Принц мародеров - Артемис Мантикор
Разве что вид солнечных мельниц, вращавших не прекращавшие ни на минуту гореть лопасти, поразил архонку. Некуш что-то пытался рассказать об их предназначении, но далекая от терминологии архонка быстро потеряла нить повествования и просто наслаждалась видом странного сооружения. Единственное, что она поняла, это то, что именно на них появляется светящаяся вода, которая потом поступает в дома, создавая, таким образом, нечто вроде очень кустарного манапровода, в котором место медных жил занимали многочисленные маленькие трубы. По ним и бежала измененная на мельницах вода. Осталось еще понять, зачем это все вообще нужно.
Рин уже обратила внимание, что в Доминионе зелья маны стоят настолько дешево, что их может себе позволить даже нищий. Здесь же зашли еще дальше и весь домен — один сплошной источник. Но зачем…?
От долгой ходьбы по лестницам Рин сильно устала, но было заметно, что и ее проводник не привык к переходам. Жители мира клеток перемещаются каким-то совершенно непостижимым способом, в котором пешие прогулки занимают одно из последних мест.
Похоже, что весь домен Хаоса располагался на висящих — где на цепях, а где и с помощью магии — островках. Некоторые занимали не более клочка ровно под свой фундамент, некоторые — приняли на себя целые районы. Все это было связано разнообразными мостами, так что местным не приходилось летать и прыгать по цепям, как жители мира клеток.
Особым был и шум этого места. Не привычный галдеж толпы, скорее множество странных шорохов и перестуков. Словно где-то неподалеку располагалась целая артель гномов, активно работавших кирками. Так, чтобы не раздражать шумом, но постоянно оставаться в четкой слышимости.
Очень хотелось спросить об этом у проводника, но Рин не стала. Должно быть, общение с Тарой на нее плохо повлияло, научив лишний раз не задавать вопросов, чтобы не показаться глупой. Тем более, что решение было наверху — очень скоро девушка и сама поняла, что звук исходил из множества механизмов и солнечных мельниц, парящих над днищем мерлов.
На очередном повороте за очередным мостиком между двумя утопавшими в рыжем мареве островками, она повстречала это.
Домен не скрывал свое светлое прошлое. Все в нем сияло золотыми и солнечными красками, и даже здания казались овеянными теплым уютом. Но было в этом золоте нечто душное, извращенное. То, что Рин, как специалист от рождения, не могла не заметить. Примесь хаоса была неосязаема, но пронизывала собой все пространство, даже не показывая свой лик напрямую.
Однако вскоре она заметила, как причудливо порой играли тени, как иногда растягивались улочки и играли в гляделки дома. Свет сиял неправильно. Слишком хаотично, нестабильно. Становился зыбким, словно песок. Ложный свет.
Когда она поняла это, уже не удивилась ставшему неприкрытым хаосу в виде своего порождения. Невысоким ветвистым древом бордового цвета с кровавым впечатавшимся в него глазом, сочившемся алым потоком слез.
Дыхание перехватило. Архонка закашлялась и согнулась пополам от резкой крови. Уже зная, что увидит, она все же взглянула на ладонь, где копошились маленькие порождения смешанной стихии — точки едва заметного ложного света.
Синхронизация со стихией Хаоса повышена. Текущий уровень…
— Ты увидишь то, что я пожелаю. Смирись.
Астерналь… Грязный продукт смешения хаоса и света и главная причина ее страданий после «лечения» регенерацией зараженной хаосом крови. Если не считать уготованной судьбы, конечно. Она поняла слишком поздно то, что было с самого начала очевидно.
Хтония. Слияние хаоса и пустоты, породившее невообразимых существ. Да и о младших стихиях, являвших собой проявление разных смешений изначальных стихий этого мира, она знала. Так почему же не догадалась, что в городе хаоса, построенном на руинах города света, может быть Астерналь? Только потому, что никогда не слышала об этом явлении за пределами сущности архона?
Чистота света внутри их тел настолько сильна, что не уничтожается хаосом, а искажается им. Там, где любой иной род заражается стихией, в архонах она перерождается искаженным светом, уродуя и истязая душу чистого существа.
— Эй, с тобой в-все в п-п-порядке? — обеспокоенно спросил Некуш.
— Да, — ответила бывшая серафима, хоть и понимала, как жалко смотрятся ее слова, когда она вдруг согнулась на ровном месте. — Веди… подальше… от дерева.
Слова дались ей с огромным трудом, но эльф не стал переспрашивать, сообразив, что от него требуется с первого раза. Рин даже не заметила, как они прошли еще два моста, выйдя к монолитному камню, оказавшемуся совершенно неожиданно — стеной невообразимой пещеры, в которой находился Доминион со всеми своими доменами.
Внутрь был выдолблен ход, за которым обнаружился еще один жилой район домена Хаоса.
— Вот значит, как в-выглядят архоны. Я все б-больше уверяюсь, что принял в-верное решение, присоединившись к вам.
— Ты еще ни к кому не присоединился. И что за архоны? — девушка попыталась прикинуться непонимающей, но сама тут же осознала, как испуганно прозвучал ее ответ и поняла, что не поверила бы на месте эльфа.
— Б-бледная к-кожа, правильные черты лица античной статуи, — стал загибать пальцы эльф. — Свет-тлые волосы и глаза, врожденная связь со ст-тихией с-света и непереносимость хаоса, как у всякого прочего к п-пустоте. Разве что щеки чуть б-больше опис-саний.
— Не так же, — сдалась Рин. — Это совсем разные процессы. И вообще, сам ты хомяк. Долго еще?
— Пришли уже. В-вот, — Нек указал на комплекс нависавших над огненно-рыжим провалом зданий. Ничем не примечательные домишки были выстроены по ту сторону источавшего неестественно светлое и яркое пламя разлома. Рядышком находилась каменная конструкция, в которой из одного огромного чана в другой и оттуда вниз неслась та самая светящаяся вода. Только здесь она была не солнечной, а оранжеватой, словно расплавленный металл.
— Когда ты говорил про «подъем наверх», я как-то представляла это место иначе.
— Иначе т-тоже б-бывает, — загадочно ответил Некуш. — Но так-то это место еще зовется кузницей Х-хаоса. Ну или литоград. Что делается на той стороне мало кто зн-нает, д-дела магистров. Но, нам нужно всего лишь в местную т-таверну.
Одно в Доминионе едино всюду — со скрипом отворилась деревянная дверь и зазвенели колокольчики. Никто не обратил на вошедших никакого внимания, разве что мужик у самого входа инстинктивно обернулся на звук, но прошел мимо архонки с эльфом, быстро забыв, зачем вообще оборачивался.
Будь это обычным трактиром, дышать в нем было бы невозможно из-за обилия курящих самую разнообразную дрянь разумных всеми возможными способами. Вокруг валялись бутылки из-под алкоголя, громко храпели пьяные тела, рискуя
