Романов. Том 14 - Владимир Кощеев
Там, где царь ступал, оставалась выжженная дорожка. Выпестованный долгими стараниями лучших ботаников страны, теперь сад Кремля пылал. Языки огня сливались воедино, порождая настоящий пожар.
— Я вам покажу, что такое сила монарха, — прошипел Михаил II, резко снизив область купола, чтобы не сжечь еще и сам Кремль.
Линз «Оракула» он с собой не брал. В отличие от признанного сына, царь больше полагался на собственные силы, чем на технику.
А потому он не знал, что роботы прямо сейчас уносят Игоря Михайловича из Кремля. И тревога за сына начинала нервировать все сильнее по мере того, как государь шагал по коридорам.
Однако оказавшись в крыле, отданном роду Милославских, Михаил II первым делом заметил лежащего на полу Георгия Владиславовича. Изрешеченное тяжелыми пулями тело и лужа крови не оставляла сомнений — работала гвардия. Но хотя бы Егора рядом не было.
Зато в следующей комнате обнаружилась супруга Григория. Казненная выстрелом в затылок. Судя по тому, что успел заметить царь, взбесившиеся гвардейцы убивали всех, не делая различия между благородными и Слугами. Даже горничную, которая, очевидно, оказалась здесь случайно, не пожалели.
Чем дальше шел царь, тем больше убитых Милославских ему попадалось по пути. И тем сильнее разгоралась ярость в груди Михаила II. В считаные минуты от его рода практически никого не осталось в живых, и это в Кремле, в самом центре его страны!
— За царя! — услышал он сквозь грохот крови в ушах, и направился в сторону крика.
Опоздал.
Хлопок взрыва, и в покои, где находился Михаил II, влетели останки гвардейца. Развороченный доспех, окропляя кровью стены и пол, рухнул под ноги царя. В помещение же ворвалась тройка бойцов в «Бастионах». И за их спинами Михаил II увидел, как еще пара предателей тащит бессознательного мальчишку.
— Смерть, — велел государь, и пламя, наконец, нашло себе пищу.
Плазменный свет вырвался из его рта, обращаясь в раскаленную добела спицу. Она прошила головы пятерых предателей, проплавив броню и проделав сквозные дыры в шлемах. Они не рухнули на пол мгновенно, но царь уже прошел мимо теряющих равновесие трупов.
Подняв на руки пребывающего в беспамятстве троюродного внука, Михаил II двинулся дальше. Останавливаться было нельзя. От ЦСБ и «Оракула» Романова никакого толка — только он сам и его сила может удержать страну от очередной Смуты.
Он слышал, как звучат выстрелы по всей территории Кремля. Слышал, как кричат слуги и рядовые сотрудники, которых убивали там, где им не повезло попасть на глаза заговорщикам.
В воздухе вокруг государя вертелись сотни раскаленных спиц, и каждая находила себе цель, стоило царю приблизиться к месту очередной схватки.
Выжившие защитники присоединялись к этому шествию. Одному из них Михаил II передал на руки Егора Григорьевича, ставшего сиротой.
А дальше государь молча двигался по коридорам, выжигая заразу мятежа раскаленными иглами.
Люди не могли укрыться за его огненным куполом, а своих «Стражей» Михаил II сжег еще в саду, не удержав гнева. Вместе с мятежниками и тем единственным гвардейцем, который не пошел на предательство.
Путь окончился в тронном зале Кремля.
— Бегите все, — приказал царь, едва увидев стоящего у трона человека.
Слуги побежали. В отличие от оставшихся верными присяге гвардейцев. И бойцы царя тут же за это поплатились.
Виталий Игоревич Можайский явился не один. Возникшие за спинами гвардейцев бойцы перебили отряд поддержки государя за какой-то миг.
И Михаил II снова ударил. Не сдерживаясь, обратил в пепел врагов, которых даже не стал разглядывать. Вместе с телами тех, кто отказался отступить.
Перед ним был тот, кто все это затеял, и пришло время поставить точку.
— Вот и все, — усмехнулся Можайский, гордо вскинув голову.
Удар великого князя был быстр, но недостаточно, чтобы царь не успел его перехватить. Рука Можайского, с зажатым в ней шприцем, захрустела под пальцами монарха. Покров великого князя даровал ему несколько секунд безопасности, защищая от ауры Михаила II. Но на то, чтобы сдержать физическую мощь царя, этого покрова уже не хватало — слишком разные весовые категории.
— Зря ты не учел опыт своего сына, — оскалился Виталий и другой рукой щелкнул переключателем на поясе.
Дар царя тут же ослаб, но не погас до конца. Никакой блокиратор не выдержит мощи верховного правителя почти двухсот миллионов подданных.
Однако этого хватило великому князю, чтобы вбить шприц в грудь государя. Оплавленная игла пронзила одежду царя, вошла под кожу, и находившиеся внутри шприца наномашины хлынули в тело Михаила II.
Вот теперь царь остался один на один с великим князем.
— Мне не нужна магия, чтобы убить тебя, — проревел государь, выпуская начавшую покрываться пузырями ожога руку Рюриковича.
Рывком притянув Виталия Игоревича к себе, Михаил II со всей силы ударил его лбом в нос. Великий князь, и без того лишенный контроля над конечностью, потерял равновесие, а царь схватил его за затылок.
Еще пара ударов по болевым точкам, и Виталий Игоревич обмяк в руках государя. А Михаил II дотащил противника до трона и, стиснув зубы, прошипел:
— Трона захотел, собака?! Жри!
Первый же удар лицом о подлокотник тяжелого кресла раскрошил зубы великого князя. Можайский дернулся, пытаясь защититься, но орудуя одной рукой, это было практически невозможно.
А царь продолжил откидывать голову врага назад и с силой обрушивать на собственный трон. С каждым ударом сопротивление со стороны великого князя становилось все слабее. Он уже даже не булькал, пытаясь что-то сказать. Кровь текла по трону государя, стекала на пол. Но удары не прекращались.
Виталий Игоревич дергался недолго, но Михаил II не останавливался, пока кто-то не тронул его за плечо.
— Государь, он мертв, — сообщил негромкий женский голос.
Обернувшись с пылающими ненавистью глазами, царь на мгновение замер, готовый атаковать подкравшегося противника. Однако на него смотрел пустой шлем «Стража».
— Мятеж подавлен, — сообщил «Оракул» из глубины доспеха. — Идет подсчет потерь. Государь, вам введены наномашины. Прошу позволить доставить вас в медицинский блок. Ваше состояние близко к критическому.
Выпустив, наконец, остатки того, что еще недавно было головой великого князя Можайского, Михаил II вздохнул, стряхивая ярость и гнев.
— Да, что-то нервы ни к черту, — произнес он.
Броня раздвинулась, приглашая государя занять место внутри. И на этот раз царь сопротивляться не стал. Он уже лишился дара, и нужно избавиться от наноботов Романова как можно скорее. Михаил II прекрасно понимал — в текущем состоянии следующего нападения он мог и не пережить.
Шагая внутри доспеха, государь ощутил, как закружилась голова и стало тяжелее дышать. Тяжесть в груди становилась все сильнее.
— Государь, —
