Не боярское дело 4. Десять лет спустя - Сергей Александрович Богдашов
Звучит красиво, и предполагает, что я имею право ознакомиться чуть ли не с любыми документами, оставленными предками, которые хранятся в госархивах. Но отчего-то мне кажется, что есть ещё и уровень А007. Ну, это я шучу так. Довелось мне приобщиться к похождениям одного секретного агента. Книжка в руки попала. Но дело не в ней, а в настоящих государственных секретах.
Скажу честно — я не смог удержаться. Полез в секретные отделы библиотеки.
Будучи в столице, полдня потерял, просматривая списки того, что раньше не видел.
И кое-что нашёл...
Обнинск.
Наукоград, производящий чудеса.
Им не повезло. У них всё было, в том числе и наука, и прорывные изобретения, но у них не было Королёва. Того, нахрапистого администратора, который своей харизмой и наглостью прорывал любые препоны, заставляя и без того небогатое государство тратить деньги не на улучшение жизни своего народа, а на изучение космоса.
Страна тратила миллиарды на его программы, а люди в деревнях и сёлах добирались до полупустого сельмага в резиновых сапогах и топили свои убогие дома дровами, а нужду, даже зимой справляли в дощатых уличных туалетах.
Зато мы в космосе были первые...
Так вот. Оказывается Обнинцы, ещё в советские времена, предложили исключительно замечательную отопительную установку. Да, ядерную. А кто у нас не без греха.
Их мирный атом, заключённый в довольно простую конструкцию, которую они вписали в размер железнодорожного контейнера, мог обогревать пятнадцать тысяч квартир в средней полосе России на протяжении трёх лет подряд, а потом требовалась замена ТВЭЛов.
Безопасность? Да ради Бога. Обогревающие ТВЭЛы (Тепло Выделяющий ЭЛемент) содержат в себе радиоактивных веществ меньше той критической массы, что потребна для ядерного взрыва. Да и взорвать их никому не удастся, так как для полноценного ядерного взрыва, того, что с грибом под облака, надо соблюсти кучу условий.
Другими словами — опасность от обнинских теплостанций ровно такая же, как и от любого рентгеновского кабинета в районной больнице.
Даже если предположить возможность диверсии, то нет. Ни ядерного взрыва, ни большой площади заражения не получится. У диверсантов есть гораздо более простые и эффективные пути, чем пытаться прорваться через тридцать с лишним сантиметров стали и другой защиты к стержню ТВЭЛа. Не лопатой же они его осколки будут разбрасывать?
Короче, с выбором отопления жилья ситуация сложилась следующим образом: — самый дорогой способ — это электричество. Он ровно в два раза дороже, чем отапливать дом дизельным топливом или сжиженным газом. Не смотря ни на какие ухищрения. Такую науку, как физика, не обманешь.
Если дом потребляет энное количество тепла в час, он его и потребит, хоть с тёплых полов, хоть с радиаторов, хоть с инфракрасных светильников. А вера в рекламные чудеса — удел верующих.
Дальше идёт солярка и сжиженный газ. Этак, примерно на равных, в зависимости от цен поставщиков.
Почти следом за ними у нас идёт техномагия.
Ещё дешевле уголь, там, где он есть в доступности, но к его горению и оборудованию зачастую нужен отдельно взятый человек, и есть опасность задохнуться углекислым газом, если он что-то проворонит.
Дрова... Хоть ногами меня пинайте, но я на них вырос. Вся дедовская усадьба отапливалась печками на дровах. Дрова были дёшевы, и с их количеством никто у нас не заморачивался. Топили от души, благо, леса вокруг было в достатке. Сколько нынче воз дров стоит, я до сих пор не знаю. Наверное, от села к селу по-разному.
Но... Теплостанции на ТВЭЛах, если стоимость их эксплуатации поделить на одну квартиру... Или на тот же дом.
Уже понимаю, что скоро опять мне придётся платить деньги за исследования, чтобы потом сохранить много денег на эксплуатации.
Но что-то мне вещает, что очень скоро дрова станут вовсе не самым дешёвым способом обогрева жилья. Проиграют они ядерной теплостанции.
Опять же, чисто по-человечески. Пусть я на самом лесоповале и был всего лишь пару раз, но во времена юности мне довелось и дрова в поленницу складывать, и даже их колоть неподъёмным колуном, невзирая на молодость лет. У нас тогда никто это за работу не считал и никогда её не оценивал в деньгах. Равно, как и принос охапки дров, через утренние сугробы, и сложную процедуру растопки печек, с предварительным прогревом дымохода. А почему? Это же работа, пусть и неоплаченная, но которую стоит включить в стоимость отопления.
Так что всё имеет свою цену, в том числе и горячие батареи от установки на ядерном топливе, которые греют себе и греют. Да, сделанные на том самом уране, которого в Монголии для всей России лет на сто с лишним хватит, если не на триста, а то и вовсе на пятьсот, смотря куда и как этот уран девать. Если исходить из местной численности населения и качества нынешнего жилья, то одни цифры выходят, а если с головой к вопросу подойти, то другие.
Княжеское дело — оно такое. Вроде, за одну ниточку потянешь, а порой, целый клубок вопросов вылезет.
Но всему своё время, а у меня впереди серьёзный разговор с сыновьями. Жёнам я пообещал, что если парни откажутся, то я не буду настаивать. Правда, не уточнил, что я под этим подразумеваю.
Ведь настаивать и попытаться убеждать — это же не одно и то же.
— Парни, у меня к вам есть серьёзный разговор, — обратился я к сыновьям, как только наш дирижабль взлетел и взял курс на Харбин.
— О, дело к свадьбе идёт, — ткнул старшенький младшего локтем в бок, отвлекая его от иллюминатора и видов на эскадру.
— Хм, с чего ты это взял? — сбился я с найденного было тона, в котором планировал провести разговор.
— Сестра сказала, — пожал тот плечами, словно говоря о чём-то само собой разумеющемся.
— Она подслушивала?
— Вот ещё, — обиделся тот за столь нелестный мой домысел, — Она и без того всех вас насквозь видит и знает, о чём вы думаете.
Мда-а... О чём-то таком мне пару раз жёны намекали, но вот так, в лоб, я ещё никогда о способностях дочери не был осведомлён.
— И что вы об этом думаете?
— Пока ничего. Она же не сказала, кого нам в невесты пророчат. Говорит — сами попробуйте догадаться.
— Догадались?
— Я думаю, что будет японка или немка.
— А я считаю, что кореянка или индианка.
— Хм, где-то у меня парочка фотографий была, — задумчиво поскрёб
