Легенда - Дед Скрипун
Не зря он волновался. Стая перекинувшись в людей, оставила пустое занятие по выламыванию крепких, дубовых, не поддающихся дверей, и собралась кружком вокруг вожака, выслушивая его указания. Что может придумать тот, кто рожден убивать, умеет это делать и любит? Правильно, только наиболее извращенный способ уничтожения. Думал Вольх недолго.
- Солому с овинов несите и по углам избы складывайте, только аккуратно, под стрелы не подставляйтесь. Подожжем и зажарим эти два куска мяса.
Ничто не дрогнуло в черной душе оборотня. Не было в ней любви ни к кому, даже к собственному брату, все поменял в ней бог лжи, добро вынул – злобу вставил, ничего человеческого, что в ней было, не оставил. Плата за предательство она такая: то, что было своим, меняется на чужое – хозяйское, и служишь ты отныне чужой воле.
Огонь взметнулся в небо сухим треском бушующего костра. Сухие бревна быстро занялись ярким пламенем, облизывая хищными языками стены избы. Едкий дым наполнил помещение, перехватив горло спазмом.
- Выбора нет. Не хочу тут зажарится как курица на вертеле, им на потеху. – Прохрипел закашлявшись Федогран. – Лучше в бою умереть, достойно, как когда-то Кром, как Яробуд. С мечем в руках и с улыбкой в глаза костлявой глядя. Пошли брат. Встретим смерть как положено мужчинам.
- Идем. – Кивнул Вул. – Плечом к плечу!
- И пусть враги сдохнут!
Дверь с грохотом вылетела из проема, проскользив несколько метров по насту. Из дыма вышли два человека с красными толи от ярости, то ли от угара глазами, и с обнаженными мечами. Сделали несколько шагов вперед и замерли в ожидании нападения, прикрывая друг – друга.
Стая, вновь перекинувшись в волков окружила друзей рычащим кольцом. Только Вольх, в человеческом обличии отошел в сторону и сел в снег, опустив голову, обхватив ее руками.
Атака последовала сразу со всех сторон, и мгновенно. Сильные, ловкие, серые тела зверей взвились в воздух, навалившись лязгающими клыками на двоих воинов, и откатились назад заливаясь кровью. Как не быстры были оборотни, но и противостояли им не простые бойцы. Мечи взметнулись, как молнии, оросив снег красными каплями. Трое волков остались лежать бездыханными тушами, и еще у нескольких появились резаные раны.
Но и названным братьям не удалось избежать травм. У Федограна повисла плетью левая рука, переломанная пополам. Белая кость предплечья, торчала из порванного рукава окровавленного тулупа.
Вул припал на колено. Прокушенная нога не держала воина, кровь стекала, лужицей застывая на морозе. Но глаза богатырей пылали решимостью, а окрашенные кровью мечи смотрели на врага.
Следующая атака не заставила себя долго ждать. Серые тени метнулись и обрушились на ожидающих героев всей своей яростью, но все пошло не так, как они ожидали. Засверкали острые клинки, вновь украшая снег красным цветом, а сзади собственную стаю, атаковал черный волк, сбив несколько тел в сугроб, прокусив одному волколаку плечо, а другому порвав горло. Перекинулся в человека и встал рядом с богатырями подняв меч.
Названые братья удивились столь странному поведению, но промолчали, принимая помощь.
Вы верите в чудо? Даже если нет, оно все равно приходит, и в основном это не деяния высших сил, а действия обыкновенных близких людей. То, что дальше произошло, по-другому, как чудом, не назовешь. С ревом, молнией, словно сама смерть в деревню ворвался воин, пришпоривающий в бешенстве коня.
Разметав запаниковавших, не ожидавших такого поворота волков, сбив некоторых грудью лошади в сугроб и пролетев по их телам копытами, он выпрыгнул из седла рядом с троицей защитников, и встал с обнаженным мечем рядом, дав предварительно пинка коню, отправляя того в безопасное место.
— Вот что вы за люди такие. Все время без меня веселитесь. Ни на минуту оставить нельзя. – Это был Бер, с шишком на плече. Как они тут оказались было непонятно, да на данный момент и не важно, ведь теперь весь расклад боя менялся. – Кого сегодня убиваем. Это что тут у нас за зверье. – Оглядел он окрестности.
- Вул? А чего это твои родичи такие злые? Ты чего, у них косточку отобрал? – Ни смог не съязвить Илька. – Если так, то я их поддерживаю. Жадность — это грех. Хотя… - Он со злобой посмотрел на ощетинившихся волколаков. – Хотя пожалуй, я тоже бы им косточку не дал, просят неправильно.
- Стая! – Внезапно воскликнул, вскинув руку вверх Вольх, привлекая к себе внимание. – Остановитесь! Хватит крови!
Волки замерли в нерешительности. Потом один из них хлопком перекинулся в человека, дав своеобразный сигнал остальным. Восемь оставшихся в живых оборотня обернулись в людей, встав рядом в ожидании объяснений от своего вожака.
- Надеюсь у тебя есть причины для такой внезапной смены настроения? – Один из них сделал шаг вперед, сверля глазами своего вожака.
- Да. – Решительно заявил тот. – Я все объясню. – Он повернулся к Вулу и протянул ему руку, помогая подняться. – Когда вы вышли из горящего дома, я вдруг увидел тебя брат не воином, а щенком. Тем самым щенком, с которым играли в детстве, с кем мы защищали друг друга в драках. Увидел мамку, вспомнил ее теплое брюхо и тугой сосок наполненный молоком, отца с косулей в зубах, которую он принес, чтобы накормить семью. Вспомнил все, и словно пелена упала с глаз. Что я делаю? Я же предал их. Предал память, свое собственное детство, все что мне было дорого…
Все, что произошло дальше Федогран не помнил, накатила слабость, глаза затуманились, ноги подогнулись и он упал, потеряв сознание. Кровь она такая, валит с ног, когда в организме ее остается слишком мало, независимо от того герой ты или трус.
Очнулся от того, что его куда-то тащили. Скрипел снег под волокушами, на которых он лежал. Федогран открыл глаза. Мерно похрапывали невдалеке кони. Светила луна, проплывая в кронах деревьев. Перед ним, на груди сидел шишок, и внимательно всматривался в лицо. Улыбка расползлась по губам друга, оголив острые зубы.
- Ну вот и хорошо, а то не жилец, да не жилец. То же мне пророки. Не на тех напали. Мы уже не единожды смертушке фигу показывали да за усы дергали, а тут от какой-то царапины загнуться. Врешь, не возьмешь. Мы еще не всех деток народили, чтобы к Морене в гости идти. Ты лежи брат. Уже недалеко осталось. Сейчас домой приедем, Щербатый тебе косточку как
