Геннадий Башунов - Продавцы мечтаний

- Что случилось? - спросил я, холодея внутри.

- Хрен знает! - рявкнул Авер, пролетая в оружейную. Я заметил, что на нём были только полотняные штаны. Несмотря на это, мой инструктор по стрельбе схватил со стены шпагу и кортик. Повернувшись ко мне и увидев, что я всё ещё стою здесь он заорал: - Тревога! В рубку, быстрее!

Я схватил свою винтовку и рванул за ним в рубку.

Здесь уже собралась вся команда, Эмена в том числе, хотя у неё единственной не было в руках оружия.

- Что на хрен произошло! - рявкнул Авер.

- Заткнись, - сухо оборвала его Капитан. Она стояла у лобового стекла рубки и смотрела в подзорную трубу. - Да, - буркнула она, резким движением складывая трубу. - Вон там.

Я проследил движение её пальца и увидел в сереющем предрассветном небе небольшое чёрное пятно. Кажется, это был дирижабль.

- Они на нас нападут? - спросил я, сглатывая слюну.

- Нет, - жёстко ответила Капитан. - Мы нападём. Это Шакр, за ним должок.

По хищным лицам близнецов и мрачному ворчанию Крога я понял, что задолжал неизвестный мне Шакр совсем не деньги. И боя не избежать.

- Всем на боевые посты! - резко скомандовала шеф. - Будет весело.

Я в этом и не сомневался.

Глава шестая

- Твою мать! Не трогай мои кости! - рявкнул Корос, выводя меня из полусонного состояния.

- Не трогал я! Кидать не умеешь! - отрыкивался Дерек.

Я зевнул и, сладко потянувшись, припал к смотровому окошку. Дирижабль Шакра уже виднелся на расстоянии примерно километра, я даже различал узор, грубо намалёванный на задней части аэростата. Но до сближения на расстояние, позволяющее вести прицельную стрельбу, было ещё долго.

А кто говорил, что бои в воздухе - это интересно? Сначала надо сблизиться, потом совершить манёвр… Мне об этом пару часов назад рассказывал Крог по внутренней связи. Впрочем, с манёвром он поторопился, до манёвра ещё далековато. Если бы неизвестный мне Шакр пошёл на сближение, всё уже давным-давно бы кончилось. Но он, судя по всему, дал приказ убегать. И убегал уже битых пять часов. К его несчастью наш воздушный корабль оказался более быстроходным, иначе можно было бы только помахать ручкой вслед беглецам.

Но шеф, спросонья погорячившаяся с приказом занимать свои места, отбоя не дала. Так что завтракал я в своей будке. По счастью, выходить в туалет разрешалось (всё-таки не совсем боевая обстановка), иначе я бы уже превратился в одеревеневшую кочерыжку. Но было чертовски скучно. И я пялился в смотровое окно, крутил от скуки педали, переговаривался по внутренней связи с остальной командой (близнецы, кстати, орали друг на друга с включенным передатчиком, наверное, чтобы повеселить остальных).

Я ещё раз зевнул и со скукой принялся наблюдать за медленно увеличивающимся дирижаблем противника.

- Антон! - голосом Капитана заговорил над ухом второй громкоговоритель, связывающий меня с капитанской рубкой (третий связывал с машинным отделением). Вообще, до мостика было два шага, я услышал бы Капитана, если бы она просто выглянула в коридор, но шеф, видимо, не хотела нарушать свой же приказ. - Не спишь?

- Нет, - буркнул я в рожок микрофона, с трудом подавляя очередной зевок. - Какие-то приказы, шеф?

- Не спать!

- Есть.

- Умничка. Уже скоро.

"Надеюсь", - чуть не сказал я, но прикусил язык. На что я надеялся? Развеять скуку, убивая людей? Да уж…

- Угу, - промычал я вслух.

- Дальность стрельбы твоего пулемёта - триста метров. Но в любом случае не открывай огонь до моего приказа, усёк?

- Да, Капитан.

- Хорошо отстреляешься, получишь премию.

- Так точно, - уныло сказал я, яростно стискивая рукояти пулемёта. Вот ведь скотство. С другой стороны - а чего я хотел? Может, надо было послушать Орайю и уходить? Нет. Я хочу жить. Я буду жить. И если… И если всё выходит так, как выходит, то я готов. Наверное…

- Умничка, - повторила шеф. - Кстати. - Она переключилась на общую связь. - Сегодня же первое число! Зарплата, ребятки!

- Ура! - разноголосо загомонил громкоговоритель.

- Если, конечно, будет кому и за что платить, - жёстко закончила Капитан и отключилась.

