Hydrargyrum - Коваль
— Удивительно, насколько может различаться подход даже в соседних странах. С моей точки зрения ваше министерство принимает странные решения, — заметил после спора Гермионы с Альтаиром Блэком ещё один из студентов, выпускник Шармбатона, решивший продолжить своё обучение в Британии. — С одной стороны, вычитывает студенческие работы в поисках спорных фраз о чистоте крови. С другой, спокойно разрешает занятия вроде тех, что проводит здесь мистер Смит. Сквиб с маггловским оружием против волшебников, да который при этом не будет поддаваться… У нас бы такое не разрешили.
— Во время террористических атак двадцать лет назад Министерство и аврорат понесли большие потери из-за вооружённых магглов под «Империо», — объяснила ему Кэрол Грейстоун, бывшая староста Рейвенкло. — После этого в Визенгамоте поупирались недолго, но всё-таки разрешили в аврорате и на старших курсах ЗОТИ изучать современное оружие и способы ему противостоять. А раз можно делать это в Хогвартсе, то разрешили и здесь.
— Ценю вашу информированность, мисс Грейстоун. Многие сейчас не любят вспоминать об этом, — добавил Арчибальд.
Не все углублённо изучающие магию студенты делали упор на развитие боевых способностей. Но тех, кто решал этим заняться, ждали регулярные практические занятия для оценки их новых чар, зелий и мистических знаков. Иногда Джеймс участвовал в этом сам, два раза в месяц занятия проводила Клэр Эшвуд в качестве приходящего преподавателя: она обожала демонстрировать новичкам боевую магию вне стандартного для Хогвартса курса. Лливелин же проверял, насколько разработки и навыки студентов будут эффективны в противостоянии с обычными людьми. Резиновая пуля или пластиковый нож, без проблем проходящие через многослойный самонастраивающийся антимагический щит и больно бьющие в грудь или в живот, очень многих заставляют иначе смотреть на вещи. А ведь пуля вполне может быть и зачарованной, потому что «такие случаи в истории известны», как было написано в представленной на одобрении комиссии программе занятий.
— Мода странным образом влияет на волшебников. После нападения на Министерство Магии пистолеты стали для некоторых статусным предметом, как запонки или карманные часы. Особенно для чистокровных, — заметила Грейнджер. — Пользоваться ими редко кто умеет, но носить напоказ это не мешает. Один выпускник данной школы озолотился, делая на заказ штучные модели с гравировкой, позолотой и прочими воронёными деталями. А ваш профессор зарабатывает на артефактах и чарах, которые защищают от пуль, у него в этом богатый опыт. Получается взаимовыгодный бизнес.
— В самом деле? — несколько студентов обернулись к Арчибальду.
Тот лишь вздохнул и едва слышно произнёс, даже не пытаясь сдвинуться в сторону или сделать жест рукой:
— Celeritate Terminum.
— Воллэй Глацио, — воскликнула Гермиона, уже с палочкой в руке.
Грохот напоминал ружейный выстрел, только вместо дыма и искр в воздухе разлетелась снежная пыль и мелкие водяные брызги. Девять округлых осколков размером с крупную дробь зависли в воздухе в паре футов от профессора. Лёд, укрепленный магией, не спешил таять, искрясь в падающем из окна солнечном свете.
— Отличное заклинание, — поделилась ведьма с заметно растерявшимися от такой демонстрации студентами. — Правда, уже на десяти шагах точности никакой, но вблизи работает не хуже дробовика.
Арчибальд промолчал, лишь слегка усмехнувшись. Пользоваться новым гербом всё ещё было больно, но скорость и надёжность создания заклинаний это окупала. Применённая им мистерия создавала замкнутый барьер на основе «Иммобилюса», который даже без поддержки энергией какое-то время останавливает в заданном радиусе любой предмет быстрее пятидесяти метров в секунду. Из всех выученных за эти годы чар, маг записывал подобным образом лишь самые необходимые и только в варианте без волшебной палочки. Обычные заклинания местной школы, как и формулы трансфигурации, слишком зависят от мистического знака, потому сохранять их в точности нет смысла: у другого мага с другой палочкой они будут нестабильны, так что основы всё равно придётся учить самостоятельно. К тому же облегчать всю школьную программу для потомков Джеймс никогда и не собирался. Даже если закрыть глаза на то, что сформированный несколько лет назад магический герб причинял владельцу куда больше болезненных ощущений, чем тот, что носил когда-то на спине лорд Эль-Меллой. За основу в этот раз маг взял часть тела магического тритона, чтобы обеспечить сродство со стихиями воды и земли: это заметно усложняло жизнь ему самому, но поможет детям, получившим уже два элемента.
Вопрос с созданием герба Арчибальд откладывал почти до тридцати лет. Он всё ещё хотел дать потомкам преимущество над другими волшебниками и магами, но понимал все потенциальные сложности с его передачей и сокрытием, да и жена была против «экспериментов над дошкольниками», хотя потенциальную выгоду признавала. В результате маг пошел на ряд компромиссов… Перенос герба начнётся только после поступления в Хогвартс, на каникулах в течение шести или семи лет. Полноценное обучение использованию — уже после школы. Что до выбора кандидата, Джеймс принял не самое простое решение, что большую часть наследства получит старший сын, если до вступления в права не наделает непоправимых глупостей, но вот герб достанется младшему ребёнку, сейчас это вторая дочь, Аннабель. С потенциалом у неё всё в порядке, а оценить способности и готовность продолжить дело предков он сможет в ближайшие годы, когда она пойдет в обычную школу и начнёт дома обучение магической теории. У неё будет преимущество, но ведь и старшим детям он тоже собирался передавать свои знания, просто более распространёнными в этом мире методами, да и методикой создания герба тоже со временем поделиться собирался.
— Что ж, раз мы разобрались со всем, кто и что хотел сказать на самом деле, то моя работа здесь закончена. Заговора не обнаружено, недоразумение устранено, свою рецензию я пришлю завтра. А теперь не буду мешать занятию, — произнесла Гермиона, направляясь к дверям. — Не проводите, профессор?
— Разумеется, — произнёс маг, отходя от доски. Всё ещё действующий барьер его не задержал. — Раз уж сам вызвал на урок, это меньшее, что я могу сделать. Студенты, десять минут на самостоятельное обучение и дискуссию. Тема: как именно я сделал то, что вы только что видели?
Он указал на всё ещё парящую в воздухе ледяную дробь и вышел из класса. Предупреждать о соблюдении дисциплины Джеймс не стал. Всё-таки уже не младшие школьники. К тому же он надеялся, что дал им достаточно интересную тему для размышлений и споров.
— Как считаешь, у Маркуса есть шансы
