Айдол-ян. Часть 2 - Андрей Геннадьевич Кощиенко
— В МИДе не знают географию? — удивляюсь я её словам. — Серьёзно?
— Да. — кивает онни. — Или они перепутали названия… Я сейчас подробностей уже не помню, я найду попозже в сети.
— Ну если МИДовцы не знают географии, чего уж тут тогда говорить об остальном? — резюмирую я и добавляю. — Небось, понабрали на работу одних своих, а их косяки прикрывают скандалами с людьми, которые честно работают и профи в своём деле. Дебилы…
СунОк молча сидит несколько секунд. Думает.
— И никак их не наказать? — спрашивает она меня.
— А как ты их накажешь? — задаю я ей встречный вопрос. — У них деньги, связи, СМИ. На раз, два, три докажут всей Корее, что ты сумасшедшая дура. В магазины пускать перестанут, не то, чтобы на работу взять. Будешь с голым задом бегать всю оставшуюся жизнь, рассказывать, что ты права…
СунОк в ответ на мои слова молчит, недовольно оттопырив нижнюю губу. В этот момент открывается дверь в кабинет.
— Сёстры Пак? — смотря на нас спрашивает медсестра в белом халате.
— Да, это мы. — повернувшись к ней отвечает СунОк.
— Пожалуйста, пойдёмте за мной. — приглашает медсестра. — Доктор ждёт вас.
(29 июня, начало четвёртого)
Как же спать хочется! Уже четвёртый час, а утром нужно быть в общаге. Чёрт бы побрал тот момент, когда в мою голову пришла идея стать айдолом! А ведь меня предупреждали, кажется даже ещё до Кирин, что у переводчика всегда будет рис в его чашке. Нет, блин, мне позарез нужно было, чтобы у меня в чашке была чёрная икра! Чё я такой жадный? Спал бы себе сейчас дома, а утром бы встал, пошёл бы на работу, как все нормальные люди. А на работе — кофе, свежие сплетни… Жениться бы только тогда пришлось, в смысле, замуж… Но на фоне хронического невысыпания это уже не выглядит столь катастрофичной бедой как казалось раньше. Полцарства за кровать! Вторую половину царства — за восьмичасовый сон!
Едем домой из больницы. Слава богу, врачи не нашли у мамы ничего серьёзного. Предварительный диагноз — вегетососудистая дистония. Как в двух словах объяснил доктор, это такая штука, когда нервная система не справляется с управлением кровеносными сосудами. Не вовремя их то расширяет, то сужает. Полно народа вокруг с такой бедой. И это не лечится от слова «никак», с этим живут до конца дней. Облегчение — правильный образ жизни, отсутствие стрессов, ну и препараты для общей поддержки организма. Типа того, что раз я что-то пью, значит — лечусь. Самовнушение, короче.
Только это предварительный результат. Нужно «дообследоваться», как сказал врач, побыть в стационаре пару-тройку дней.
«Надо, значит надо!» — сказал я СунОк. — «Пусть маму обследуют, раз так выпал случай. И не только сердце и кровеносную систему, но и другие органы. В её возрасте это нужно сделать. А то она с врачами словно на разных планетах живут. Слышать про них слышала, но вблизи ни разу не наблюдала.»
Короче говоря, ориентировочно, обследование обойдётся примерно в одиннадцать тысяч долларов. Пребывание в стационаре — восемьсот тысяч вон в день, когда нет страховки. Просто пребывание. А дальше уже пошли «навороты» из анализов и обследований. Вот так вот. Денег нет — ложись и помирай, никто ничего тебе плохого не скажет. Твои личные проблемы. Не, по поводу миски с рисом у переводчика, это я погорячился. Ну его нафиг, тут если в медицину вляпаешься, никакого риса не хватит, хоть обпереводись. Надо прыгать, раз есть возможность. Кофе под сплетни я и в старости смогу себе организовать. Причём, даже в старости — сплетни всё равно будут свежими. Очень интересный продукт…
А сейчас мы едем домой, спать хотя бы те несколько оставшихся часов. Везём с собой ЁнЭ, решили, что переночует у нас, а утром сразу поедем в агентство. Секюрити и водитель сказали, что они закалённые, им не привыкать и они спать не будут, поедут к себе, а утром их сменят. Ну ладно, раз так, это даже проще, а то, как их всех размещать в доме, я не представляю.
Минивэн подъезжает к дому, освещая фарами несколько фигур сидящих на стульчиках у входа и какие-то высокие венки из ярких цветов прислонённые к стене.
— Онни, глянь, фигня какая-то, — несильно пихаю я в бок привалившуюся ко мне и задремавшую СунОк.
— Где, что? — вскидывается та.
— Вон, у дверей. — вытянув шею, подбородком указываю я в окно машины. — Сидит кто-то.
СунОк несколько секунд всматривается, прищурив глаза от света. Машина останавливается, светя фарами на вход.
— А! — восклицает онни. — Опять что ли пришли стены пачкать?! Ну я сейчас с ними поквитаюсь!
СунОк вскакивает со своего места и подскочив к двери, резко дёргает за ручку, откатывая её в сторону. Я подрываюсь следом за ней, решив, что она сейчас опять получит люлей. Чёрт его знает, кто там сидит?
Секюрити выскакивает с переднего пассажирского и перехватывает меня, не дав бежать за СунОк.
— Вы чего тут расселись?! — издали слышу, как совсем не вежливо восклицает СунОк подбежав и остановившись у сидящих в пластмассовых стульях парням. — Стены опять пришли пачкать?! А ну-ка, убирайтесь отсюда, иначе вы в момент окажетесь в полиции! Позор своих родителей!
— Простите, госпожа Пак СунОк. — поднимается с кресла жмурящая в свете фар фигура и неожиданно оказавшаяся девушкой. — Мы не анти. Мы, наоборот, фанаты вашей сестры и пришли сюда, чтобы защищать её дом. Здесь все участники фан-клуба «Red Alert». Меня зовут Гук ГаБи, я президент клуба.
— «Red Alert»? — растерявшись, переспрашивает СунОк. — Никогда не слышала про такой.
— Это новый клуб. — отвечает Гук ГаБи. — Я зарегистрировала его два дня назад.
— Отпустите, — требую я у держащего меня секюрити. — Это свои.
— Уважаемая госпожа, — говорит в это время СунОк Гук ГаБи, — «RedAlert» организовал круглосуточное дежурство у вашего дома. Больше не беспокойтесь, что кто-то испортит его. Вот, пожалуйста примите. Если вам потребуется помощь, позвоните по указанному телефону, или напишите письмо на указанный электронный почтовый ящик. Мы обязательно поможем. Можете на нас рассчитывать.
Гук ГаБи уважительно и с поклоном, держа двумя
