Начало Отсчета (СИ) - Раух Елена

«Например, припомнить одному «умнику», как из-за него пришлось терпеть унижения», — подумал Кан.

Если смотреть с этой стороны, то идиот же сначала делает, а последствия не продумывает. Дэсай, похоже, как раз из таких.

«А ты успеешь в этом случае связи задействовать?» — спросил сам себя мужчина.

Да, потом этого Дэсая или, например, Хиого Дайго, пожурят. Глава СБ за своего сотрудника какие-то себе преференции выбьет. А вот конкретная жертва произвола, например, Хиого Кан, в этом замесе может… и не выжить.

В кабинет заглянул Ёсихиро. Кан кивнул ему, показывая, что готов принять посетителя. Парень исчез. А вскоре в кабинет декана философского вошел Каяхара Гюто. В классическом одеянии киёньшина, но более-менее современного вида. То есть синий брючный костюм, белая рубашка. И пиджак с длинными полами и со стоячим воротом, «под горло». По вороту пиджака, по краю запашного борта и по обшлагам рукавов вились золотые узоры. Каяхара подошел к столу и, словно на официальном приеме, отвесил четкий кивок-поклон.

— Хиого Кан-сан, добрый вечер, — произнес мужчина.

Эта эскапада не прошла мимо внимания Кана. До того Каяхара Гюто не показывал такой тщательной приверженности к этикету. А сейчас словно специально подчеркивал свой статус и статус собеседника.

— Добрый вечер, Гюто-сан, — ответил Кан и жестом предложил занять кресло перед столом.

Каяхара сделал шаг к столу, потом шаг в сторону к креслу и сел с прямой спиной. И это был «подход лицом». То есть Каяхара Гюто сейчас обозначил, что он понимает, насколько у них разные статусы. Еще это называют «вольно, по-императорски». Это когда киёньшин статуса сильно ниже, обозначает, что понимает это. Хоть и формально они все слуги Императора.

— Видел результаты ваших… соклановцев, Гюто-сан, — заговорил декан, когда Каяхара сел в кресло. — Очень неплохо. Очень.

— Благодарю, Хиого Кан-сан, — спокойно ответил Каяхара. — Осмелюсь заметить, что это вопрос правильной мотивации. Наши люди знают, что они будут нужны клану.

«И обороты, словно на приеме. Что происходит? Это явно не просто так».

Каяхара Гюто держал на лице вежливую, но строгую маску. И он же не студент, в смысле, не юноша. Это бывший наследник клана. Как себя нужно вести он знает не просто отлично, а это часть его личности. Раз он так обозначил дистанцию, значит, для этого у него есть серьезный повод.

«Похоже, с ним кто-то уже поговорил. И, судя по поведению, поговорили жестко. И кто это был, такой умный? Проклятье! Мне теперь что, надо здесь полноценную агентурную сеть разворачивать?»

— Да, когда знаешь, что знания будут применены, причем немедленно, — осторожно заговорил Кан. — Это прекрасная мотивация. Но хочу заметить, Гюто-сан, в этом и ваша заслуга немалая.

— Обеспечить нормальное обучение членов клана, — отчеканил Каяхара. — Было поручено мне главой Кусаби-сама, лично. И я намерен четко, неукоснительно выполнить это поручение.

«И этот кто-то, судя по всему, предложил Каяхара перейти из клана Унарё… Исходя из поведения Гюто, сделано это таким способом, что он должен был дать жесткий отказ. И, по всей видимости, он его дал. Что сейчас снова демонстрирует».

— В связи с этим, Хиого Кан-сан, — продолжил Каяхара. — Я бы хотел… выразить просьбу.

— Я вас слушаю, Гюто-сан, — откликнулся Кан.

— Мои люди мне уже несколько раз… рассказывали, — произнес Каяхара. — Что с ними пытаются вести… скажем так, не очень корректные беседы. Здесь, в академии.

— Что вы имеете в виду, Каяхара-сан? — сухо спросил Кан.

— Студентка Ника Дайне предупредила меня, — холодно произнес Гюто. — Что при продолжении практики навязчивого внимания, с целью… привлечения ее, как женщины, она оставляет за собой право, ответить, как киёньшин клана Теннай. Также она готова защитить других членов клана женского пола, от таких воздействий. И я также заявляю, что подобное поведение в отношении членов клана Теннай недопустимо.

— В стенах академии, Каяхара-сан, — ответил Кан. — Мы можем обеспечить выполнение правил поведения. Но студенты также имеют личную жизнь.

