Адмирал - Андрей Алексеевич Панченко
Глава 4
Три дня непрерывных пьянок добьют кого угодно. К концу официальных мероприятий я уже с отвращением смотрел на полную рюмку у себя на столе. И ладно бы это была холодная водка, так это же ямайчкий ром, причем тёплый! Бурды хуже я не пил никогда! И тем не менее ямайцы гордятся своей продукцией и даже сейчас, на приеме у губернатора Ямайки он стоит на столе, хотя я видел среди бутылок в баре этого заведения и вполне себе приличный коньяк. И не выпить нельзя, прием-то в мою честь организован. А так всё хорошо начиналось…
Первый день пребывания на Ямайке закончился вполне по-нашему, по-советски. Пьяных в дупель офицеров полка мы аккуратно доставили на берег и передали из рук в руки солдатам колониального полка. Честь по чести, с почестями и подарками в виде санитарных носилок, на которых они и передвигались. Ну всё думаю, можно отдохнуть. В своей каюте я с наслаждением снял китель и отправился в душ, пусть тёплый, пусть он почти не освежал, но пот и грязь с меня смыл. Я собирался немного вздремнуть перед ужином и даже уже лёг, но тут припёрлись американцы. Едва не рыча от злости, я натянул на себя всю амуницию снова и всё повторилось по кругу. К вечеру уже меня вестовые вывели из-за стола, поддерживая за плечи, так как я сам мог передвигаться только от стенки к стенке. Американцы повторили подвиг англичан, а лазарет лишился ещё четырех предметов из казённого инвентаря.
Утром был сущий ужас и ад. Такого похмелья у меня давно не было, и это всё янки виноваты! Приперлись понимаешь в гости со своим сраным, дешёвым виски! Капустный рассольчик и жидкий куриный бульон, который я употребил в своей каюте, борясь с приступами тошноты, едва привели меня в чувства, когда явился посыльный от командира полка англичан, с приглашением нанести им ответный визит. Обед строго официальный, и буквально через час. Я выл волком, но делать было нечего, пришлось собираться в путь. Обязательно, нет, даже крайне важно написать в комиссариат требование о введении тропической одежды для моряков военного флота! Наша летняя форма вполне годилась для Ленинграда и даже Владивостока, но тут, во влажном и жарком климате в ней ходить было невыносимо! Это всё равно, что летом в шинели щеголять!
С мрачным видом я шагал к накрытым под навесом столам, на которых высились батареи бутылок с иностранными этикетками. Вяло ответив на приветствие английских офицеров, от которых шел густой аромат одеколона вперемежку с жутким перегаром, я уселся на почётное место рядом с полковником и тяжёлым взглядом обвел представительную компанию. Народу явно прибавилось, тут собрались, наверное, все офицеры полка, а к ним ещё прибавились капитаны стоящих на рейде военных кораблей и представители американской базы. Одного я даже узнал, вот этот мудак с рыжими, сальными волосами и синяком на скуле как раз и есть тот самый начальник базы. Полковник Гаррисон! Помнится, вчера он пытался станцевать русский народный танец, пустившись в присядку, и вписался своей рожей в мой дубовый стол, едва не поцарапав его своими гнилыми зубами!
— Наливай! Херли седишь?! Видишь, адмирал болеет! — толкнул я в плечо полковника Самерсона, и пьянка понеслась по новой.
Пили за дружбу, пили за меня, потом за полковника, потом за рыжего гнуса, потом за кого-то ещё. На десятом тосте я уже перестал следить и запоминать тостуемых и просто пил, стараясь есть как можно больше. Перед этими козлами нельзя ударить в грязь лицом, меня от сюда не вынесут! Я им покажу, как спаивать советских адмиралов! Со мной был замполит и старпом, был командир крейсера, но на них надежды не было. Товарищи не проверенные, а некоторые и не надёжные! Всё самому приходится делать! Причем замполит сука такая, клялся и божился что пить не будет, за нами проследит и вовремя остановит, а сам уже лыка не вяжет!
Что было дальше я помню смутно, но то что я ушёл из-под навеса сам это точно. Помнится, мы боролись на руках с полковником, и я его победил, потом мы на стрельбище стреляли из пистолетов и револьверов, и рыжий гнус проиграл мне кольт. Не то что бы я был снайпер и стрелял как Робин гуд, но я хотя бы в мишень попал один раз из десяти, а этот же гусь только землю рыхлил на склоне насыпи, так что выиграл я честно! Потом полковник предложил поехать по бабам, так как в Кингстоне был отличный офицерский бордель, и мой замполит даже согласился, но я был ещё при остатках разума, и пообещал наведаться в столь нужное заведение попозже, втихаря пробив комиссару по почкам. Мы советские военные моряки! Облико-морале! Да и намотать чего не нужно не хочется, а то потом неудобно будет перед корабельным врачом. В общем обед, плавно переходящий в ужин, закончился вполне прилично, по крайней мере мне так запомнилось.
Второе утро было ещё тяжелее первого. Глянув на себя в зеркало, я ужаснулся. Мешки под глазами, морда опухшая и красная, глаза как у вампира или сумасшедшего кролика. С трудом заставив себя сходить в душ и поесть, я завалился снова спать, пообещав себе больше не пить! И вот приглашение от губернатора, которое игнорировать нельзя…
После обеда едем в город Кингстон — столицу Ямайки. Она на другом берегу залива. Переход от Порт-Ройяля до Кингстона занял больше часа. Наш корабельный катер, ползет со скоростью шесть миль в час, но в открытом заливе ветерок немного освежает, и я с трудом но прихожу в себя. Вода в заливе мутная, похожа на болотную, и кажется, что в ней достаточно всяких неприятных неожиданностей. Но вот пристань и небольшой крытый мол. Мне помогают сойти на берег члены экипажа катера. Бородатый боцман сочувственно смотрит на меня, но молчит. Я вижу, что его рука так и тянется к фляжке, которая болтается у него на поясе. Опытный моряк понимает меня как никто другой. Я останавливаюсь на пирсе и подозвав боцмана к себе молча киваю на фляжку. Надо срочно поправить здоровье, а то в таком
