Попаданка проклятого Принца, или Любовь в Новогодие
— Сначала начала вести себя агрессивно, – перебил меня Варидисс. – Будто её подменили.
— Да, да, – я судорожно кивала. – И она провела целый день с ректором Кандаром. Неужели ничего нельзя было сделать до того, как всё зашло так далеко?
Конечно, виновата была я одна, но ведь ректор такой сильный маг! Как он мог не заметить, что с Эми что-то не так?
— Это ос-с-собенный вид проклятья. Даже я бы не распознал его, если бы вы не принесли свиток. Единственный симптом – изменение в настроение, разражительнос-с-сть. Проходит всего день, и жертва начинает умирать в муках.
У меня сердце остановилось от таких слов. Я замерла, поднимая на Варидисса дрожащий взгляд.
— Пожалуйста, скажи, что ты сможешь снять его.
Принц выпрямился и обернулся ко мне. В эту секунду мне показалось, что он надел маску сочувствия, с которой обычно говорят родным: «уже ничего нельзя сделать». Однако едва Варидисс взглянул на меня, его глаза расширились, а эмоции изменились. Вероятно, я выглядела столь подавленной, что вот-вот могла задохнуться от чувства вины и горя.
Удивительно, как я умудрялась всё ещё сдерживать слезы. Просто в голове снова и снова звучала фраза: «Саша, держи себя в руках, иначе ты точно ей не поможешь». Но даже так Варидисс понял, что я готова удавиться, лишь бы спасти подругу.
Василиск нервно отвел взгляд в сторону, потом посмотрел на зеркало, скривился так, что даже показал оскал и злобно сжал кулаки. Я не знаю, о чем он думал, но в голове Варидисса явно разразилась настоящая война противоречий. Василиск моргнул, и его зрачки стали нормальными.
— Это проклятье на данной стадии может снять только могущественный маг света. Я бы сказал, самый могущественный целитель, который существует.
— Мы… мы можем как-то связаться с ним? – никогда в моём голосе не было столько мольбы, как сейчас.
— К сожалению, да, – Варидисс ещё раз гневно оскалился и сделал шаг мимо меня, к стене, возле которой открыл портал. – Жди здесь. Следи, чтобы она не навредила себе.
Он ушёл. А мне не оставалось ничего, кроме как послушаться и ждать.
Я подошла к кровати и положила ладонь на лоб подруги, делая её холоднее.
— Боже, Эми… пожалуйста, прости меня...
Кури подошёл ближе и прижался к моей ноге. Мы оба смолкли. На выяснение отношений, «кто прав, и кто виноват», просто не было сил. Теперь тишину разбавили лишь стоны Эми.
Хоть бы мы смогли помочь ей.
