Шайтан Иван 3 (СИ) - Тен Эдуард
— Значит Фридрих сражался, как положено офицеру, до конца.
— Да, ваше высоко превосходительство. Что бы там не говорили, подполковник труса не праздновал.
— Благодарю вас, утешили старика. Фридрих был единственным мужчиной в нашем роду. Бог не дал мне сыновей, сколько я не просил, две дочери. У моей сестры дочь и сын. Её муж, гражданская штафирка, преподаватель в университете. Фридрих с детства мечтал стать военным. Я помог осуществить его мечту. Он с отличием закончил пажеский корпус и поступил на службу в гвардию, окончил академию генерального штаба, служил в штабе округа. Но этого ему показалось мало и он настоял на переводе на Кавказ. До меня дошли неприятные слухи о нём, поэтому я попросил вызвать вас, что бы узнать подробно о последних днях Фридриха. Сказали, что у вас произошла серьёзная ссора с ним?
Чувствовалось, что генералу Галлеру хотелось поговорить с кем-то, поделиться с болью утраты, услышать слова поддержки. Поэтому решил не акцентировать внимание на неприятных моментах. Было искренне жаль пожилого мужчину, Галлера.
— Врут, ваше высоко прево…. — генерал остановил меня.
— Евгений Александрович, а то замучаетесь с этим титулованием.
— Врут, Евгений Александрович. Просто разные взгляды на решение возникшей ситуации. Я был направлен командиром нашего полка, что бы предупредить, подполковника, о не правильности его действий. Он очень эмоционально отреагировал и посоветовал мне не лезть в дела, в которых я не разбираюсь. Вот и вся ссора.
— Да, самонадеянность Фридриха, она то и подвела его.
— Соглашусь с вами, Евгений Александрович. Не знание местности, особенностей ведения боевых действий мятежниками и неправильная оценка противника. Было большой ошибкой вести отряд в долину. Ваше высоко превосходительство, я привез личные вещи подполковника Гапнера.
Вышел в приемную и занес кожаный баул и саблю.
— А что за невероятные рассказы о вас, Пётр Алексеевич. Говорят черкесы прозвали вас Шайтан Иваном.
Пришлось подробно рассказать о всех значимых событиях произошедших со мной и послуживших основой слухов обо мне.
Генерал внимательно, с интересом выслушал меня.
— Очень занимательная история, Пётр Алексеевич. Сын князя Долгорукого действительно служит у вас в сотне?
— Да, хорунжим.
— Ну, что же, Пётр Алексеевич, благодарю вас. Вечером жду с князем на ужин. До свидания.
Глава 6
Мы возвратились домой. Счастливый Андрей украсил свою шашку орденом и навесил орденский темляк. Что сказать, смотрелся браво. По сотне пронеслась весть о скором звездопаде и поголовном повышении в чинах, все замерли в сладостном ожидании. Андрей, как мальчишка ещё два дня ходил в парадке и выслушивал поздравления, пока я не напомнил ему о служебных обязанностях. Компаньоны по торговому центру развернулись не на шутку. Закончили строительство амбара для зерна, приемную контору для ковров. Дом на пять комнат, использовать по надобности. Определили места под торговлю частным предпринимателям и скотный базар. Территорию разделял широкий ручей, который протекал через селение ходжи Али. Пока решили проводить базарный день в среду, чтобы не создавать неудобство для мусульман, пятничная молитва и православных, воскресное богослужение. Со средой получилось, как в анекдоте.
Петька спрашивает у Чапая: — Василий Иванович, как писать, что партийное собрание будет во «вторник» или во «вторнек».
Подумав немного, Чапай ответил: — Пиши в среду.
