Три принца - Алексей Викторович Селютин
Ночью я не сомкнул глаз. Опять.
Лишь солнце скрылось за горизонтом, мы сопроводили Сималиона в путь. Стояли некоторое время в молчаливом кругу и не произносили слов. Всё было давно сказано. Все понимали, что если мастер не переплывёт реку, что если наткнётся на чересчур ретивых часовых, или - не дай Бог - потонет, наша отчаянная попытка взять штурмом мост, обречена на провал. Останется возвращаться в болота и ждать, когда за нами придут. Или принять смерть в бою.
Поэтому Сималион ушёл молча. Растворился в темноте, не оставив на прощанье обнадёживающих обещаний.
Через некоторое время не выдержала ожидания Мириам: она заснула на постели из рваной травы. Заснули Феилин и Иберик. Лишь я не мог погрузиться в царство Морфея. Грыз ногти, смотрел на яркие звёзды на небе и нервничал, как никогда не нервничал доселе.
- Аниран, - шёпот Терезина меня не испугал. Я лишь рассердился, что слабосильный пацан безответственно относится к остаткам своей энергии. - Можно я сяду рядом?
- Тебе необязательно спрашивать разрешение. Ты - принц, - нравоучительным тоном произнёс я. - Ты можешь делать всё, что пожелаешь. Главное не забывай, что дела твои должны идти во благо. Твои поступки и решения не должны конфликтовать с моральным кодексом и совестью, - я произнёс запутанно, но он, видимо, всё понял. Потому что понимающе кивнул головой.
- Я всегда старался таким и быть, - прошептал он. - Но то, что творилось в округе... Тот ужас... - Терезин обречённо вздохнул. - Я не мог этого выносить. Я не хотел быть частью этого. Не хотел управлять и отдавать приказы. Я не хотел быть таким, как отец. Он слишком легко обрекал людей на смерть...
- Таково бремя, - сурово сказал я. - Бремя лидера. В вашем мире лидером становятся не по призванию, а по крови. Против этого не попрёшь. Значит, с этим надо смириться. Обучаться премудростям у лучших, уметь грамотно мыслить и не страшиться принимать решения. Когда надо - казнить. Когда надо - миловать. В этом весь смысл слова "король". И небольшой части слова "принц".
- Я даже не умею драться, - Терезин прятал взгляд. - Поверь, аниран. Я бы хотел вам помочь завтра. Очень хотел... Но я не могу, - очередной тяжкий вздох даже вызвал у меня сочувствие. - Я - лишь обуза. Я всегда был обузой для всех...
- Это не твоя битва, Терезин, - я крепко сжал плечо парня. - Твои битвы ещё впереди. Уверен, у тебя впереди много битв. Битв за правое дело. И когда тебе действительно придётся биться - именно тебе, потому что отступать будет нельзя, - твоя рука должна быть крепка. Разум холоден и расчётлив. Страх растоптан собственной ногой... А пока позволь тем, кто по-настоящему готов к битвам, доставить тебя в столицу. А там, в родном для тебя доме, тебе уже самому предстоит во всём разобраться. Узреть силу анирана и понять, чем ты можешь ему послужить. Если ты действительно принц, если в тебе действительно течёт королевская кровь, ты очень быстро примешь верное решение. А если нет, если продолжишь тратить свою жизнь на молитвы, если не поверишь, что спасительное пришествие уже произошло и не начнёшь по-новому смотреть на мир, анирану твоё служение не поможет. Твоему миру твоё служение не поможет. Ибо пока ты тот, кого ведут. А мне нужен принц, за которым идут. Чьё слово слышат и слушают. Чьему слову верят... Подумай над этим, Терезин. Подумай крепко... А пока ступай. Спи, пока возможно. Завтра нас всех ждёт тяжёлый день.
Терезин не уходил. Он молчал некоторое время, а потом опять вздохнул.
- Святой отец Эвенет призвал меня к себе в день перед уходом, - его слова заставили меня напрячься. Всё же эта старая падла встретилась с принцем по прибытии. - Просил помолиться с ним и спрашивал, крепка ли моя вера... Он всегда был добр ко мне. Он - мой духовный наставник... Но... Но он никогда не разговаривал со мной так, как ты, аниран. После разговоров с ним меня постоянно гложило чувство вины. Мне хотелось лишь истязать себя и усерднее просить Триединого о прощении. Вновь и вновь вымаливать для грешников искупление... Но после разговоров с тобой... Я даже не знаю, как это объяснить.
- Постарайся, - я аккуратно подтолкнул его, ведь понимал, что парню необходимо выговориться.
- Мне кажется, ты и есть спасение. На самом деле. Но не спасение для всех грешников, а спасение именно для меня. Я не чувствую, что должен в почтении склоняться перед тобой, как просили святые отцы склоняться перед ними. Ты даже относишься ко мне с уважением. Как к равному, практически. И люди... Эти люди идут за тобой не из-за страха, а потому, что признают твою власть. Они жизнь готовы за тебя отдать. Не потому, что ты приказал, а потому, что сочтут это за честь... Я не рассказал о тебе моему духовному наставнику. Я очень хотел кричать об этом, поделиться именно с ним. Но я помнил твой наказ. И знал, что он будет не рад. Он верит в аниранов, но не доверяет им. Считает их опасными.
- Эвенет?... Святой отец Эвенет? - я превратился в слух.
- И не только он. Как-то в Обертоне я подслушал разговор между ним и Его Святейшеством. Они обсуждали, что нельзя допустить накопление божественных сил в теле одного анирана. Ибо такой аниран никогда не станет милихом. Он обречён стать драксадаром. А драксадар бросит вызов Триединому и сожжёт наш мир... Ты же не такой. Я уже вижу это. Я сразу почувствовал в тебе силу настоящего милиха. И если ты действительно не обманываешь, если в столице меня ждёт подтверждение твоих слов, клянусь, я сделаю всё, чтобы быть тебе полезным. Я искренне возжелаю стать твоим голосом. И если ты примешь моё служение, никогда тебя не подведу.
В очередной раз склонённая голова подтвердила, что парень говорит искренне. И я в очередной раз к ней прикоснулся, как бы благословляя её обладателя. Но сам я уже думал о другом. Думал о промелькнувших словах про драксадара.
Похоже, мне предстоит более предметный разговор с Мириам. Она, наверное, знает больше. Явно больше, чем принц, и, наверное больше, чем Фелимид. Ибо дознаватель - довольно скрытный парень. Тот информацией делился неохотно.
