Закон Долга. Вестница - Гюрза Левантская
Пытаясь разобраться в себе, Лэтте-ри дошёл до того, что стал задаваться вопросом, не лишен ли он вообще счастья иметь детей?
Рахидэтель от края до края знала Первый Божественный закон. И лишь вопрос подхода каждого народа к его букве разнил последние меж собой. «Священна любая жизнь». А что значит — священна? Пожалуй, лишь одарённые понимали всю глубину этого вопроса и, кто знает, может, и знали ответ. Простым же существам оставалось год за годом докапываться до истины самостоятельно.
Мужчины, не способные дать продолжение своему роду, воспринимались по-разному.
Если одарённые находили подобных, то амелуту использовали их на тяжёлых работах. В редких случаях — в армии, как правило, в первых рядах во время войны. Не можешь подарить миру новое живое существо — отдай долг народу иначе. Что с человеком происходило после отправки особым указом в назначенное место, вышестоящее руководство интересовало мало. В конце концов, труд и военное дело способствуют развитию телесной мощи, потому постоять за себя они в случае неприятностей смогут. Нет? На всё воля Сестёр.
Эйуна подходом отличались мало, оставляя для них участь низшей иерархии солдат, без права на титул. Титулы — для тех, кто претендует на достойный брак. Зачем среди них те, кто его заключить не может? Или становишься сильным и живёшь свою жизнь, утешаясь славой умелого бойца, или — корм для копий.
Перевёртыши решали любую проблему через законы Хараны, в которых плодовитости отводилось не последнее место. Они не были отягощены условностями и моральными устоями, потому их решения многим не казались милосердными или правильными.
Раввы, единственные из перевёртышей, у кого наблюдались зачатки культуры, таковых себе подобных изгоняли. Их участью становилось отшельничество, непрестанные нырки в себя и постижение науки о растениях и сезонных циклах. Со временем, если природа начинала делиться своими секретами, равв мог заново наладить отношения со стаей и вернуться домой мудрым учителем, к слову которого прислушаются. В этом случае почёт и спокойное окончание своего века было обеспечено. Вот только выживали раввы в одиночку с большим трудом, имея глубокую привязанность к родной стае, а постижение знаков природы могло занять годы.
Сая вообще подходили к вопросу просто. Отсутствие потомства не лишает члена стаи прочих навыков. Единственно, куда никогда не пускали, — в вожаки. Вожак — носитель сильной крови. Она должна иметь продолжение.
Что касается горо… Их чтение законов Хараны было самым диким. Сильный живёт и плодит, слабый и бесплодный — пища. Да. И своих тоже. Дайна-ви всегда были настороже, когда эта стая приходила работать на болоте.
Лэтте-ри столько лет мучился своей бедой, и неудивительно, что не мог не задумываться, не болен ли он. Одарённых, чтобы сказать точно, у его народа не было. В принципе, положительный ответ ничего бы не изменил. У дайна-ви всё решали руки. Выполненная работа была второй по необходимости после тепла вещью. Лишние обученные руки — это шанс для всех. Их нехватка в своё время сделала их рабовладельцами. Только их народ знал такое чудовищное понятие как «детская зима». Зима, когда из-за нехватки провизии или поруха приходилось делать выбор между жизнью взрослого, который уже «руки» — надежда для других, и жизнью ребёнка, который уже живой, но пока только потребляет и отдать взамен сможет только многие годы спустя. В детскую зиму вся община носила траур по детям, на которых пал жребий.
Надо ли говорить, что при таких обычаях им было абсолютно всё равно, какие у мужчин недостатки, если они оставались «руками»? В тех крайне редких случаях, когда подобный мужчина рождался, ему давали право выбора, с кем он хочет делить тяготы. Чаще всего они жили под одной крышей с семейными парами, становясь супругам побратимами. Близость же была делом личным и решалась диалогом между двумя, в котором всегда было право на отказ. Так что ложная жалость со стороны сослуживцев и близких Лэтте-ри не грозила, как и не было нужды стыдиться или прятаться. Вопрос лишь в том, был ли он на самом деле бесплодным.
Нет, не был. Ведьмы пошли навстречу и помогли узнать точно. Однако это не помогло Лэтте-ри обрести веры в себя.
Оставить наставника без помощи Терри-ти не считал себя вправе. Но проблема была столь тонкой, а рана столь глубокой, что потребовались месяцы только на то, чтобы окончательно утвердиться с составом лекарства. Лэтте-ри ранили женщины. Они же должны были его исцелить.
Терри-ти перезнакомился со всеми женщинами дайна-ви в Долине. Не нашёл ту, кого искал, и обратил свои взоры на Север, взяв в союзники собственную мать. Она, выслушав, долго думала и привела его на аудиенцию к Верховной. Терри-ти не поскупился на мольбы. Та приняла просьбу и согласилась помочь, познакомив его с самой сдержанной и рассудительной женщиной из их народа. Учитывая, что у Терри-ти было много обязанностей, подготовка к исполнению задуманного заняла почти год.
В одну из поездок северянки внезапно стали настаивать на том, чтобы Лэтте-ри принял, как и раньше, участие в отдаче дани. Отказать он не мог и пошёл вместе с женщиной, которую к нему подтолкнули. У него было лицо, будто идёт на порку шейба-плетью. Настолько больно, что Терри-ти чуть всё не испортил, порываясь остановить им же самим устроенное действо. Благо мать не дала ему этого сделать.
В ту ночь Терри-ти не спал и не был способен оставаться с подругами. Он провёл её возле спальни наставника, полный дурных предчувствий. Туда ли он полез, куда следовало? Разумно ли настолько вмешиваться в чужую личную жизнь?
Под утро из-за двери выскочила одетая в один утренний туман женщина и, тихо скользнув к Терри-ти, не успевшему подняться с пола от неожиданности, прошептала на ухо:
— Получилось.
Терри-ти выдохнул с облегчением и уснул там, где сидел.
С тех пор та женщина стала единственной, с которой Лэтте-ри проводил ночи. Той единственной, что в порыве страсти могла контролировать каждое сказанное слово. Никто из других ночных подруг не возражал, все радовались, что он снова чувствует себя здоровым.
Естественно, со временем, через десятые руки, до Лэтте-ри дошла вся история целиком, а с ней и знание о том, что именно сделал для него друг. Наконец, он смог толком объяснить лекарю Раян-ги, каким образом исцелился и в чём именно состояло лекарство.
Ещё чуть позже рассказ о плане Терри-ти дошёл и до самого Старшего-среди-Отцов. Это стало концом его спокойной жизни — для него нашли работу.
Дайна-ви боролись с внутренними тенями в одиночку. Но, как и любая битва, эта тоже
