Куда Уехал Цирк. Дорога-4. - Елена Лоза
Та не впечатлилась, весело свистнула и торпедой ушла в воду. Девицы, сначала завизжавшие, начали хихикать, а Уна весело расхохоталась. Именно к этому моменту подгадала с появлением вторая часть команды. Чинно и неспешно к берегу подтянулся Шен в роли буксира. За его шею держалась Эни, ногой зацепившая лямку рюкзака. На нем в свою очередь висела Ю. Сей «паровозик» развернулся вдоль берега, доставив пассажиров-захребетников на мелководье. И только когда девушки встали ногами на дно, Шен плеснул хвостом так, что обеих накрыло с головой. Пока девчонки отплевывались, а индианки смеялись, ящеренок благополучно смылся вслед за сестрой. Эни ругалась больше для виду, а вот Ю всерьез огорчилась из-за все же подмокших волос.
- Да ладно тебе! Сейчас распустим и вытрем полотенцем, - успокоили девушку Марья. - Их только по краю чуть замочило.
Из рюкзака вынули одежду и плотную цветную трубочку, так теперь хранили уже «разваренные» полотенца. Уна смотрела с интересом, а молодые индианки, явно подружки Черной Травы, делали вид, что им все равно. Однако косились так, что могли заработать косоглазие. Тонкое махровое полотенце, раскрашенное радужным фракталом, восхитило Уну до вскрика. Марья поняла - придется дарить! Девушки-индианки, выбравшись из воды, стерли с себя воду ребром ладони так же, как это делают воины и присели на траву, болтая. Видимо, полотенца или другие тряпочки для вытирания в регламенте предусмотрены не были.
- Невс, ты там как? - спросила она по связи.
- Все-у готово!»- отрапортовал рыжик.
- Уна, а девицы тут долго сидеть будут? - Марья скосилась на индианок.
- Обсохнут и пойдут. Мы не любим долго сидеть на берегу…
- Конечно, для вас берег - это естественно, а для нас - отдых от города, - согласилась Марья, потом усмехнулась. - Хотя сейчас я в город на недельку вернулась бы. По магазинам пробежаться…
Эни промокнула влажные волосы Ю, вытерла свои и передала полотенце Марье. Женщина отжала свои волосы и встряхнула мокрое полотенце. Отдавать его индианке в таком состоянии было не комильфо. Но та поглядывала на цветное полотно, стараясь скрыть завистливый интерес.
- Уна, я его выстираю, высушу и подарю тебе…
- А оно разве грязное? - удивилась индианка, быстренько забирая полотенце. - Высушить я и сама могу.
Она встряхнула ткань, расправляя, приложила к себе и расплылась в довольной улыбке.
- Платье украсишь? - предположила Марья.
- Да! Такого ни у кого не будет! - женщина была счастлива, как девчонка.
- Марь, - Эни помогла Ю скрутить волосы в свободный узел. - А давай Ло попросим ярких красителей сделать.
- Эни, у него, вообще-то, малый медсинтезатор, а не универсальная фабрика! - возмутилась Марья.
- У него малый универсальный синтезатор, - надулась девушка. - Иначе он половины не сделал бы…
- Ну-у-у, давай спросим, - пожала плечами женщина. - Что мы теряем?
- Где-у вы там? - взвыли по связи. - Я-ущерки скоро че-ушую на пузе сотрут, извертелись все-у!
- Сохнут оне… О, начали собираться!
Марья и девушки быстро оделись, поглядывая на индианок. Ю, как всегда, застряла с завязками сандалий…
- Так! Придем в лагерь, я тебя заставлю тренироваться шнурки закручивать, - рассердилась Марья.
- А лучше вставить кусочки резинки. И не заморачиваться, - внесла предложение Эни.
- А резинку где возьмем? - засомневалась Марья. Индианки уже оправляли платья.
- Так шлейки с лифчика можно срезать…
- Да быстрей ты! - зашипела Марья злым шепотом, которым хорошо говорить на сцене, чтобы галерка слышала. - Давай, чтобы вперед этой по тропе подниматься!
И повернулась к выходу с пляжа.
Черная трава, практически оттолкнув Марью, завернула за кусты, рванув чуть ли ни бегом. И тут же раздался злой крик. Вылетев вслед за девицей, все остановились. За кустами накрытая раскидистыми ветками тополя открывалась маленькая проплешина песка, метров трех в длину. Плотно утоптанный раньше, сейчас песок был взрыхлен до состояния пуха. Черная Трава лежала носом в песке, поднялась на руках, оглянулась и увидела веревку, натянутую поперек тропы. Вскочила, схватила за нее и дернула, что есть силы. И вновь заорала: на нее рухнул поток лесного мусора - сухих сосновых иголок, листьев, мелких веток и песка. Из куста вдруг вылетели две чешуйчатые головы, громко сказали – бу-у-у и снова исчезли в листве. Девица хватала ртом воздух и не могла сказать ни слова.
- МРЯЯЯВВВ! - заорали сверху торжествующе.
- Шутка! - заявила Эни и спокойно прошла мимо.
- Мы тоже любим шутит! - добавила сестренка Ю, проходя вслед за Марьей мимо. До скалы, за которой, собственно, и начиналась тропа вверх, оставалось пара метров, когда сзади, как взрывом, полыхнуло ненавистью. Одновременно раздался предостерегающий крик Уны. - Ю! - вскрикнула Эни и, войдя в темп, толкнула девушку в сторону. Нож просвистел мимо юной китаянки, а вот дочери Токей Ито повезло немного меньше… Зара, как всегда, сказала правду.
Улыбающаяся девушка вышла из-за поворота тропы, огибающей скалу, и получила нож в правую руку, чуть выше локтя. Болезненный вскрик раненой, испуганные девичьи крики, разъяренный рык Невса, вопль ужаса виновницы «торжества» - все слилось воедино.
Уна метнулась к раненой, Марья, раскрывая на ходу рюкзак, кинулась туда же, отдавая приказы:
- Невс, ФУ! Эни, куда рванула?!
- За доком, - девушка замерла на полушаге.
- И зачем? Тут ничего смертельного нет, а швы он в лагере накладывать будет. Хотяяя… Желчь тут не помешает!
Эни кивнула и рванула дальше.
Уна, не трогая нож, осматривала руку Ивы, уже сидящей спиной к скале. Марья пробежала пальцами по плечу пострадавшей, нажимая последовательно несколько точек.
- Вот, солнышко, теперь больно не будет… - улыбнулась девушке.
- Меня не Солнышко зовут, а Кей - Дерево Ивы, - она покосилась несколько испуганно на руку, которую совсем не чувствовала.
- Очень красивое имя, ива такое гибкое дерево, - заговаривала женщина зубы пациентке, готовя перевязочный материал. - Ну, что там, Уна?
- Ничего страшного, кость не задета, только мышцы…
- Тогда давай, убирай нож и тампонируй рану сзади, пока я залью гелем впереди, - Марья передала индианке стерильный тампон.
- Рану промыть нужно, - не согласилась та.
- Гель все сделает, и продезинфицирует, и кровотечение купирует… Хм, кровь остановит, промоет и всякую дрянь уберет, - поправилась женщина, теперь понимая, чего стоило Ло говорить на «армейском».
- Жаль, шрамы останутся, - посетовала, Уна, глядя, как