Так и мы определили, в среду. От нашей стороны управляющим был поставлен Антип Смыслов, ставленник Анисима, по всему видать, палец в рот не клади. Со стороны Али, Нарт, который не собирался выпускать Базар из-под своего контроля. В этом году я скупил все излишки зерна у станичников за рубль с полтиной, против одного рубля и двадцати копеек у скупщиков, чем вызвал не здоровый ажиотаж. Привезли зерно станичники из дальних станиц и крестьяне. Пришлось скупить и у них. В обещанный срок пришёл обоз из аулов во главе с Даудом. Сорок две арбы и повозки. Им я продал зерно по рублю и девяносто копеек, против двух рублей сорока копеек, по которым им предлагали перекупщики купить зерно. Радостные аборигены скупили на все деньги, что у них были, и на деньги с проданной мне вяленой конины, за пол цены. Наша торговая операция принесла солидный доход, сто семьдесят три рубля. Окрыленный Антип ускорил строительство и без того быстровозводимого торгового комплекс. Можно было спокойно заниматься своими делами. Осталось провести запланированный пиар ход в селении Дауда. Я загрузил пятнадцать мешков зерна в наш фургон, который раз пять двигался быстрее чем арба, в сопровождении Дауда и своей тройки с Асланом, двинулся к нему в аул. Прибыли мы к обеду следующего дня. Дауд принял нас у себя в доме, познакомил со своим отцом, глубоким старцем убеленного сединой.
Дауд, если у вас в ауле сильно нуждающиеся семьи?
— Да.- Не понял Дауд моего вопроса.
— Вы, горцы, гордый народ и никогда не обратитесь за помощью. Ты, попроси их прийти.
Через некоторое время пришли двое стариков, пятеро подростков и Азим, который увидев меня еле сдержался, что бы не показать своей радости.
— Вот, сотник, это те, кто потерял кормильца.
— Уважаемые и вы юноши, можете взять по одному мешку зерна, это мой садак (добровольная помощь у мусульман).- Все растерялись и смотрели на меня.
— Берите.
Илья подтащил мешок к краю фургона. Азим первый подошел и взвали мешок вышел со двора. Видно, что старики и подростки не смогут унести мешок.
— Дауд, помоги им. — сказал старец.
— Я дожил до седин, что бы увидеть, как неверный совершает садак, напоминая нам, мусульманам, о нашем долге. Поверь, мне очень стыдно за моих односельчан. Благодарю тебя, Шайтан Иван, ты действительно достоин уважения. С начала я не поверил сыну, что ты продашь нам зерно дешевле, чем торговцы и оказался не прав.
— Это только в этом году, как будет дальше я не знаю. Дауд ты развезешь оставшееся зерно в соседние аулы?
Конечно, сотник.
Вот так закончился мой пиар заход, который был ещё одним кирпичиком в фундамент мирного сосуществования с непримиримыми. Я, довольный собой и тем, что все мои планы так или иначе осуществляются, пребывал в хорошем настроении. Мы с Адой, увлеченные уроком черкесского языка, на котором я уже довольно сносно говорил и понимал. Иногда коверкал слова, что вызывало у неё смех.
Раздался стук в дверь. Аслан пошел открывать и вернулся с Андреем, за которым пряталась Марэ с испугом выглядывающая из-за него.
Я, не понимая ничего, уставился на них и молчал. Мысли испуганной стайкой бестолково заметались в голове, стукаясь о стенки черепной коробки и у меня не получалось собрать их в кучу. Зачем-то достал часы и посмотрел на время. 23–52.
— Почти полночь, Андрей и Марэ, дочь ходжи Али, у меня в доме.
Андрей видя мое тупое состояние решил пояснить.
— Вот, командир, Марэ приехала ко мне. Отец хочет её выдать замуж. Она отказалась и сбежала.
Понятно к кому.
И тут до меня дошел весь ужас положения в котором я оказался. А когда я увидел глупую, но счастливую улыбку Андрея, меня так накрыло, не передать словами. Я видел, как рушатся все мои планы и начинания, всё, что я делал эти годы, просто рухнуло в один момент. Когда осознание всей катастрофы дошло до меня, пробку вышибло и я сдулся окончательно. Хотелось заорать, но не было сил пошевелиться.
Андрей что-то говорил, а я не мог уловить смысл, да и желания вникать не было. Я просто сидел и смотрел на них. И тут мой слух зацепили слова «злой и жестокий», где-то на самом дне моего сознания я заметил маленькую звездюльку, которую называют мотивация. Она отчаянно махала мне своими ручонками привлекая моё внимание.
— Стоп Андрей, теперь заново, подробно и не торопясь. Я внимательно слушаю тебя. Хотя постой. Ну-ка иди сюда. Посмотрел я на Марэ. Она, как испуганный оленёнок, робко подошла к столу и села.
