Рождение Патриарха (СИ) - Сергей Александрович Малышонок
— А призраков в лесу нет? — поинтересовалась Линвэль. — Мы раньше пару раз слышали всякие истории, будто они тут водятся, — тут же пояснила она.
— Этим байкам лет больше, чем мне! — фыркнул Грориц, вновь приложившись к кружке. — Врать, что брехня то полная, не буду, но сам не встречал. Если там что такое и есть, оно поглубже в лес, куда мало какая группа залезет. Для нашего брата семейство шальных троллей опасней будет. Призраки — они как у себя сидели тыщу лет, так и ещё столько просидят, а эти мерзоты зелёные как оголодают, так на всё бросаются, иной раз даже прям до моста доходя. И преследуют же, гады тупые! Ты от него бежишь, а он на след встал и лезет! И заросли нипочём, и овраги — только мяса ему подавай! Они и сытые-то когда — противник — не дай никому. Чтоб одного завалить, его надо втроём обрабатывать, со всех сторон чтоб удары сыпались, и ноги подрубать сразу, ну или факелом в морду, чтобы ошеломить. Но когда тролль голодный — он совсем дурной, огня уже не боится, ран не чувствует, а запах твой и за милю учует!
— Мыться надо чаще, — неожиданно донёсся комментарий со стороны стойки, приятным, хоть сейчас и капельку ехидным голосом.
— Ай!.. — аж скривился наш собеседник, словно лимон зажевал. — Молчи, женщина! Что ты знаешь о пути воина-берсерка?!
— Да-да, — снисходительно донеслось в ответ, и над стойкой показалась изящная, совсем не дворфская рука и, пару раз махнув, удалилась куда-то в сторону кухни.
— Это Пиня, — не дожидаясь наших вопросов, представил так и не показавшую лицо даму дворф, грозно насупившись и делая глоток из кружки, — если меня нет, все дела по трактиру — к ней.
— Угу, — понятливо кивнула Айвел.
— И что тогда? Ну, если тролли на след встанут? — тут же напомнила о теме разговора лучница.
— И тогда, ребят, коли уверенности в победе нет, надо на добычу наплевать и драпать, надеясь, что недалеко от города успели отойти и до Огней Оленя добежите раньше, чем тролль до ваших задниц.
— Огней Оленя?
— Мост, говорю, через речку тут, — утерев усы от пены, дворф смачно зажевал кусочек сыра, — Оленьего Черепа, значит. Мост старый, каменный, но крепкий. Там с заката до рассвета по обе стороны фонари зажигают, чтоб наш брат и лесники всякие видели, в какую сторону ночью бежать в безопасное место. Даже поговорка уже сложилась: «между огнями Оленя», знать, «почти вне опасности».
— А почему название такое? «Оленьего Черепа»?
— А пёс его знает, старое оно, как сам мост. Хотя черепа там есть! Да-а-а… — с некоторой даже гордостью протянул карлик. — Как кто из лесных тварей к стенам сунется, так Пурпурные, что мост стерегут, его башку к перилам и прилаживают. В иные годы хоро-о-ошая коллекция получается. Полюбуетесь ещё — видок куда красивше, чем местная каменюга. Вы, ежели что, к Пурпурным на мост сразу бегите, не задумывайтесь — время не теряйте, те в зачарованных латах, с клинками заговорёнными — и матёрого тролля зарубят, будьте уверены.
— Хм-м… — в голове крутились смутные ассоциации на тему одной старой игрушки, где тоже можно было «собрать паровоз» и привести его к стражникам на мосту, после чего радостно собирать лут с зарубленных мобов. — А что эти рыцари, не против такого?
— Да ничего, — трактирщик вновь смочил губы в кружке, — они мужи нормальные, с пониманьем. Лучше уж вот так «притащенного» монстра рубить, чем дожидаться, пока он найдёт друзей и пойдёт в город целенаправленно. Оно потом, конечно, принято тот доход, что получишь с алхимиков, когда они тушу разберут, командории жертвовать, но эт правильно и по-честному, — мы дружно покивали, мол, да, логично и верно.
— А что за каменюга? — проявила любопытство Линвэль. — Ты только упоминал, что она некрасивая.
— А вы ещё не видали, чёль? — с долей удивления моргнул носитель рыжей бороды с проседью. — Стоит тут в центре города. Валун как валун, трёх футов диаметром, разве только из редкой в этих местах породы. Вот местные и навыдумывали сказок, что его магией принесло, и всякую дурь про то, что если его перед походом в лес поцеловать, оно удачу принесёт. Да только брехня это всё, — категорично заявил, как отрезал, Грориц, — булыжник есть булыжник, не важно, магией его там притащило или какой шальной дракон зачем-то сбросил. Никакого благословения богов на нём нет, это я вам точно скажу, иначе бы давно храм какой вокруг построили. А в лесу местном надо на своих товарищей, глаза, уши и собственные ноги полагаться, а не на всякие поцелуи валунов. Удача — она подготовкой приманивается да старанием, а не птичьим говном, что потёками по камню растеклось…
Далее разговор зашёл уже о конкретике в плане «где-куда-кого-что», так мы узнали, что королевский чиновник, сидящий в ратуше, «скупает» уши обитателей леса. Если быть точным, то левое ухо гоблина стоило пять золотых, орка — десять, за хобгоблина давали двенадцать, а если встретишь багбира или огра — так и все тридцать-тридцать пять соответственно. Хелицеры гигантских пауков брали за сумму от десяти до двадцати монет, в зависимости от размера. Ещё «в списке товаров» значились головы лесных троллей по цене в сорок. Как пояснил наш радушный хозяин — «ухи у этих поганцев отрастают едва ли не за день, а вот башку ещё ни один отрастить не смог». Вот за разного рода волков, медведей и прочих хищников чиновник не платил, но
