Искаженный мир – Одержимые (СИ) - Марк Геннадьевич Кузьмин
— Надеюсь никто на нас больше не нападет, — вздохнула Зенти. — Меня уже тошнит от «морепродуктов».
— Понимаю. Их ведь даже приготовить нельзя, — покивал Барти.
— Будем молиться, чтобы на этом однообразные стычки закончились.
— Ой, хватит ныть, — фыркнула Флора. — Сюрпризов захотелось? Жить, никак, надоело? Прекрати уже каркать. Знакомым врагам надо радоваться.
Внезапно за нашими спинами что-то рухнуло, из-за чего на гладкой поверхности образовалась дыра, из которой вылезла… креветка-богомол…
Мы посмотрели на это, оно посмотрело на нас.
Немая пауза…
— Надо… радоваться… — выдавила из себя девушка, выглядя как угодно, но только не радостной.
Я готов поклясться, что в буркалах нашего нового противника отразилось чистейшее злорадство.
И лишь единый синхронный вздох разнесся над пустыней:
— Опять…
Глава 47
Тяжесть на сердце
— Ну и что вы там устроили? — серьезным тоном спросил Якоб, глядя на эту бестолковую четверку.
Четверка сидит, опустили головы, стыдно им.
Вот только стыдом тут ограничиться нельзя.
— Выпороть бы вас всех за такую глупость. Это же надо было, так подвергать себя бессмысленному риску. Если бы я не вмешался, то собирали бы ваши останки по всем кораллам вокруг.
Ага.
Эту компашку неуравновешенных детишек так достало нападение креветок, что они решили заняться этой проблемой радикально. Ну и не нашли ничего умнее как закинуть бомбу в их логово.
Вот только креветки-богомолы — хищники одиночки, и этого даже Хаос не изменил. «Логово» было скорее площадкой для встреч по вопросам размножения. Возможно, даже шнырявшие вокруг особи искали добычу не для пропитания, а, чтобы впечатлить противоположный пол…
Надо ли говорить, что прерывания своих брачных игр они совсем не оценили?
Пришлось оперативно уносить ноги и им чудом удалось спастись. Да и то не факт, ведь твари могут еще преследовать их.
— Эй, а меня-то за что? — возмутилась Флорайн. — Я в этом не участвовала и говорила не лезть.
— Ты тут самая старшая и самая ответственная насколько я помню, — глянул на нее Живчик заставив девицу втянуть голову. — Чего же не остановила? То, что ты не командир отряда не означает, что ты должна все спускать с рук тем, кто творит глупости. Это очень безответственное поведение, юная леди.
Наемница замолчала.
Вот всегда оно так. На словах — умный, взрослый человек, но как влезть в дерьмо за кампанию — только дай. Вовсю наслаждается тем, что отвечает сейчас только за себя.
«Вокруг меня сплошные глупые дети. Неужели тут кроме меня нет никого взрослого и ответственного?»
Он глянул на Троя. Кирин будто прочел его мысли и покачал головой не желая участвовать в этом нелепом представлении.
— Ну что вы скажете в свое оправдание?
— Мы будем осторожнее! — ответили они хором.
По глазам видно, что ничего они не поняли и будут продолжать совершать глупости.
Хотелось выть и рычать, пока до них не дойдет как сильно он за них перепугался. Было бы неплохо выпороть всех, но они уже давно не дети и просто побьют его за такое.
«Эх, ну и что мне делать?»
Он бы хотел злиться, но просто не мог, не только потому что сам устал, не только потому что просто был рад, что они в порядке, но и… потому что…
«Скоро я снова всех вас потеряю…»
Максим… его первый дорогой сын, которого он оставил на Земле и так долго искал. Бартлби… его второй сын, что дал ему надежду и сил справиться с горем… И даже Кресзентия, которая так хорошо влилась в их семью, что он уже и сам порой не обращал внимание, что и её своим ребенком считал. Он ведь любил их всех и просто не хотел потерять.
— Ладно, давайте лучше поедим и отдохнем. Разбор полетов проведем потом.
Компашка тут же перестала изображать раскаяние и занялись делами по лагерю, а он лишь грустно улыбался…
* * *
«Стыдно… как же стыдно…» — крутились в голове Флоры эти мысли.
Оказаться в такой ситуации, быть отчитанной как маленький ребенок, осознавать свои ошибки — это очень унизительно. Последний раз её так опускали носом в навоз лет десять назад, Томас отругал её за чересчур опасную авантюру и был крайне недоволен, что она так глупо поступила. А она только обижено сопела и рычала про себя, ведь хотела, как лучше и думала, что все нормально, а её тут ругают. Потом она, конечно, поняла какую-то ерунду сотворила, но будучи в том возрасте все казалось иначе.
И вот сейчас…
«Живчик прав, почему я их не остановила?»
Идея Бартлби ведь и правда была идиотской, Макс её поддержал, а Зенти колебалась. Сама же Флора прекрасно осознавала, что это идиотизм чистой воды, но как-то ничего не сказала и заколебалась. Когда обдумала все, было уже поздно.
«Чего тут обманывать себя. Все же очевидно… Я просто слишком расслабилась…»
Увы, это горькая правда.
Еще в разговоре с Зенти она признавалась, что ей непривычно общаться с кем-то на равных. Вокруг нее всегда были или те, кто младше, или те, кто старше, а ровесники равные по статусу вообще не появлялись. Она с детства на тренировочной площадке и на учебе, а потому ни о каком нормальном детстве и речи не шло. Она даже в школу никогда не ходила, занимаясь дома с репетитором.
Всегда пыталась оправдать чьи-то ожидания. Всегда за кого-то отвечала.
А потому, когда оказалась отрезана от своих людей и попала в такое окружение, то внезапно осталась без ориентиров. Вначале ее еще немного сдерживало задание, но теперь Живчик — вот он, осталось только доставить. Она ни за что не отвечает, ни перед кем не отчитывается… И ведет себя как беззаботный гуляка, даром, что вокруг опаснейшие земли.
«Я же могла просто дать Барти подзатыльник за глупую идею и Максу пинок, чтобы не слушал, но… промолчала…»
И от такого ребячества было не по себе. Она несколько расслабилась, лишившись ноши командира и оказавшись в своеобразном «отпуске». Потому и замешкалась, когда нужно было принимать какое-то решение, ведь думать тогда не особо хотелось.
«Будет мне уроком…»
И хуже того, что Якоб её отчитывал, наравне с остальными…
«Томас никогда не должен об этом узнать. НИКОГДА!»
Иначе поток шуток или новый выговор не заставит себя ждать.
Флорайн так погрузилась в свои размышления, что просто не заметила, как оказалась тут не одна.
Пока остальные занимались готовкой или обустройством лагеря, она
