Кейн: Абсолютная сила II - Ник Фабер
По стене разметались кровавые брызги.
Уф, даже смотреть не хочу.
А мы с Сэрой займёмся главным ушлёпком. Поглощенной из Пикси энергии более чем хватит на это.
На то, чтобы найти этого хмыря, у меня ушло не больше нескольких минут. Лучше Шрайка никто из моего оружия искать в тенях не умел. Но и я не пальцем деланный. Сейчас этот гад улепётывал по переулкам. Видимо понял, что в тенях сейчас им не скрыться. Конечно. Какое там. Этот дегенерат в лепёшку расшибётся, но дотянется до своей жертвы. Единственный минус — за ним нужен следить. Следить постоянно. Потому, что кукуха подтекает. Да и изящен он, как снегоуборочная лопата, воткнутая в живот.
О, а вот и ты.
Стоит, падла.
— Понятно. Ты не убегал, — сделал я разумный вывод, глядя на узкий переулок, в который он меня заманил. — Значит, типо ловушка, да?
Высокий. На теле какой-то комбинезон с элементами брони. Густой капюшон, что почти полностью скрывает лицо. Так ещё и красная маска в виде демонической морды с торчащими клыками, что оставляет открытыми только глаза. Стильненько, однако.
— Слушай, может разойдёмся по-хорошему? — предложил я. — Просто скажи, кто тебя послал.
Ты же не собираешься…
Нет, конечно. Я же не идиот. Просто надеялся на то, что вдруг он сболтнёт что-то интересное.
Вместо нормального ответа мой противник достал из-за спины прямой и узкий клинок.
— Угу, значит, поболтать ты не хочешь, — сделал я логичный вывод. — Ладно, сам напросился…
Мы кинулись друга на друга одновременно. Сорвались с места с такой скоростью, что трудно было уследить взглядом.
* * *
Этого просто не может быть! Невозможно!
Акидзучи нанёс серию ударов, но этот пацан играючи отбил каждый из них. Два клинка мерцали в свете уличного фонаря. Расплывались серебристыми росчерками в темноте этого грязного переулка.
Контейнер с духом не сработал. Впервые на памяти Акидзучи кто-то сумел в одиночку убить эту тварь! Так, мало того, теперь и сам он находился на волосок от смерти.
Один из лучших мечников клана, он сейчас едва держал темп ударов. Они сражались друг с другом, не сходя ни на миллиметр со своих мест. Словно два каменных изваяния, что вросли в землю. Удар за ударом. Выпад за выпадом. Скорость и сила против чужой силы и скорости.
А этот гад улыбался. Он фехтовал подобно мастеру, что сотни лет тренировал и оттачивал свой стиль. Просто немыслимо!
Вот остриё вражеского клинка рассекает кожу на плече. Затем пропущенный укол в бедро. Ещё один порез. На этот раз на запястье, что сжимал ниндзято.
Нет. Он не мог так продолжать.
Отскочив назад, Акидзучи метнул своё оружие в противника, но тот играючи отбил его собственным мечом. Но, не важно. Главное, что это дало ему короткое время.
Пальцы убийцы заметались в замысловатом танце, складывая друг за другом длинную, но чудовищно быструю последовательность ручных печатей.
Акидзучи был уверен, что его противник броситься, дабы прервать технику. Он был готов к этому. Но тот просто стоял на том же самом месте. Будто ожидая, тоже он сделает дальше.
Вот она. Ошибка, ценою в жизнь. Твоё высокомерие тебя погубит!
Акидзучи сложил последнюю печать и впечатал ладонь в грязный асфальт. От неё во все стороны метнулось чёрное нечто, поглощая собой все цвета. Жуткая чёрная клякса растянулась по земле и стенам окружающих переулок задний.
Синигами-но курейджигуриппу. Безумная хватка Бога смерти.
Техника, которую Акидзучи тренировал два десятилетия. Именно она должна была стать его последним шансом. Он берёг её. Оставлял, дабы использовать в тот момент, когда на кону будет стоять то, что дороже его жизни.
Нет ничего, что было бы ценнее чести.
Будто прорываясь сквозь тонкую пелену, из этой тени в реальный мир потянулись длинные, нечеловеческие руки. Десятки. Сотни. Сильные и длинные. С пальцами, что оканчивались острыми, как бритва, когтями. Они схватят свою жертву. Они вцепятся в её тело, терзая плоть. Они порвут её на куски, пока призванное чудовище не удовлетворится…
Но…что-то не так!
Почему он не бежит⁈
Акидзучи в ужасе уставился на ухмыляющееся лицо этого парня. Почему он не испытывает страха? Даже сам убийца трепетал перед той силой, что вызвал себе на помощь.
А он улыбается! Почему⁈ Почему он улыбается?!!!
Коршунов поднял руку. В ней уже не было привычного меча, который Акидзучи видел раньше. Сейчас в его пальцах материализовалось рукоять длинного, покрытого золотистыми рунами копья. Наконечник источал мягкое золотистое сияние.
Размахнувшись, он двумя руками вонзил его прямо в асфальт. Вспышка оказалась такой яркой, что у Акидзучи заболели глаза. Уже почти что вцепившиеся в свою добычу, демонические руки задергались в немой истерике. Этот свет одночасье выжег всю темноту, а сами когтистые конечности трескались и осыпались прахом. Всего за секунду.
Узкое серебристое лезвие проткнуло и наложенный Акидзучи магический доспех и защищавшую тело броню.
А затем вышло из груди.
— А вот теперь, мы поговорим, — жёстко произнёс Владислав Коршунов, неизвестно, как, появившись у него за спиной.
Глава 4
— Ну? Может всё-таки расскажешь? Кто приказал вам меня убить? — поинтересовался я у него.
Гад застонал… а затем резко дёрнул рукой.
Брошенный ранее в меня клинок неожиданно прыгнул обратно ему в руку. Без всякой магии. Успел заметить тонкую нить, что связывала оружие и ладонь.
Этот урод попытался снести мне голову, одновременно соскочив с лезвия меча, что торчало у него в груди. Да вот только удар вышел таким кривым медлительным, что я просто сделал шаг назад и с лёгкостью увернулся.
Блин, даже в такой ситуации, всё равно пытается победить. Это даже заслуживает уважения.
Жаль только, что попытка эта обречена на провал. Прости, дружок, но ты сам себе злобный Буратино. Пока не шеволился, то проткнувшее сердце лезвие ещё хоть как-то закрывало рану. Ударил-то я чисто. А вот теперь тебе кранты.
Из сквозной раны в груди потоком хлестала кровь. Вижу. Он уже понял, что умирает. Несколько кривых, явно сделанных из последних сил взмахов даже близко не могли меня достать.
Но, должен признать, что он силён. Даже с пронзенным сердцем, продолжал настойчиво пытаться добраться до моей тушки. Обычно убийцы не столь преданны своему делу, а у этого прямо бзик какой-то.
Такая преданность своей работе вредна, дружище.
Подойдя чуть ближе, кончиком клинка смахнул капюшон с его упавшего на колени убийцы.
— Ну? Тебе осталось ещё секунд двадцать. Двадцать. Может двадцать пять. Так
