Стальная месть - Илья Городчиков

Из прибрежного леса мы вышли на просторное, не так давно засеянное поле. Колосья уже можно было собирать, но ни одного из крестьян не было видно. Если бы не звуки жизни от местных полевых обитателей, то можно было сказать, что земли покинуты совсем. Однако, в случае готовности к отступлению, местные управленцы точно не оставляли бы поля с практически готовой едой, а потому стоит наконец откинуть мысли о страхе перед рюглендской «прогулкой».

Здесь мы с кораблями должны были разделиться, а потому я приказал флоту отправиться ближе к морю, а затем дожидаться весточки от меня. Армия повернула вглубь земель, и на этом открытом пространстве я явственно ощущал на себе множество взглядов. И нет, смотрели на меня точно не марширующие по полю наёмники и ополченцы. Смотрели будто с противоположной стороны поля. Я подошёл к одному из своих канониров и указал ему на противоположный нам лес.

- Дружище, поворачивай пушки и садани залпом во-о-он в тот лес. Ядрами.

Канонир послушно кивнул и споро стал снимать пушки с лошадиных телег, направляя их стволами в сторону указанного леса. К концу приготовлений я даже подумал, что зря всё это начал, но поворачивать назад было поздно.

- Огонь!

Три пушки практически слитно грохнули. Земля задрожала под ногами, небо заволокло плотным белым дымом, а три тяжёлый ядра устремились в сторону возможного незримого врага. Этот удар был скорее для успокоения нервов и залпа картечью оказался бы куда эффективнее. Ядра ударили по лесу чуть выше, чем предполагалась, но свою основную цель они выполнили.

Из леса послышались крики вперемешку с боевыми кличами, полными ярости и желания крови. Сразу же оттуда выскочила разъярённая кавалерия, начавшая строиться клином. Их было несколько десятков, точнее подсчитать было сложно, но вряд ли они сейчас неслись на нас, чтобы предложить горячих пирожков. Они скакали вперёд, набирая скорость своими закованными в сталь телами, блеща лучами под ещё тёплым солнцем. Их лиц за забралами видно не было, но они явно были убеждены в своей победе. Их предки сотнями лет разрывали врага тяжёлыми ударами своих крепких копий, и они уверены в том, что это сработает и против нас. Десятки латников – угроза воистину страшная, особенно в голом поле, ведь единственным ударом они могут сломить строй слабых духом воинов, но именно этого боя мы и искали.

Ополчение, при виде самых страшных воинов своего времени, немного затрепетали, но их я поставил по флангам, вновь построив воинство в подкову. Так латники должны будут врезаться в центр, и фланги, выгнувшись, возьмут их воинство в клещи.

Строй был глубиной в четыре человека. Первые два ряда вооружены длинными пиками, а третий и четвёртый – тяжёлыми алебардами и полэксами. Хотелось бы ещё два ряда, но пользоваться приходилось тем, что есть. Пока что, вперёд строя вышли четыре десятка аркебузиров с подпалёнными фитилями. На время войско погрузилось в тишину, разгоняемую только ударами копыт коней и боевыми кличами рвущихся в бой конников.

Грохнул залп аркебузиров, и несколько десятков свистящих свинцовых шаров полетели в сторону скачущих кавалеристов. Пули хоть и врезались с немалой силой, но их ущерб оказался не столь значительным. Всего несколько всадников выпали из своих сёдел, а на их место тут же вставали новые, отчего и вовсе казалось, будто рыцарский клин нерушим.

Я стоял в первых рядах, подбадривая своим присутствием воинов. Уперев второй конец пики в землю, направил наконечник в сторону несущейся латной лавины. Удар. Как говорил классик: «кони, люди и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой». У нас ситуация была менее глобальной, но кровь и вправду текла рекой.

Пика заскрипела в моих руках, а её наконечник скользнул по панцирю, раздвинул кольца прикрывающей бедра кольчуги и вонзился в ногу всадника, пока древко с хрустом разломилось. Другие пикинёры тоже достали свои цели, и удар был остановлен ценою нескольких покалеченных воинов.

- Окружай!

Мой приказ пробился сквозь лязг и крики завязывающейся схватки, и фланги стали обходить давящих конников. Кавалерия пыталась переть вперёд исключительно по инерции, завязнув в строе пик. По-хорошему им нужно было отворачивать коней прямо сейчас и спасать свои жизни. Но нет, ими верховодили честь и отвага. Однако война меняется, и одной бесконечной отвагой разбить врага уже не так просто.

Пытаться спасти себя они стали, когда было слишком поздно. Кольцо замкнулось за их спинами, и началось методично вбивание стальных звиздюлин для бойцов неудавшейся засады. Они пытались отбиваться копьями, мечами, топорами, но это не приносило им желаемого эффекта. Рюглендцы, почувствовавшие вкус крови, нещадно вбивали конников в землю, не щадя ни коней, ни людей. Даже мой приказ дошёл до них не сразу, и пришлось буквально оттаскивать жителей Безала от сдающихся кавалеристов.

Какой-то ополченец, вооружённый пикой и коротким мечом, попытался было что-то мне высказать, но тут же получил увесистый удар кулаком прямо в брюхо. Он согнулся и рухнул на колени, моментально обрушивая на землю всё то, что съел во время завтрака. Больше протестующих не было, и я приказал вязать тех из пленных, кто может идти, а остальных грузить на телеги и держать под серзезнейшим присмотром. Удивительно, но было кавалеристов всего пять десятков, и только семь из них являлись аристократами, тогда как остальные – исключительно подчинёнными им солдатами. Они потеряли всего одного «голубокрового», успевшего истечь от ранения моей пики, и семерых солдат, тогда как мы отделались смертями двоих наёмников и одного неосторожного ополченца.

По полю недавней схватки бродил Вирт. Он подходил к каждому лежащему или поставленному на колени, грубо поднимая их лица к свету и придирчиво рассматривая поражённых. К концу осмотра он отряхнул руки в кожаных перчатках и сокрушительно произнёс: - Ни одного Ландсьера. А я-то надеялся…

Добив тяжело раненных бойцов врага и перевязав своих, мы двинулись дальше. Начало «прогулки» было положено, и начало это было отличным.

Глава 4. Возвращение в вороний город

После столкновения в поле, пути нам осталось всего пара дней и за это время вообще никто не попытался помешать нашему продвижению вперёд. Скорее всего кто-то успел доложить о нашем продвижении и убедительной победе против странной конной засады. С какой-то стороны для нас это был плюс, ведь так мы сможем добраться до города без излишних потерь, а с другой шли мы в полном боевом облачении, тратя сил на передвижение гораздо больше,