Металлист. Назад в СССР - Геннадий Борчанинов
— Са-а-а-ша! — пожарной сиреной заорала мать из кухни. — Это ещё что такое⁈
— Что? — я выглянул из комнаты.
Мать держала в руке гитару, так, будто это была ядовитая змея. Твою медь.
— Гитара, — сказал я.
— Я вижу! Откуда она тут⁈ — спросила она.
— Сосед подарил, — сказал я. — Дядя Витя.
— Нет, ты совсем ку-ку? Нашёл, у кого подарки принимать! А если он у тебя теперь за эту гитару что-нибудь попросит? Какую-нибудь маленькую услугу? — произнесла она. — Сколько раз говорить, не бери чужое! Ты же знаешь, кто он такой!
Она в сердцах поставила гитару обратно в угол, почти швырнула. Струны жалобно дзынькнули, я дёрнулся к гитаре, как подстреленный.
— Кручусь, как белка в колесе! Как рыба об лёд! — повизгивая, затянула жалобную слезливую шарманку она. — А ты! Неблагодарный! Весь в отца!
Я равнодушно смотрел, как она пытается привычно манипулировать собственным сыном, но что-то идёт не так. На дешёвые провокации и манипуляции я не поведусь. Я на всякий случай прошёл в кухню и взял гитару, эту несчастную дешёвую ленинградку, которая точно не стоила никаких истерик. Уберу подальше, у этой женщины точно хватит наглости сломать инструмент только потому, что сын действует не по её хотению. Порвать струну или ещё как-то напакостить. Лишь бы я вернул гитару соседу.
— Ма-ам! Мы уроки сделали! Можно нам погулять? — раздался голос одной из сестёр.
Мать уставилась на меня с недобрым прищуром.
— Саша. Проверь у них уроки, — приказным тоном сказала она. — Потом пойдёшь с ними. Присмотришь.
Пф. А я-то думал. Но и гитару оставлять наедине с мамашей не просто опасно, а жуть как опасно. В вольере с крокодилами и то безопаснее.
— Гитава! — воскликнул Максимка, потянул ручки к струнам, провёл пальцами неуклюже.
Первым порывом было забрать инструмент, но в мозгу тут же родилась единственная верная тактика.
— Максимка! Хочешь, научу? — спросил я.
— Научишь? Ты⁈ — фыркнула мать.
— Научи, научи! — восторженно завопил ребёнок.
— Я пока гитару положу на шкаф, а когда вернусь, то мы с тобой будем учиться играть, хорошо? — я присел на корточки, заглядывая братику в лицо.
— Ховошо! — улыбнулся он щербатым ртом.
Я извлёк несколько мажорных аккордов, частушечных, резко заглушил струны, поднялся. Гитару положил наверх, на платяной шкаф, надеясь, что у матери хватит совести не лишать ребёнка обещанного урока. Преподавателем гитары я тоже какое-то время подрабатывал, программа занятий у меня примерно выстроена.
— Вот и договорились, — сказал я, скрепляя наш договор крепким рукопожатием.
Сёстры удивлённо переглянулись, когда я подошёл к ним, заглядывая в раскрытые тетрадки. Домашка по математике, несколько примеров. Всё аккуратно, чистенько, по-девчачьи.
— Молодцы, отлично, — сказал я, даже не вникая в суть заданий. — Собирайтесь.
— Ты уже проверил? — тихо спросила одна, но вторая пихнула её в бок, мол, не надо лишних вопросов.
Пришлось ещё немного подождать, пока они выберут, что надеть. При всей нашей бедности гардероб у них более-менее приличный. В отличие от меня.
Когда девочки наконец собрались, я тоже быстро оделся. Мельком взглянул, чем занимается мать — на плите что-то кипело и бурлило. Сейчас ей точно не до моей новой гитары. Попрощались, ушли.
Молча вышли во двор, синхронным отработанным манёвром покинули пределы видимости из окон. Дошли до колонки с водой, где я уже недавно был. Лужа возле неё стала ещё больше.
— Всё, дальше можешь не провожать, — сказала одна из сестёр. Кажется, Таня.
— Надолго вы? — спросил я.
Девочки переглянулись. Кажется, я начинаю их отличать друг от друга.
— Какая тебе разница, подождёшь, — нахмурилась Таня.
— Ну Тань, зачем ты так… — тихо промямлила Лиза.
— Нет, ждать я никого не буду, у меня и своих дел хватает, — возразил я. — И либо вы сейчас называете мне точное время, либо я иду вас везде сопровождать.
— Только не это, — закатила глаза Таня.
— Да я и сам не хочу, — сказал я.
М-да, у сестёр я тоже не в авторитете. В каком они классе, в третьем? Четвёртом? Уже появляются свои секретики, в которые старшего брата посвящать не надо.
— Саш, мы через часик придём, — сказала Лиза.
Хотелось бы верить, но не верилось. Если бы это сказала первая, то ещё ладно, но в их парочке Лиза явно была ведомой. Лидером и заводилой была Таня, ершистая и самоуверенная.
— Ровно через час на этом же месте, — строго сказал я.
— Ага, — бросила Таня.
Рычагов воздействия на них у меня, кажется, немного. Но один всё-таки был.
— Иначе следующего раза не будет, — сказал я.
— Саша! — взвилась сестра. — Я… Я… Маме расскажу!
Я засмеялся в ответ. Вот это пугало меня меньше всего.
— Про то, что вы уходите одни? — спросил я. — Запомни, сестрёнка, я теперь на голову отбитый, мне всё похрену.
— Ну точно, башкой стукнутый… — пробурчала она.
— А тебе в больнице уколы ставили? — спросила Лиза невпопад. — Больно было?
— Нет, Лиза, не больно, — сказал я. — Всё, шагом марш к подружкам.
— А ты откуда зна… — начала Лиза, но сестра дёрнула её за рукав.
— Идём, — приказала она.
А я остался вновь предоставлен самому себе, по крайней мере, на ближайший час. Мне есть, чем заняться и без сестёр. Например, пройтись по Чернавску и подумать о том, где можно оборудовать себе репетиционную базу. Которая послужит мне ещё и убежищем. Долго находиться под одной крышей с Людмилой Тарановой я
