Убивать. Демон Бойни 21+ - Несущий Слово
Кроули даже не стал заходить внутрь этого могильника, разглядев все снаружи.
Хозяева небольшого укрепления, если подобное сооружение в принципе можно было так назвать, болтаются под потолком. Зубья ржавой колючей проволоки застряли в расходящейся по швам плоти. Кровь уже давно должна была перестать идти, но тем не менее продолжала сочится тонкими струйками. Да Четверо прокляни глазные яблоки Кроули, лица младшего офицерского состава выглядели как свежевыкопанные останки тел, закопанных пять-шесть месяцев назад, а все остальное еще относительно свежим мясом, по какому-то немыслимому выверту физики и привычной анатомии до сих пор способных похвастаться лишь редкими разводами трупных пятен. Вспоротые животы. Ленты кишок обмотанные вокруг шей, забитые в скалящиеся обломанными зубами рты и нанизанные на всю ту же проволоку.
Взрыв.
Комья грязи вперемешку с мелким каменным крошевом фонтаном брызжет в разные стороны, барабаня по спинам и плечам трупов плотным ковром устилающим дно траншей.
Лай двух автоматов. Исступленный, на весь рожок.
Бомбардировка успешно закончилась вторым самолетом, оставляя дымный шлейф, устремившимся к земле. Твари Серых поперли вперед, единой волной чудовищного цунами.
Хлопки снайперских винтовок вязнут в рокоте тяжелого пулемета.
Первые ряды в паре мест попросту сносит с ног. Кровавые ошметки, куски конечностей, разорванные внутренности и сломанные кости, но трупы оказываются моментально погребены под шевелящимся слоем оголодавших тварей.
Один из Серых, чья правая кисть намертво срослась с рукоятью опустевшего пистолета тупо жмет на курок. Сухие щелчки. У него нет даже намека на пальцы — движение, должное выпустить заряд смерти производят жгуты сочащейся кровью освежеванной плоти, пульсирующей в такт тяжелому дыханию мутанта, вылетающему из его глотки вместе с зеленоватым гноем, шипящим на губах, вплавливаясь в уже давно ничего не чувствующую плоть.
Еще одна тварь, лишь относительно напоминающая человека, запутывается в колючей проволоке. Падает на землю, не понимая почему не может идти дальше. Полухрип-полувизг, смешанный со сдавленным бульканьем. Острый металл рвет его плоть, сдирая пласты мышц с растрескавшихся костей. Кровь блестит на холодной стали, скалящейся шипами плотоядной ухмылкой самой смерти.
Взрыв отбрасывает Черного в сторону.
Две мелко дергающиеся культи, обломанные кости, облепленные запекшимися лоскутами мяса. Он орет, дико, страшно, неверяще смотря на то во что превратились его ноги. Неестественно-белые белки выпученных глаз на фоне грязного и закопченного лица. Его крик затухает где-то в горле вместе с жизнью. Кровавые пузыри вспухают на сухих растрескавшихся губах вместе с предсмертным сипом.
Крупнокалиберная пуля начисто сносит чью-то голову вместе с частью шеи. Обезглавленное тело, брызжа фонтаном крови из неровного обрубка, заваливается на спину. Палец все еще судорожно жмущий спусковой крючок, выпускает в небо остатки обоймы. Это был мертвец. Восставший из могилы, мать его, труп со сгнившим лицом.
Выстрел.
Сбитый прицел и крайне неудобное положение стрельбы. Приклад копытом лошади лягает в плечо, пытаясь вырвать оружие из рук и оставляя расплывающееся пятно сизой гематомы на не до конца сформировавшейся шкуре, из-за недостатка душ, застывшей в переходном состоянии из обычного человеческого эпидермиса в нечто более надежное. Несколько свинцовых плевков вместо того, чтобы попасть в область сердечной мышцы, как и изначально задумывалось, влетают в ногу, чуть выше коленного сустава.
Кровь.
Черные — это в большинстве своем обычные люди, пусть и закаленные в кипящем котле Мрачных гор, далеко не Серые. Последних, по крайней мере некоторую их часть, прошедшую через череду более или менее удачных экспериментов с нитью ДНК, даже пулеметная очередь по конечностям вряд ли остановит, разве что притормозит адским количеством потерянной крови и временной потерей точки опоры в данной части пространственно-временного континуума. Заросший клочковатой бородой по глаза головорез, дрянной бронежилет и изорванная форма, снятая с чьего-то трупа, визгливо орет, падая в грязь. Пистолет-пулемет, зажатый у него в руке выпускает остатки обоймы в хмурое небо. Прощальным плачем или эпитафией по гарантированному покойнику. Нога — переплетение сырого фарша и раздробленных осколков костей. Пули содрали с коленной чашечки кожу и плоть. Кровь. Заряд перемолол костную ткань, выгнув ее во все стороны бутоном уродливого цветка, облепленного кровоточащим мясом. Свинец ушел дальше, порвав в клочья мышечные волокна, и застряв где-то на середине пути, терзая нервные окончания Черного дикой болью при малейшем напряжении или прикосновении.
Рывок вперед. Чьи-то обглоданные крысами кости хрустят под ногами.
Удар.
Простой удар, впечатывающий приклад в искривленное лицо убийцы. Не профессиональный, отработанный до автоматизма тычок, моментально отправляющий человека во временное небытие, а грубый и прямолинейный, цель которого — раскроить черепную коробку соперника, так чтобы кровь брызнула на собственные руки и лицо, застилая глаза. Чтобы даже опытный патологоанатом не смог бы разобраться кто лежит перед ним. Чтобы ошметки мозга запутались в его волосах. Чтобы его голова смешалась с кровавой грязью в однородную массу.
Второй.
Третий.
Осколки зубов и крошащейся эмали забиваются в его глотку и застревают в деснах. Разбитые губы. Кровь. Хруст носового хряща. Кровь. Глазное яблоко белесой, отвратительнейшей слизью вытекает из деформировавшейся глазницы. Кровь.
Кровь.
Кровь.
Кроули любил кровь.
Демоны ревут в его мозгу. Им нравится. Они требуют еще, выжимая себя чудовищной мясорубкой, дабы дать еще один импульс силы.
Хруст.
Влажный чавкающий хруст с которым ладонь среднестатистического человека превращается в агонизирующий шмат нежизнеспособного мяса. Очертания привычной кисти исчезают. Искривленная пятипалая клешня, ковшом вздувшаяся после тонкого запястья.
Кровь.
Она пьянит.
Кровь.
Это не пальцы, скорее костяные лезвия, щербато скалящиеся десятками зазубрин, хищные, смертельно опасные.
Черный еще жив.
Его душа уже рвется из пожираемого смертью тела, но Кроули незримой удавкой смертника обвился вокруг нее, затягивая обратно в тело. Она рвется на свободу, сопротивляется, брыкается, сдирая ногтями свою плоть с костей в тех местах, где ее коснулась темная аура демона.
Мало сил… слишком мало…
Зверодемон? Грешник?
Стало ясно, что одному вряд ли получиться справиться.
Красноглазое чудовище в клетке Личных Чертогов сотрясает сами основания разума.
Кровь.
Больше крови.
Хор тварей вторящих рыку чудовища.
Кровь.
Но уже не человеческая. Венец "эволюции" хватает ближайшего к себе урода. Когти скрежещут по жестким костяным пластинам, покрывающих его с ног до головы, визг. Бугристая одноглазая голова отделяется от тела,
