Николай I Освободитель // Книга 10 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич Funt izuma
— Мы не можем жить без космоса, — задумчиво озвучил Александр знаменитый лозунг, поднятый на щит имперскими властями еще полвека назад, едва удалось преодолеть вчерне последствия Новой Смуты. Император Николай IV был человеком, искренне влюблённым в космос, и сумел заразить этой страстью всю империю. По слухам он влил половину огромного — не смотря на недавние неудачные десятилетия — личного капитала императорской семьи в космический проект, итогом которого сначала стал пилотируемый полет на Марс, а потом и строительство Лунной базы. О том, что в процессе была сформирована группировка орбитальных спутников, позволяющая получить доступ к Сети и просто иметь устойчивую связь в любой точке планеты и говорить нечего. Обошедшийся в десятки миллиардов рублей проект вновь показал миру, что Россия остается главной и единственной империей на планете.
Эпилог 7
— «Сокол-1», приступить к торможению, согласно программе, номер 3, — Земля прозвучала в наушниках полковника Антовьева тогда, когда он уже занес палец над кнопкой ввода и ждал только разрешения из ЦУПа. — Удачи, Леша.
— Спасибо, — вздохнул командир экипажа и принялся осуществлять маневрирование в соответствии с написанной еще на земле программой. Откровенно говоря, большую часть работы выполняла автоматика, но полковник при этом все равно крепко держался за штырь управляшки, будучи готовым в любую секунду отреагировать на какую-нибудь нештатную ситуацию.
Переговоры на таком расстоянии от Земли были делом не простым. Радиосигнал, идущий со скоростью света, преодолевал расстояние до корабля за неполных восемь минут, то есть чтобы озвучить мысль и получить на нее реакцию ЦУПа нужно было минимум пятнадцать минут. Впрочем, с учетом огромных космических расстояний зачастую это не было большой проблемой. Это только в фильмах о космических сражениях все происходит быстро, на деле же большую часть времени работы вне планетного пространства занимает ожидание.
— Не засоряем эфир, — в наушниках послышался другой голос. Командир группы управления полетами чаще всего не вмешивался без необходимости в процесс, но всегда незримо присутствовал для контроля обстановки. И то, что сейчас он вклинился в разговор, говорило о том, что нервы у считавшегося стальным Павла Петровича Одинцова все же есть.
Работу двигателей торможения запертые в маленькой жестяной банке люди почувствовали натурально задницами. Торможение привело к проявлению перегрузки, и их уже привыкшие к невесомости тушки начало чувствительно вдавливать в кресла-ложементы.
На мониторах в рубке космического корабля с зычным именем «Перун», который фактически представлял собой натуральный межпланетный буксир, меж тем начала расти и обретать форму точка, ранее не видимая на фоне черноты космоса. Ну человеческим глазом не видимая конечно, куда более чувствительные приборы, умеющие следить за обстановкой вокруг в разных спектрах, естественно держали цель полета в поле зрения с самого начала. Было бы, конечно, очень глупо промахнуться мимо дурацкого астроида после стольких месяцев подготовки. Нет, этот вариант тоже рассматривался, поэтому на «Перуна» был погружен запас сверхмощных ядерных ракет, которые должны были расколотить каменюку, если что-то пойдет не так. Но все же, зачем переводить потенциально полезную вещь, если ее можно употребить более рационально.
— Есть картинка, командир, — Антофьев чувствовал, как по его виску прокатилась предательская капелька пота. Находясь «по-боевому» в скафандре ничего сделать с ней, он не мог, оставалось только терпеть и стараться не слишком отвлекаться на попутные бытовые неудобства. — Предполагаемая посадочная зона номер один полностью завалена камнями и какими-то наростами. Мы там не состыкуемся. Что будем делать?
Подобный вариант рассматривался еще на дома, поэтому командир экипажа не стал ждать санкции с Земли, и вместо этого действовал по заранее прописанной инструкции.
