Закон Долга. Вестница - Гюрза Левантская
Внезапно она услышала до боли знакомое ржание. Испуганное. Нет! Не может быть!
Она поползла на звук, машинально отщёлкав пальцами «Иди ко мне». Рыжее пятно, появившееся перед глазами, постепенно проявлялось, обретая черты хорошо знакомого создания.
— Смага! — радостный вопль разнёсся по поляне.
Ира ткнулась в шерсть, хлопая по холке и игнорируя попытки архи отойти подальше и изобразить обиженного и брошенного. И снова испуганное ржание. Архи пятился, и она машинально выщелкала: «Успокойся», пытаясь понять, что его так пугает. И распахнула глаза, увидев позади него хорошо знакомых урусов. Оба лежали на земле, передними лапами пытаясь что-то смахнуть с морды. У зверей сбоят все органы чувств, потому они так напуганы. Она ещё раз огладила Смагу, догадавшись, что он дезориентирован и погружён в мир запахов, ощущая рядом хищника. Постепенно архи успокоился, а урусы осторожно поднялись на лапы.
Лэтте-ри бросился к ним, едва придя в себя. Обнял и сразу же полез под сёдла, открывая карманы, которые находились под ними. Последний раз там лежали длинные письма домой. Он растерянно уставился на пустоту. Терри-ти и Линно-ри, подошедшие следом, встревоженно переглядывались.
— Но они же не могли за такой короткий срок добраться до Долины, — сказал Терри-ти. — Где же послания?
— Птица доставит письмо… — неуверенно сказал Линно-ри. — Если, конечно, Сёстры не…
Повисла пауза. Судьбу писем дайна-ви не узнают, пока не доберутся до дома. Им трудно было смириться с этим фактом, ведь они писали, не уверенные в завтрашнем дне, не скупясь на весточки, которые могли оказаться последними. Да и сейчас, имея надежду, они не имеют твёрдой уверенности в успехе предприятия. Сказано было много. Что из этого дошло и дошло ли вообще до адресатов?
Смага был уже осёдлан и обшаривал её карманы в поисках заначек синего равника. Когда он провёл носом в районе нагрудного, где лежала поющая раковина, та чуть нагрелась.
— Ну-ну, Куплетик, Смага тебя не тронет, — ласково проговорила Ира, прикасаясь к камзолу.
Не сумев сдержать нетерпения, она запрыгнула в седло и тронула архи, который, вопреки обыкновению, не стал показывать характера. Они, разминаясь, объехали группу из людей и животных.
Внезапно Ира почувствовала, как её затапливает раздражением. Не своим. Она попыталась от него закрыться, но оно было довольно навязчивым.
«Чего тебе от меня надо»? — провещала она.
«Мне никогда не понять бесхвостых. У тебя есть возможность летать. Зачем тебе это копытное? В качестве завтрака он был бы…» Да что же ты творишь-то! — последнюю фразу уже вслух, цепляясь за голову.
Ира среагировала раньше, чем сумела осознать. На её. Любимого. Смагу! Ощерилась дикобразом. И следом: он хищник. Для него и правда еда. Спокойно, твою ж!
— Это ты чего творишь?! Я же говорила, не покушайся на то, что мне дорого! — рычанием на языке виверн. И не такой уж и сложный. Хотя горлу придётся привыкнуть. — Я не могу пока контролировать эти ваши клыки вещания!
— Да не покушался я, оголтелая ты самка!
— А что это тогда было?!
Ящер надулся. Впервые при ней изобразив эмоцию мимически. И вдруг Ира поняла. Подняла бровь и еле смогла сдержать хохот. Ревнует! Не, правда ревнует! Ему не нравится, что она предпочла его спину седлу архи! Ну надо же! Ящер ещё больше ощетинился, осознав, что она разгадала причину. Плотоядно глянул на архи, но сейчас Ира понимала, что ничего он ему не сделает.
— Оставь моего архи в покое. Он не еда. Он — мой друг! Тронешь хоть когтем — рад не будешь, — на сей раз, она говорила ровно и без эмоций. Обозначая границы.
«Не понимаю, — вещал ящер, — если тебе так нравится полёт… ты же ничего не теряешь, а приобретаешь так много… Почему так боишься потерять какую-то “себя”, когда так приятно слиться с пустотой? Почему?»
Чутьём Ира уловила, что эта мыслеречь ответа не требовала. Это был поток сознания, который она случайно поймала, потому сочла возможным промолчать. У неё не было слов, чтобы объяснить Варну, в чём именно он не прав.
Ира оглянулась, поняв, что за их перебранкой уже некоторое время наблюдают, и весьма настороженно.
— Эм… а кто-нибудь знает, где мы и куда дальше? — спросила она.
Вопрос был встречен оглядыванием по сторонам и на небо. Направление определили почти сразу.
— Сёстры, да пребудет с нами их милость, говорили, что перенесут на расстояние в пяти днях пути от Руин-Ло, — сказал Каю. — Получается, что пути верхового. Судя по светилам, нам в ту сторону. Это Малый тракт. Он идёт севернее Восточного, по которому проходят торговые караваны в земли сквирри. Раньше это была основная дорога, но во времена войны, которую вёл покойный дед его величества, населённые пункты вдоль Малого тракта сильно пострадали и его забросили. А когда война закончилась, жители перебрались в более удобные и плодородные места. Нам это на руку — очень мало шансов встретить посторонних. Не думаю, что молва о том, что вестница ступила на земли Рахидэтели, дошла до столь отдалённых от столицы земель, а птицы успели достигнуть форпостов в этих местах. Не самый проторённый путь. Зато свободный.
— Выдвигаемся сейчас?
— Да. Но я бы советовал вам надеть плащ. В Каро-Эль-Тане прихоти погоды зависят от желания Сестёр. Чего не скажешь о местах за его пределами.
Подтверждая слова барона, с неба упали первые капли. Отряд спешно переоделся, осмотрел своих животных и седельные карманы. Перераспределили груз — среди архи нашлось четверо запасных с вьючными тюками. В них, помимо прочего, нашлось и оружие, которое не брали в священные места. Терри-ти буквально обнимался с колчаном, любовно поглаживая наконечники гарпунов. На двух сёдлах, привязанные за лапки, дёргались перепуганные почтовые птицы. Барон и герцог сочли важным немедленно отправить одну к Заповедному лесу. Наверняка ответственные лица уже с ума сходят из-за отсутствия новостей от начальства и единовременной пропажи ни много ни мало девятнадцати верховых животных. Вряд ли Сёстры оставили им расписку.
Пока длилась эта суматоха, Варн стоял в стороне. Он не менял облика, и Ира обеспокоенно оглядывалась на него.
«Ты не отстанешь от нас? — провещала она в итоге. — Полетишь?»
«Если полечу, это вам придётся думать о том, как не отстать. Не забивай голову, творец. Не отстану», — его мысли неприятно царапали.
Ира вздохнула. Привыкнет ли она к этому когда-нибудь?
Ящер не соврал. Он не стал менять обличья и бежал рядом с колонной наравне со всеми.
