1000 и 1 жизнь 8 - Самат Айдосович Сейтимбетов
— Вполне могу их понять, — кивнул Сергей, — одной магией здесь не обойтись, требуется сочетание разного.
Сенсорики, умений в превращении тела, целительской магии, да, но и доступа к ядру тоже. Освоение кулинарной магии и расширение собственных пределов сопровождалось также и помощью самой Марии, пожалуй, это было неизбежно, после крайне интимных процессов совместной готовки. Разумеется, они также переспали несколько раз, но Сергей сдерживался в воздействиях на Марию, по совокупности причин.
Помимо этого, он также регулярно исчезал из ее особняка, оставляя вместо себя идеальную имитацию, прыгал и метался по Германии и Франции, взламывал сети, вбрасывал информацию, нашел несколько Убийц Смерти и прочих диссидентов, устраивал диверсии, напускал зомби и добрался-таки до Рафаэля Лебеля, брата Жюстины. Активировал его программу, матерясь в адрес СИБ, которые до сих пор этого не сделали, нейтрализовал тех, кто наблюдал за ним, и разжился еще планами укреплений.
— У меня покалывает в голове, — заметила Мария.
— Так и должно быть, — снова заверил ее Сергей. — Тело должно находиться в равновесии с мозгом, воздействие на одно отражается на другом, и все это требует доверия со стороны пациента, чтобы вот так раскрыться и дать мне доступы.
Да, пожалуй, на этом можно было отсечь часть будущих клиентов той клиники целителей, которую все собиралась открыть Кристина. С другой стороны, в ее словах был здравый смысл и ого-го какой, если так разобраться. Подобные исцеления и работа с ядром, Сергей мог брать за них не деньгами, а самым важным товаром среди сильнейших магов — услугами и клятвами, союзными обязательствами, наращивая социальную базу против Гамильтона.
— Уверена, Гарольд, что вы смогли бы взять их силой, — вдруг пробормотала Мария.
Мастерски сделала вид, что смутилась и даже слегка покраснела.
— Смог бы, — не стал отрицать Сергей, — но разве мы враги?
Помимо беготни за информацией и вбросов изнутри германских систем информации, а также раздувания истерики вокруг зомби, он еще устраивал диверсии с магическими деньгами и появлялся в Берлине, оценивая системы защиты столицы Германской империи.
В верхах царил легкий хаос, несколько групп тянули одеяло на себя, истерика вокруг гибели Хофманна и сообщения Марии (завуалированные, неформальные, только доверенным людям) о самом Гарольде не добавляли там спокойствия. Да, доверенные лица знали правду о Герхарде и миссии Кардиналей, но все тонуло в информационном шуме и вбросах, раздувании вражды, обвинениях, что французы убили, немцы хотели ударить в спину и так далее. Пожалуй, сейчас даже выступления самих императоров не остановили бы эту мутную волну.
В то же время, опасность, что за ним придут — оставалась, и Сергей принял меры, готов был бежать прочь.
— Мы не враги, но наши страны, — вдруг сказала Мария и легко застонала.
— Ага, а вот и он, раз пробилось даже через блокировку, — удовлетворенно кивнул Сергей.
Перестройка части ноги и коленной чашечки, расширение магических каналов и уравновешивание в ядре, превращения и исцеления, заменяющие артефакты из нейтральных материалов, он трудился в одиночку за целую бригаду, забыв о времени и проблемах внешнего мира. Удовлетворение от хорошо проделанной работы и восстановившейся силы — в диверсиях и беготне по ночам Сергей старался обходиться без могучих ударов и регулярно кого-нибудь резал, вызывая вспышки «зомбивируса».
Особую радость у него вызывало то, что власти реагировали, следовали его методикам по обнаружению зомби, оперативно выявляли и уничтожали. Пусть Союз Единения и дальше сидит в своих границах, однажды он до них доберется, когда покончит с другими делами и победит в этой войне. Новости, правда, сбивали оптимизм, штурм Франции не удался и войска Британии отошли во все стороны, рассеялись и попали под несколько ответных ударов.
Сражение в Северном море, налеты на Лондон и города побережья, включая Брайтон, взрывы, ответные диверсии, убийства, война резко усилила накал, пришла в саму Европу, а он — по крайней мере внешне — только и делал, что жрал, валялся и ничего не делал, наблюдал со стороны за семейной жизнью Марии и трех ее мужей.
Разумеется, тут была еще и обслуга, но этих вышколили как следует, никуда не стучали, ничего не замечали.
— Вот и все, — выдохнул он удовлетворенно, последний раз прогоняя диагностическое заклинание. — Теперь несколько дней на то, чтобы все срослось, затем можно начать разрабатывать и тренировать новое тело. Проблем с обильным питанием, думаю, не будет.
Сергей хмыкнул и отошел в сторонку, устало плюхнулся в выросшее из пола кресло. Так он и не сделал Марии полноценную превращальню (хотя она и просила), семейная жизнь ее и без того напоминала сериал о гей-оргиях, и Сергею не хотелось еще больше созерцать и ощущать происходящее. Как в свое время он отстранился от развлечений жен в его отсутствие.
— Да, еда для Кохов больше, чем еда, — тяжеловесно пошутила Мария, садясь на столе.
Слезла с него и прошлась, покачивая мощными бедрами, затем присела и даже подпрыгнула, приземлилась легко и снова присела, разворачиваясь обнаженным телом в сторону Сергея.
— К вопросу о еде, — улыбнулась она игриво.
Сергей не сдвинулся, понял, что происходит и все равно позволил ей подобраться к себе на четвереньках. Груди ее покачивалась, рот Марии приоткрывался в предвкушении и на мгновение Сергей словно уступил ее магии, ощутил желание взять ее прямо здесь, сделать новой девятой женой.
Затем он магией немного растянул удовольствие, наслаждаясь умелой работой рта, рук, грудей Марии, одновременно с этим размышляя на тему того, что в будущей целительской клинике следует исключить вот этот сексуальный компонент. Без него не обойтись, если работать с ядрами и телами, но вот секс после операции следовало исключить, пожалуй, этот вопрос следовало обсудить с Кристиной.
— Ах, Гарольд, — Мария поднялась и причмокнула сладострастно. — Поверить не могу, что колено после такой долгой работы ничуть не болит!
— Лучше все же не нагружать его сейчас слишком уж сильно, — заметил Сергей, глядя на нее снизу вверх.
Постельные игрища Марии и ее мужей, нет он подсматривал, чтобы убедиться, что все заняты и никто не явится к нему в гости (а то и вовсе с предложением присоединиться) и теперь жалел о том. Не подсматривал бы и не мелькали