— Ввожу поправку, будем выходить ко второй зоне, — полковник принялся быстро отстукивать пальцами по большим клавишам, специально сделанным так, чтобы их было удобно нажимать в перчатках скафандра. Через несколько минут «Перун» принялся короткими корректировочными импульсами «сдвигать» многотонную конструкцию немного в сторону. Большой корректировки не требовалось, на таком расстоянии даже доли градусов означали потенциальное изменение точки схождения небесных тел на километры.
Астероид Соколова-Герасименко — кометой его называли только неграмотные журналисты, не пытавшиеся даже разобраться в типах небесных тел, что с другой стороны не помешало уйти в народ именно этому термину — был далеко не первым небесным объектом, на которое приземлялись созданные на земле космические аппараты. Уже два десятилетия существовала постоянная база на Луне, три раз летали люди на Марс, а про автоматические исследовательские станции и аппараты даже говорить нечего, их за прошедший век космической эры было запущенно в космос не одну сотню. Приземлялись зонды и на астероиды — «приастероиживались», — но правда только в дистанционно управляемом варианте. Да и мелкие зонды были совсем не того размера, все же «Перун» имел только топлива на борту под две сотни тонн, а общий вес корабля превышал три сотни. Плюс экипаж в девять человек — и еще девять миллиардов на Земле, замершие в ожидании успеха — так что ответственность совсем другая.
— Что по второй зоне посадки? — Спустя время необходимое для прохождения сигнала пришла очередная реплика с Земли. Вообще-то там и так все видели в реальном времени, все эти переговоры нужны были скорее для самоуспокоения и поддержания нормального психологического состояния команды «Перуна». Как не крути, полет уже продолжался больше полутора лет, и в самом лучшем случае, если не произойдет ничего неожиданного, продлится еще минимум столько же. В такой ситуации ощущение связи с далеким домом жизненно необходимо просто чтобы с катушек не съехать.
— Вторая зона чистая, будем садиться туда, — размер астероида на мониторах меж тем продолжал увеличиваться. Постепенно стало можно разглядеть подробности. Каменюка — хотя правильнее было бы сказать железяка — имела сложную форму и как бы состояла из трех отдельных кусков соединенных между собой относительно тонкими перешейками. Эта самая форма и принуждала космонавтов выбирать из ограниченного количества потенциальных посадочных площадок, ведь дальше нужно было астероид еще и отбуксировать в заданном направлении. А если бы «Перун» приземлился где-нибудь с краю, то потом буксировка стала бы просто невозможна — тело просто крутило бы вокруг оси без значительного сдвига общей траектории. Так что садиться нужно было вблизи центра массы, к которому потом и прикладывать основное усилие.
— Пять километров, время сближения пятнадцать минут, — подал голос сидящий справа второй пилот. — Готовимся ко второму этапу торможения.
Где-то за бортом вновь несколькими короткими «пшиками» отработали двигатели и скорость сближения с небесным телом замедлилась еще сильнее. В идеале посадка должна была пройти так мягко, чтобы это было практически невозможно ощутить без помощи приборов. Главную опасность тут представляли собой всякие мелкие обломки и куски породы сопровождающие «материнское тело», которые вполне были способны повредить весьма нежное оборудование «Перуна». Впрочем, вероятность столкновений так далеко от массивных небесных тел была не слишком велика, вот если бы они пролетали на траверсе Юпитера, например, и на астероид действовали приливные силы газового гиганта, что-нибудь могло бы и отколоться.
— Три тысячи метров, — продолжил отсчет второй пилот. Спустя еще несколько минут отметил прохождение следующей контрольной точки, — две тысячи метров. Скорость сближения полтора метра в секунду.
Когда до астероида оставалось всего триста метров отработали третий этап торможения практически уровняв свою скорость со скоростью космического тела. Двадцать сантиметров в секунду, а всего за двадцать метров до стыковки — четвертый. Скорость касания в итоге оставила всего 8 сантиментов в секунду, с учетом мощных, способных амортизировать гораздо более значительные толчки «посадочных» лап «Перуна», команда даже практически не почувствовала толчка.
