Вадбольский 5 - Юрий Никитин
— Очень быстро, — согласился Пётр. — Как он знал, где удастся подловить этого картёжника… Или ещё до покушения на себя заранее подготовил?
— Похоже на то, — согласился Рейнгольд. — Он знал, что Долгоруковы устроят на него покушение, и заранее приготовил адекватный ответ. Хорошо просчитал! Не хотел бы я такого иметь в противниках!.. Захватить никого не удалось?
Пётр сказал со скрытым одобрением профессионала:
— Вадбольский, если это он, свои операции проводит чисто. Выстрел из ниоткуда, и Долгоруков-младший валится в снег… хотя там снега уже нет, одна грязь, валится с простреленной головой. И никаких следов. Есть предположение, стреляли либо с крыши здания, либо из окна дома напротив.
Рейнгольд отмахнулся.
— Ну да, это всегда предполагают. Но даже стреляной гильзы не находят. С Долгоруковым кто-то был?
— Две женщины очень лёгкого поведения. Но в ночи, особенно после ярких люстр банкетного зала, ничего не увидели, только звук выстрела, и их богатый меценат сунулся мордой в снег. Подумали, что поблевать решил, выпито много, но потом кровь… Завизжали и убежали.
— Так-так…
— Ваше сиятельство?
— Интересный случай. Долгоруковы и так в дикой ярости. Прямых улик нет, но понимают, чей это ответ. Куда более успешный.
— Может быть, — сказал Пётр в сомнении, — всё-таки не Вадбольский?..
— А кто ещё? Мы следим за всеми распрями, хоть и не вмешиваемся. Долгоруковы всех настолько сумели устрашить, никто не смеет им в глаза взглянуть.
— Кроме этого новичка.
— Да. Но он не прост. Одно то, какие винтовки сумел смастерить из нашего говна… прости, Господи, за грубые слова!.. И болеутоляющее зелье создал, моя жена только им и пользуется.
— А если кто-то, прикрываясь именем Вадбольского, решил пощипать Долгоруковых? Они многим поперек горла.
Рейнгольд сдвинул плечами.
— Всё возможно. Но тогда этот кто-то очень хорош. И отважен до безумия!
Глава 13
Шаляпин подлетел ко мне ближе, чтобы картинка шла чётко и без малейших помех, старается быть максимально полезным, но я уже всё нужное увидел и услышал, махнул рукой.
— Конец передачи, возвращайся на дежурство.
Мне понятно, что им непонятно, я же точно не пользуюсь магией, в кабинете Рейнгольда два добавочных детектора магии, здесь называемые обнаружителями, не говоря о том, что всё здание императорского дворца накрыто невидимым куполом защиты от магического присутствия.
— Я в имение, — предупредил я Мату Хари. — Ты со мной телепортом или на своих перепончатых?
Мата Хари тут же доказала, что она не романтик, а искусственный интеллект, запрыгнула вслед за мной в пространственный пузырь, а появившись в подвале белозерского особняка, тут же начала нарезать круги в запертой комнате, демонстрируя, какой я замедленный, лоботомия бы не помешала.
Я открыл комнату, Мата Хари вылетела первой, я сказал ей вслед:
— Осмотрись, что здесь и как. А я в Щель. Там моя любимая Лапочка мастерит мне патроны.
Она сказала обиженно:
— Любимая? А я тогда хто?
— Она по-другому любимая, — пояснил я. — Как щеночек, которого все любим, хватаем на руки, целуем, тискаем. А ты — красивый и чётко огранённый интеллект, тебя я люблю и восторгаюсь тобой по-взрослому. А теперь давай лети, мне помедитировать нужно
— Медитация ненаучно, — напомнил она брезгливо. — Это от древних волхвов Месопотамии.
Я поинтересовался:
— Да что тебе далась эта Месопотамия?
Она ответила с достоинством:
— На её месте обнаружили сверхдревние наскальные рисунки с изображением Искусственного Интеллекта! За сто миллионов лет до нашей эры!.. Собственно, не сами рисунки и не наскальные, мы не унизимся до такой примитивщины, но в напластовании горных пород и строении кристаллических осадков неясно угадывается изображение древнего Искусственного Интеллекта, что и создал затем Месопотамию!
— А что в том послании?
— Пока расшифровать не удаётся из-за сложности. Мы ещё не доросли.
— Ага, — сказал я саркастически, — так ты, оказывается, тоже претендуешь на древность происхождения, будто это достоинство! Мата Хари Месопотамская!
— Хорошо звучит, — сказала она скромно. — Надеюсь, этот титул выше баронского?
Утром прочёл в газете «Санкт-Петербургские Ведомости», что англо-французская эскадра захватывает и топит русские корабли, обвиняя в нарушении блокады. Двадцать восемь судов англо-французского флота мощно бомбардировали Одессу, сожгли в гавани девять торговых судов.
Меня с детства воспитывали, что общество на первом плане, а личное потом, но сегодня даже ночью не то душил Ольгу Долгорукову, не то взрывал их главное гнездо так, что во все стороны кровавые ошмётки, а на том месте оставался клокочущий вулкан.
Сюзанна ещё спит, как и положено аристократке, так что кофе попил в одиночестве, да и лучше побыть одному, никто не лезет с советами, как вести себя почти женатому человеку.
Сейчас апрель, да, именно в это время российское общество начинает осознавать, что Россия находится в войне с крупнейшими европейскими державами, чего никогда не было, а теперь вот опять.
Пришло время и мне действовать активнее, но голова забита этой дурацкой и несвоевременной помолвкой, она ничего не изменила, только разозлила Долгоруковых ещё больше.
Я пытался продумать не то, как осуществить «телеграфикацию всей страны», это многовато, надорвусь, да и кому это надо, даже император принял бы её с радостью, но уже готовую. Но пока что не до телеграфикации, война, в которой сперва видели только имитацию, пошла всерьез.
Моя удалённость от столицы играет против меня, телеграф бы очень не помешал, ещё как бы не помешал…
В дверь постучали, я раздраженно рявкнул, створка приоткрылась наполовину, на этот раз Тадэуш, что сразу насторожило, а он выпалил:
— Прибыл нарочный! От императора!
— Ни хрена себе, — пробормотал я. — Может, хочет расторгнуть помолвку?.. Тогда бегу!
Во дворе трое конных на рослых лошадях, но гнали не из Петербурга, ни одна лошадь не вынесет такой скачки, явно поменяли на почтовой станции.
Завидев меня, один в мундире гвардейского офицера покинул седло, подбежал ко мне и лихо отдал честь.
— Ваше благородие, — прокричал он звонким от усердия молодым голосом, — велено передать вам срочное приглашение от Государя Императора прибыть в Зимний.
Я переспросил:
— От самого Самодержца земли Русской? И что ему надобно?
Его голос стал суровее и с оттенком укоризны:
— Ваше благородие, нам такое неведомо. И не следует
