Попадос и два ствола 2 (СИ) - Андрей Мороз
- Да рации-то имелись, конечно. Их нам «верхние» тоже скидывали. Но всего десятка полтора на шестьсот голов. А у тебя, вон - аж четыре штуки, на полтора десятка личного состава.
- Ну, так! – с гордой иронией фыркаю я, - Боги знают на кого полагаться и кому помогать!
- Думаешь, они и правда – боги? Создатели и прародители всего сущего? И нас с тобой, в том числе? – с явным подколом вопрошает бывший вояка.
- Нет, - серьезно и уверенно отвечаю я, - Здешняя жизнь с первого дня подтверждает, что человек произошел исключительно от обезьяны.
Оба ржем конями и перемигиваемся. А мне нравится этот бывалый мужик. Выслушав предложение о своем участии в рискованном походе – он не стал ломаться, набивая себе цену и по оплате лишнего не запросил. Только, на всякий случай, предусмотрительно попросил Федора: «Если со мной, что-нибудь не то случится – Катерину не оставьте»…
И спокойно пошел собираться на свою очередную «войну».
Его Катерину и остальных «политических эмигрантов» - на время отсутствия трех их мужчин из пяти, временно решили разместить на острове. Чего им на берегу ненужных проблем дожидаться? Пусть пока с нашими посидят…
Ну, а мы идем по степи…
Обезьян, к счастью, за весь день, ни разу видно не было. От слова – «совсем».
Может, где-то в степных просторах и присутствуют отдельные бедолаги, вроде тех супругов-пенсионеров, которых мы с Сашкой в своем лагере застали, но видать они не совсем в маразме, чтобы шестерым вооруженным людям на глаза попадаться.
Зато бизоны, козы и прочие сайгаки, пасутся себе вполне привольно - то тут, то там, как ни в чем не бывало. Видать, привыкли парнокопытные, к подобным обезьяньим парадам.
Вечереет. Дневная жара спадает. На ночлег встаем в перелеске, скучающем неподалеку от неглубокого овражка с бегущим по дну ручейком.
Подкрепились, испили вечернего чая и распределив смены караула, завалились спать. Всё же умотались за день очень прилично.
- Ты как? – негромко интересуюсь у Федора, прежде чем начать моститься в наиболее оптимальную для полноценного отдыха позицию, - Может чем помочь?
- Нормально, - кивает он, сняв с ноги бандаж с бинтами и колдуя над своей голенью, - Сам справлюсь. Спи давай!
- Ну, ок! Спокойной всем, коллеги…
Просыпаюсь одним из первых, еще до восхода солнца и общего подъема. Подмигиваю караулящему Вите, бросаю взгляд на уютно и заманчиво парящий котелок с утренним кофе и резво шлепаю в сторонку, выискивая подходящие кустики, еще не до конца проснувшимися глазами. Нужда прижала.
С мужиками-то, конечно, всё проще было бы, но ведь сейчас среди нас леди, как-никак. Да еще и образованная, прямо до жути! Мне теперь к ней и подходить-то без реверансов страшновато!
Брр-р! Ух! Что-то слишком прохладно сегодня с утра. Небо еще серое и похоже, само до конца не определилось – каким ему быть, предстоящим днем: веселым и безоблачным, плаксивым и хмурым или, вообще, зарыдать навзрыд в голосину...
Выстрел разрывает степную тишину, словно туго натянутое полотно!
Кажется, пуля чуть не выстригает пробор на моей голове.
Вмиг забыв обо всем, падаю на землю и распластавшись гибкой ящерицей, скольжу в сторону по сырой росистой траве.
Вот ни хрена себе: «с добрым утром», сука!
Глава 6. Утро добрым не бывает
Вот это: «с добрым утром», сука!
Новая пуля бьет в землю на месте моего падения.
Ни черта себе - "будильник сработал"! Так категорично - меня еще ни разу, спозаранку не приветствовали.
Сон как рукой сняло! Взмок мгновенно. До корней волос - словно из ведра ледяной водой окатили.
Опасливо ожидаю продолжения, но его все нет и нет. Возможно, уже и не последует?
И что это было-то? На хрена тогда огород городить?
А может, стрелявший терпеливо выжидает, пока я высунусь и обозначусь?
- Кот, ты живой?! – орет Витя из перелеска.
Хорошо ему там! За деревьями.
Размыкаю губы, во рту пересохло, как с похмелья – еле удается хрипло каркнуть в ответ:
- Жив!
- Не ранен? Где стрелок!? Засек?
- Цел. Вроде, с холма, на два часа! – я справляюсь со спазмом в глотке и снова откликаюсь, координируя целеуказание, - Но не факт!
Ну, вот как-то не успел я, с перепугу - точно зафиксировать местоположение неизвестного «доброжелателя».
Хорошо, что хоть голос не пищит, а то яйца от столь бурных эмоций, куда-то, аж под самый желудок втянуло!
А над степью снова тишина… Только проснувшиеся птички снова чирикают, как ничего и не было.
Стрелявший, наверное, уже мчится по степи во всю прыть, конем ипподромным.
Кто же это, так решительно и однозначно, своё отношение ко мне обозначил, а?
Очень хочется на него посмотреть и поинтересоваться: вот за что же он меня настолько-то не любит?
- Прикройте! – кричу я и уже начав движение, запоздало понимаю, что с одним только трофейным «Браунингом» в кобуре, подобные поступки, наверное, весьма безрассудны.
Однако, Витя уже несется следом с двумя карабинами и на бегу, громко шипит:
- Куда!? Куда ж ты прешься!? Левее, левее давай – на соседнюю высотку… В клещи возьмем!
Чуть сбросив скорость, оглядываюсь и замечаю, как Джорджик с Матвеем выскальзывают из леса и, пригнувшись, забирают правее.
Видно Марго и Мустанг сейчас прикрывают нас всех.
Поравнявшись, отставной вояка передает мне мой карабин.
С оружием наизготовку, быстро взбираемся на гребень невысокого холма.
Страшновато конечно, но вспыхнувший охотничий азарт вперемешку со злобой - забивают чувство опасности.
Мы на вершине. Высотка далеко не Монблан, но осмотреться кругом вполне позволяет…
Витя припадает к окулярам своего бинокля. Я обхожусь глазами. Моя оптика осталась где-то в перелеске. Не ходить же и по нужде с перископом!?
Досадливо щурюсь от первых лучей восходящего солнца, прорвавшихся сквозь средней густоты облака и настырно бьющих в лицо.
«Да, отвяньте вы! – прикрываю правую сторону головы козырьком, все еще подрагивающей ладони, - Поздно встаете! И без вас уже и разбудили и взбодрили! Нашлось кому! Этот мир тоже не без добрых людей»!
- Вон он, сука! – я первым замечаю голову и широкую спину беглеца.
А стрелок не слишком-то резвый. Перемещается неуклюже, без кошачьей грации – если мягко сказать, да и скорость не поражает
