справитесь без меня. Я, конечно, не Трейнс, но ближайшее будущее могу видеть довольно неплохо. В Густом Лесу вам ничего не грозит: Теней здесь больше нет. Но и знаков здесь нет. Я чувствую, что вам надо попробовать поискать их на Востоке. По этой тропе вы бы вышли из леса, но ее пересекает глубокое ущелье, через которое вам не перебраться. Вам придется обойти его и поискать другой путь. За лесом лежат пустынные, почти не заселенные земли. Там относительно безопасно, единственное, о чем я должна вас предупредить: ни в коем случае не ходите в долину Сахарных облаков. Это крайне опасно. Прощайте!
— А что там, в этой долине? — начал Максим, но Синяя Рыба уже испарилась: лишь в воздухе, где она пролетела мгновение назад, зигзагом таял ярко-синий след, похожий на росчерк гигантского пера.
Как и обещала Синяя Рыба, тропинка вскоре уперлась в овраг, круто обрывавшийся вниз. Склон был почти отвесный, о том, чтобы спуститься по нему, не могло быть и речи. Над пропастью клубился голубовато-белый туман, пахло мокрой глиной и багульником. На противоположной стороне оврага виднелась тропинка, порядком заросшая землей — видно было, что по ней уже долгое время никто не ходил. Значит, овраг вырос давно.
Максим смерил взглядом расстояние. Перепрыгнуть не получится — слишком широко. Соорудить мост им вряд ли не удастся — все деревья росли далеко от края. Он вытащил веревку, и, размахнувшись, попытался перебросить ее через ветку дуба на другой стороне оврага, но веревка оказалась слишком коротка — она лишь скользнула по траве, виновато свернувшись в кольцо.
Оставалось одно. Искать обходной путь.
— Эх, грифонов сейчас не хватает! — сокрушенно вздохнула Вика, — Они бы мигом нас перенесли на ту сторону.
— Да уж, — согласился Максим, сматывая веревку, — Интересно, как они там?..
Дети и не подозревали, что все это время за ними следят.
На косматой ели, взъерошив перья и сердито нахохлившись, восседал огромный старый филин. То есть, филином дети назвали его исключительно из-за внешнего сходства. Однако, если не брать в расчет внешность — круглые янтарные глаза, характерные кустистые, словно бы нахмуренные брови, придававшие взгляду требовательно-суровое выражение, коренастое тело, пестрое бурое оперение, мохнатые лапы и короткий, закругленный хвост, иных сходств не наблюдалось. Отличий же было гораздо больше — хотя бы то, что филин бодрствовал днем и умел разговаривать. Впрочем, ему это было простительно — все-таки он был не простым филином, а абсолютным.
Максим первым заметил птицу. Он поднял голову, и их взгляды встретились.
— Сова! — воскликнул он.
— Не «сова», а филин! — птица оскорбленно взъерошила перья.
— Простите…
— Давно меня так не обзывали! Невежды! Не знать таких элементарных вещей! Зачем вы, спрашивается, ходите в школу? — хриплым голосом проворчал Филин, отворачиваясь от мальчика и старательно делая вид, что тот ему надоел. Для этого ему пришлось повернуть голову на сто восемьдесят градусов, однако его туловище при этом осталось неподвижным.
— Пожалуйста, не обижайтесь, сэр Филин, — почтительно поклонился Максим. — Но мы очень спешим. Нам надо попасть на ту сторону оврага. Вы не могли бы помочь зацепить веревку?
Сэр Филин перелетел на ветку пониже и насмешливо уставился на ребят.
— С ума сошли? — Филин насмешливо фыркнул, — Эта пропасть — магического происхождения, и она заколдована так, что через нее невозможно перебраться — ни по воздуху, никак. Веревку туда не добросить — она все время будет соскальзывать, как вы только что убедились. Если бы все было так просто, здесь давно бы уже стоял мост.
— Магического происхождения? — переспросила Вика. — Кто же создал этот овраг?
— Честно говоря, понятия не имею, — Филин зевнул. — Да мне и нет до этого никакого дела. Здесь мой дом, я родился и вырос в этом Лесу, а все, что происходит за его пределами, меня не касается.
Максим локтем толкнул Вику в бок.
— Если он живет в лесу, значит, он знает другую дорогу! Может, спросить его? — прошептал он.
Вика кивнула и шагнула к дереву.
— Видите ли, мы заблудились, — сказала она, стараясь придать голосу самый уважительный тон. — Вы можете помочь нам выбраться из леса?
Филин возмущенно ухнул.
— Ишь какие шустрые! Пришли, разбудили, а теперь еще и помогай им! Все вам расскажи, все вам покажи. Да будет вам известно, детки, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Пора бы уж вам усвоить, что за все надо платить. Я отвечу на ваш вопрос, если, — ночной хищник уронил голову на грудь и закатил глаза, притворясь, что задремал, — если вы принесете мне то, что я не могу достать сам.
Максим сразу приуныл. Хитрый филин придумал им непосильную задачу. По торжествующему огоньку в его глазах Максим понял, что не ошибся.