Я тяжело вздохнул и снова уставился в окошко. Жутко хотелось помолиться или, на худой конец, хотя бы перекреститься, но я ведь не крещёный. Истину говорил безвременно почивший поэт "Не бывает атеистов в окопах под огнём". Вместо молитвы я стиснул зубы и ещё крепче вцепился в рукояти пулемёта. Сказать, что я волновался - не сказать ничего. Но, как ни странно, страха особого не было. Адреналин, наверное…

А дирижабль Шакра тем временем начал приближаться с устрашающей быстротой. Или противник сбросил ход, или… А почему он резко пошёл вверх? Я хотел уже схватить микрофон, но громкоговоритель общей связи (наверное, чтобы поднять боевой дух) снова заговорил голосом Капитана:

- Бегут ссыкуны! Крог! Подбавь-ка газку!

- Есть, шеф!

Судя по тому, что ход ничуть не ускорился, а дирижабль противника начал возвращаться на прежний уровень, Капитан дала команду подняться. Да ещё как! Уже через несколько минут мне пришлось взяться за пулемётную турель, чтобы взять противника на мушку.

Теперь я мог хорошенько рассмотреть дирижабль Шакра. Здесь снова дала о себе знать разница технологий - если наш цеппелин был довольно современным, то корабль противника представлял собой скорее деревянный вагон, подвешенный к матерчатому аэростату. Да и заполнял аэростат, скорее всего, разогретый воздух. В общем, наше преимущество было на лицо. Не скажу, что я сильно от этого приободрился, но за свою жизнь стал беспокоиться меньше.

- Крог! Полный ход!

- Есть.

А, так мы ещё и не на полной скорости двигались…

Не скажу, что наш цеппелин рванул с бешеной скоростью, но противник начал приближаться куда быстрее. Я снова занервничал.

- Антон! - снова Капитан, но уже в "личке" так сказать. - Минутная готовность!

- Есть! - ответил я, стараясь придать голосу бодрость. Не слишком-то вышло.

Я облизал губы и взял аэростат на мушку, что было не трудно - он занимал уже почти всю нижнюю половину смотрового окна.

- Тридцать секунд!

Чёрт, как быстро!

- Пятнадцать! - Капитан неожиданно понизила голос: - Стреляй в левый бок аэростата, так, чтобы не зацепить корзину. Стреляй кучно, но после каждой очереди меняй точку обстрела, чтобы наделать как можно больше дыр. Понял?

- Так точно…

- Огонь!

Я на миг закрыл глаза. "Я стреляю не в людей, я никого не убью…". Стало легче. И я нажал на гашетку.

Первая очередь срезалась. Нет, я попал, но кучность была никакая, меня повело в бок, хотя турель гасила почти всю отдачу. Отпустив гашетку, я перевёл мушку немного дальше (дирижабли уже практически сравнялись, но наш находился немного выше) и снова открыл огонь. Теперь получилось лучше. Ещё раз. И ещё.

Тут противник открыл ответный огонь. Застрочил пулемёт, где-то вдали послышался металлический звон пуль о днище нашего цеппелина. Я задёргался и снова срезал очередь, но исправился на следующей. Меня нервировало то, что я не вижу, откуда стреляет противник. Но, наконец, я увидел корзину, прицепленную к верёвкам, которыми корпус крепился к аэростату. Сглотнув слюну, я перевёл мушку на неё. Наша позиция была куда выгоднее: я мог вести постоянный огонь по противнику, в то время как вражескому пулемётчику, расположенному куда ниже и задвинутому куда дальше назад из-за конструкции дирижабля, ещё и нельзя было слишком сильно задирать прицел - мешала задняя часть своего же аэростата.

Я ещё раз сглотнул, тихо выругался и снова перевёл огонь на уже порядком изодранный и ощутимо деформированный аэростат.

- Антон! - резко произнесла по общей связи Капитан после седьмой очереди. - Теперь стреляй так же, только в правую часть. Крог! Приспустись!

- Есть!

- Есть!

Приказ приспуститься был дан вовремя - противник резко терял высоту и скорость. Наш дирижабль уже зависал носом над противником, поэтому я начал вести огонь по центру и носу монгольфьера, на этот раз не испоганив ни одной очереди. Вражеский пулемётчик уже не мог вести ответный огонь, и мне начало казаться, что я в тире с огромной мишенью. Эллипс аэростата Шакра начал деформироваться ещё быстрей, мне даже казалось, что я слышу свист воздуха, вырывающегося из больших рваных дыр в материи.

- Прекратить огонь!

- Есть! - облегчённо ответил я. Может, это и неправильно с точки зрения морали, но я, фактически обрекая чужих мне людей на гибель, испытывал облегчение от того, что убивать их буду не я.

И тут раздался громкий голос Капитана. Она говорила по громкоговорителям, прикреплённым к ному нашего цеппелина, а не по внутренней связи.

- Шакр! Козёл! Слышишь меня?!

Через несколько секунд в ответ раздалась брань, исковерканная хрипами рупоров:

- Ивалла! Я тебя убью! Видит бог, убью, и рука моя не дрогнет!