Ювелирные дела - Константин Геннадьевич Борисов-Назимов
— Вы быстро прочли, — прищурилась судья, пристально смотря поверх моей головы.
Считывает эмоции и ауру? Ну, не собираюсь ей мешать.
— Ничего нового не увидел, — положил документы на стол. — Кстати, а вас не обвиняли, что служите врагам княжества?
— Это к делу не относится. Жду от вас опровержений или, несмотря на столь высокий пост главы клана, понимая, что представляете серьезную опасность, отправлю в камеру уже в качестве обвиняемого.
— В чем? Позвольте полюбопытствовать, — устало улыбнулся я. — В измене или махинациях? Если второе, то готов к расследованию и, если выяснятся нарушения на производствах — штрафу. А против смены власти вы не найдете ни единой улики. Придуманные измышления не выдерживают никакой критики. Вот как всерьез относиться к тому, что, вступив в поединок с големами-муравьями, покушавшими на князя, таким образом втирался в доверие к окружающим и высшим чинам? Бред!
— Не скажите, не с такими случаями имела дела. Вы легко и непринужденно обзавелись связями и знакомствами. Но не имеете явного высокопоставленного прикрытия. В таком возрасте, начав с нуля и добились такого результата. Согласитесь, настораживает, — прищурилась Маргарита Семеновна.
— Могу узнать, как к вам бумаги попали? Расследование-то не вашего ведомства. Кстати, насколько понимаю, вы карающий орган представляете, но имеете собственную спецслужбу и даже Громов вам не указ. Как так?
И чего в моих словах ее так рассмешило? Жесткая и холодная пожилая дама не выдержала и расхохоталась. Она даже слезы из глаз смахнула. Сижу как дурак и начинаю переживать, как бы собеседницу удар не хватил. Дверь распахнулась и в кабинет залетело двое судейских стражей, а за ними и тюремный надзиратель показался. Оружие на меня наставили, а сами на свою начальницу взирают круглыми глазами и явно шокированы. Их сейчас можно голыми руками брать, даже без магии.
— Покиньте кабинет и если кому-нибудь проболтаетесь, что видели Марго-броню в таком состоянии — сошлю в глубинку, коров сторожить! — махнула своим людям судья.
Те быстро ретировались, так и не сказав ни одного слова. Зато потом будут обсуждать свою строгую начальницу. Как там она сказала? Марго-броню? Это получается ее прозвище. Хм, а я, выходит, нашел какую-то трещину и оборону женщины пробил.
— Вы же учитесь в университете, но не знаете элементарных вещей! У вас преподают юридическое право, если не ошибаюсь. Экзамены или зачеты сдавали? — склонила голову к плечу госпожа Смирнова.
Не нравится мне ход ее мыслей, чувствую, к добру не приведет!
— Конечно, это обязательный предмет, — подтвердил я, отлично помня, что его мне зачли «автоматом», но зачет или экзамен — понятия не имею.
— Так вот! Неуд вам, господин Жергов, раз базовые истины не знаете! Не поленюсь, сообщу о своем недовольстве и заставлю вас выучить этот предмет, — сдерживая в голосе веселье, заявила судья. — Недоразумение с вашим задержанием разрешилось, обвинения снимаю, а если и есть какие-то финансовые нарушения, то это не моя вотчина.
— Вот так просто? — недоверчиво произнес я. — Для этого меня морозили в камере?
— Вы должны понимать, что такие сигналы, — она указала на папку, — оставлять без внимания, никак не могу. Судейство отвечает за спокойствие княжества, и я стою на страже интересов государства. Конечно, не везде все работает, как задумано, но Огнев дал указание, чтобы имела независимость и не оглядывалась ни на какие чины. Князь даже позволил заводить на него дела, если преступит закон и не докажет, что не имел другого выхода. Ну, последнее утверждение не афишируется на широкой публике.
Что ответить? Пообещать внимательно относиться и изучить юридические вопросы. Ну, это само-собой разумеющееся, сейчас меня другое интересует.
— Если вы сделали такое заключение, по отношению ко мне. То позвольте уточнить, на каких основаниях, и давайте вернемся к вопросу о материалах, порочащих мою репутацию, — подбирая слова произнес и увидел, что собеседница осталась довольна такими словами.
— Может перейдем в мой кабинет? — предложила и сразу рукой махнула: — Нет, там не дадут побеседовать!
— Почему?
— Вы же прекрасно знаете Громова, — хмыкнула судья. — Он же взбесился из-за моих действий. Сейчас поднимает ваших и своих знакомых, чтобы достучаться до князя, — она взглянула на наручные часы. — Вот, Олег Александрович уже свои переговоры наверняка завершил и в любой момент ему доложат. Если верно понимаю, то Стефания Олеговна потребует, чтобы отец во всем лично разобрался. Меня начнут разыскивать, а в эти стены никому хода нет! Точнее, мало кто решит нас с вами здесь искать.
И в этот момент в дверь постучали.
— Войдите! — чуть повысила голос Смирнова и нахмурившись буркнула: — Кого еще черт принес?
Начальник тюремного комплекса явился, Сергей Павлович Буркин, в штатском, лет под пятьдесят, невысок, крепок и заметно нервничает. Он доложил, что госпожа Вертагина желает переговорить или присутствовать при беседе с господином Жерговым.
— Как она узнала и так быстро сориентировалась? — посмотрела на своего подчиненного Смирнова.
— Она же адвокатесса, умеет делать выводы, — вздохнув, уклончиво ответил начальник тюремного комплекса.
— Ох и доиграетесь вы Сергей Павлович, — погрозила ему пальцем Смирнова. — Не посмотрю на былые заслуги, отправлю в отставку.
— Так ее приглашать или придержать? — поинтересовался Буркин.
— Станислав Викторович, вы желаете пообщаться с госпожой Вертагиной? — поинтересовалась у меня Смирнова. — Ее послал господин Разрядов, она дама настырная, все равно прорвется. Но, если следовать закону, то пока выпишем пропуск, сделаем согласование, уйдет не меньше часа.
— Мы с вами, если правильно понимаю, основной вопрос закрыли, — задумчиво ответил я. — Поступайте, как считаете нужным.
— Сергей Павлович, вы все поняли? — посмотрела Маргарита Семеновна на своего подчиненного.
— Сделаю, — кивнул тот. — Час у вас точно есть.
Странно, верховная судья и не может послать куда-подальше адвокатшу. Ну, действительно, соблюдает закон, что радует. А еще приятно, что обо мне не забыли и тот же Олег Борисович принимает участие. Могу поспорить, что Стелла в курсе событий и сейчас ищет княжну.