— Студенты клана Теннай, — холодно ответил Каяхара. — Заняты здесь тем, что получают знания.

— Гюто-сан, — смягчил настрой беседы Кан. — Вы же должны понимать. Это молодежь. Как их не нагружай учебой, они все равно найдут время для личной жизни.

— Ника Дайне является одной из… приближенных главы Кусаби, — Каяхара тоже не стал дальше чеканить. — Как вы понимаете, Хиого-сан, у нее другой уровень запросов, в отношении будущего мужа.

(Это сейчас не было «проговором» Гюто. Это один из заранее заготовленных ходов. Разумеется, Нике об этом прекрасно известно. Но эта дерзкая дама плевать хотела на возможные последствия)

Кан на это заявление задумался. Он побарабанил пальцами по столу.

— Гюто-сан, — заговорил декан, решив приступить к основному вопросу. — Как вы считаете…

Тут Кан вспомнил слова Юмико. Насчет контракта по обучению людей Теннай на месте. Хм. Возможно, вполне возможно, что это было завуалированное предложение… на запасной космопорт.

«Юмико тоже, скорее всего, понимает, как обстоят дела в клане. И, опять же, скорее всего, рассказала об этом Кусаби. И тот разрешил намекнуть».

— Скажем так, Гюто-сан, — заговорил декан. — Вопрос…

И только Кан хотел перейти к этому вопросу вплотную, как ему пришла мысль… Дикая, но… А какие гарантии, что здесь, в кабинете, нет ушей? А то и глаз. Возможно, это паранойя. Но на Комаки, вот подтверждение сидит перед Каном, действуют мимо местных, не оповещая о своих намерениях.

— Есть один деликатный вопрос, — не торопясь, заговорил Кан. — Тоже про… мужа. Он касается Хиого Юмико. У вас есть дети, Гюто-сан?

— Да, Хиого-сан, — ответил Каяхара.

Гюто на столь резкую смену темы, чуть приподнял бровь. Кан на это покивал, якобы на слова Каяхара. Покивал с большей быстротой, чем это требовалось для просто жеста. Первый знак «привлечение внимания». Человек, который вплотную сталкивался с клановыми интригами, это обязательно заметит.

— То есть, Гюто-сан, вы сможете понять, что я сейчас скажу, — продолжил Кан. — Дело в том, что отец Юмико хотел бы с ней встретиться. Здесь, на Комаки.

Кан излишне громко постукал пальцем по столу.

— Почему вы это обсуждаете со мной, Кан-сан? — спокойно спросил Каяхара. — На Комаки перестала работать связь?

— Давайте прямо, Гюто-сан, — усмехнулся декан.

При этом чуть выпучив глаза. Два раза. Потом, после паузы, еще раз.

— Девочка вырвалась на свободу, из-под родительской опеки, — продолжил Кан. — Сами понимаете, она в таком возрасте, что будет на всё, что ее ограничивает, крайне остро реагировать.

(Это Хиого Юмико-то будет истерить? Ну, тем, кто ее не знает, это зайдет, она же в самом деле еще очень молодая. Но Каяхара Гюто с этой дамой лично беседовал. Ему это никак не прогнать. И Хиого Кан прекрасно знает свою ученицу, чтобы так про неё говорить).

— Так может пока оставить ее в покое? — предложил Каяхара. — Юмико в клане нашла свое место. Пусть и не такое значительное, как ей хотелось, но вполне себе важное. Пусть наберется опыта, посмотрит на реальный мир.

— Родители, — вздохнул Кан. — Они тоже, поверьте, бывает, начинают излишне… беспокоиться. По моему опыту, лучший способ их успокоить, это разговор с ребенком. К тому же, отец Юмико не в колоны Тибрита её продать хочет. Он, как и любой отец, желает обеспечить дочери будущее. Как сам это понимает. Давайте дадим им возможность всё прояснить между собой. Чтобы потом не возвращаться к этому снова.

— Я так понимаю, Кан-сан, — чуть усмехнулся Каяхара. — Это было основной причиной для беседы?

— Ваши пожелания, Каяхара-сан, я обязательно учту, — ответил Кан. — Я лично прослежу, чтобы студентов из клана Теннай… не беспокоили. Но. И вы должны пойти мне навстречу.

— Полагаю, — с холодком произнес Гюто. — Сообщение от отца, я должен передать Юмико… не по официальным каналам?