Магический приказ. Мечник - Дмитрий Викторович Евдокимов
Возражений не последовало. Уткнувшись лицом в мое плечо, она снова разрыдалась, что можно было расценить как знак согласия. Ох уж эти девчонки! Что в том мире, что в этом, все у них как-то не так, шиворот-навыворот. По-женски, в общем…
Я поднял ее на руки, отнес к кровати, осторожно уложил поверх одеяла. Сам пристроился рядом, мечтая избавиться наконец от ненавистного нагрудника, под которым огнем горела моя обожженная в пыточной и до сих пор никем не обработанная плоть.
На узкой кровати пришлось минут сорок томиться в неудобной позе, терпеливо гладя Висту по волосам, периодически шепча ей на ушко ласковые слова. В маленькой комнате было жарко, пот ручьями тек по лицу и телу, одежда под доспехом быстро стала влажной и прилипала к ране, добавляя к моим бедам еще немного неприятных ощущений, но я терпел, боясь нарушить покой засыпающей девушки.
Наконец дыхание Висты стало ровным, и я очень медленно вытащил руку из-под ее головы, затем буквально сполз на пол, тут же принявшись лихорадочно искать застежки проклятого нагрудника. Мне срочно нужны были вода, чистая тряпица и хорошая заживляющая мазь. Ну или хорошее целебное заклинание. А лучше и то и другое, вместе взятое.
Будь проклят герцог Ребо и все его люди! Будь проклята та минута, когда я не настоял на изменении маршрута, понадеявшись на извечный русский авось! В результате Висту едва успокоил, Кайю, как оказалось, едва не изнасиловали прямо посреди пиршественного стола при стечении народа, Пайрус изломан и неизвестно, когда оклемается и оклемается ли вообще. И все из-за какого-то местного правителя-самодура, возомнившего о себе неизвестно что!
А ведь ничего мерзавцу за это не будет. Как я понял, одернуть строптивого герцога мог бы император Фрей Первый, да вот беда — скончался он с полгода назад. Теперь же политика требует от регента бережного отношения ко всем герцогам — без их поддержки ему не усмирить поднявшие голову имперские кланы. Так что никто из-за нас ссориться с Ребо не станет, мы против него всего лишь мелкие сошки, несмотря на то, что маги.
Но лично мне нет дела до политики, владетель Унгала должен понести наказание, и раз уж никому нет дела до наших бед, то заняться его наказанием должны мы сами. Вернее, я сам. И нет более удобного времени для этого, чем сейчас.
Затянув обратно расстегнутый уже было ремешок доспеха, я поправил перевязь с мечом, подержался несколько мгновений за рукоять клинка, морально настраиваясь и подпитываясь его силой, после чего, осторожно приоткрыв дверь, выскользнул в коридор.
Момент действительно благоприятный, поскольку в городе переполох, во дворце пожар и бегство заключенных, герцог же, согласно рассказу магистра правопорядка, мертвецки пьян. А я все еще одет, как стражник. Выскользну из храма, добуду по дороге к дворцу шлем да и сойду там за своего. Никто не ждет такой дерзости, так что фактор неожиданности будет на моей стороне. Доберусь до опочивальни Ребо, разделаюсь с охраной, быстро прикончу мерзавца и уберусь в обратном направлении. На улице освобожусь от доспехов и вернусь в храм. Авантюра? Стопроцентная! В прошлой жизни я бы никогда не пошел на такое, но сейчас я уже не тот скромный нерешительный человек, теперь у меня молодое, сильное тело, ум и опыт тридцатилетнего мужика и магия мечника в придачу. Я буду быстр, смел и осмотрителен, никто меня не остановит. А собственные раны и усталость подождут еще немного, потерпят ради такого дела!
Глубоко вздохнув, я решительно направился по коридору в направлении выхода. Однако уже за ближайшим поворотом меня ожидало первое препятствие — там я неожиданно столкнулся с толстым священнослужителем, спешащим в обратном направлении. Совершенно непонятно, как при столь внушительных габаритах ему удавалось так тихо перемещаться.
— Прошу прощения, — вежливо извинился я, пытаясь протиснуться мимо толстяка.
— Стоп-стоп-стоп, тер Кейлор! — протараторил священник, преграждая мне дорогу выставленной в сторону рукой. — Настоятель приказал вам не покидать стен храма!
— Сожалею, но настоятель не может отдавать мне приказы, — досадуя на непредусмотренную задержку, я еще раз попробовал сдвинуть этот импровизированный шлагбаум, но служитель Единого проявил завидную твердость.
— Зато он может отдавать приказы мне! — заявил он, протягивая вторую руку с явным намерением заключить меня в свои объятия, чего я никак не мог допустить.
Удар локтем в живот заставил толстяка согнуться пополам, а толчок плечом отбросил неуступчивого товарища к стене. Путь был свободен, чем я не преминул воспользоваться.
Следующая преграда в виде двух служителей храма, вооруженных копьями, поджидала меня у самого выхода в ту самую огромную «прихожую». Но уже по тому, как ребята обращались со своим оружием, было видно, что вояки из них никакие.
Неуверенный тычок копьем первого горе-воина я отбил в сторону рукой, быстро присел, пропуская над головой колющий удар второго, ухватился за древко и сильно дернул, заставляя продолжить движение. В результате более решительный служитель пролетел вперед, споткнулся о выставленную мною ногу и рухнул на пол. На первого же неудача товарища произвела столь сильное впечатление, что он застыл на месте с округлившимися от страха глазами, так что оставалось просто оттолкнуть его в сторону и пройти мимо.
Понимаю, что в храме Единого все работы выполняют священнослужители, но тех, кого используют в качестве охранников, все-таки неплохо было бы хоть немного обучать ратному делу.
Избавившись от копейщиков, я вышел в прихожую, где тут же подвергся нападению еще одного служителя. Теперь уже вооруженного мечом.
— Назад! Никто не должен покидать храм до распоряжения настоятеля! — его клинок со свистом рассек воздух в полуметре от моего лица.
— Да что вам не спится ночью-то? — в сердцах бросил я, выхватывая свой меч из ножен.
Впрочем, храмовый мечник оказался столь же невысокого качества, как и копейщики, потому надолго меня задержать у него не получилось. Уже во второй своей атаке он не сумел удержать в руке клинок после моего парирования, а спустя мгновение получил удар мечом плашмя по плечу, после чего резко потерял желание сопротивляться дальше.
От ворот меня теперь отделяли всего полтора десятка метров и одинокая фигура невысокого священника в черной мантии с накинутым на голову капюшоном. Хотя он стоял ко мне спиной и я не видел его рук, но почему-то была уверенность в отсутствии у него оружия. Да и вообще его смиренная поза совершенно не выглядела угрожающей. Тем не менее, когда он развернулся и сбросил
