Всплеск в тишине - Дмитрий Викторович Распопов
— Может быть сияние изумрудов на вашей шее, могло бы хоть немного закрыть этот долг? — поинтересовался я.
— Если только эти камни, достойны быть на ней, — ответила она с лёгкой улыбкой.
— Думаю, вам обеспечено всеобщее внимание, — я с лёгкой грустью, поскольку не собирался дарить это ожерелье ей, достал тяжёлый футляр и раскрыл его перед женщиной.
— Что скажете сеньора? Достойны ли вас эти камни? — показал я колье с огромными, идеально огранёнными индийскими ювелирами изумрудами, вставленными в золотые оправы такой тонкой работы, что казалось, что камни сами по себе висят в воздухе. Думаю, не нужно даже упоминать о том, что стоило это всё какой-то запредельной суммы. Одни камни тянули на небольшое графство, не говоря уже о законченном колье.
— Позвольте, я помогу вам его надеть? — попросил я и она кивнула.
Когда я закрыл защёлку и отошёл, она ахнула, смотря как на ярком утреннем свете солнца заиграли камни.
— Ах, благодарю вас сеньор Витале, — с восхищением вскрикнула она, — вы не против, если я посмотрю его в том зеркале, что вы мне подарили?
— Конечно, я пока прослежу за своими служанками, чтобы они собрались к поездке.
Она хлопнула руками и повелела явившимся слугам проводить меня.
* * *— Что скажешь матушка? — будучи в комнате вдвоём, Иннокентий III откинул ненужный официоз.
— Он изменился, — заметила она, подходя ближе, и обнимая сзади за плечи, — из злобного, юного волчонка, превратился в матёрого волка, которому конечно ещё далеко до вожака, но уже сейчас, судя по тому, какие новости приходят из Венеции, он претендует на титул своего отца.
— Нам это конечно выгодно, — согласился сын, — если даже отбросить то, что он против моей воли проводит обряды в своём строящемся соборе, никто из жителей города не говорит хулу на церковь или Святой престол из-за наложенного интердикта. Не говоря уже про его усилия по примирению с нобилями, которые хотели силой заставить духовенство проводить обряды.
— Он по-прежнему покорен. Явился сразу, как получил твой приказ сын мой, — продолжила сеньора Скотти, перебирая руками волосы на голове сына, — стоимость его подарков, думаю ты оценил и сам. Он однозначно полезен, особенно на фоне некоторых, кто получил с ним награду в той комнате, после твоего избрания Папой и весьма возгордился, видимо думая, что за одну простую услугу, мы теперь должны им вечно.
— Истину говоришь матушка, — тяжело вздохнул Папа, подставляя голову под нежные руки, — теперь, когда он вернулся, я думаю можно и намекнуть этим людям, что все мы, ходим под богом.
— Я согласна с этим, сын, — она отстранилась и поправила сбившуюся причёску, — и я конечно тебе в этом помогу.
— Благодарю вас матушка, — он улыбнулся и встал, направляясь к двери, затем становившись, он резко повернулся, спросив:
— А что он подарил вам?
Сеньора Скотти загадочно улыбнулась и ответила кратко.
— Молодость.
Папа изумлённо на неё посмотрел, но мать отказалась объяснять это более подробно.
«Спрошу у самого Венецианца, — решил он».
* * *Расспросы коллегии пусть и в сокращённом составе, продолжались уже четвёртый час, вызывая у меня желание плюнуть на всё и уйти из зала. Они были тупы, как пробки и задавали такие глупые вопросы, что хотелось выть. Только сидящие на коленях позади меня девушки придавали сил, и я беря себя в руки, по десятому разу объяснял, что делал в путешествии, а также на новом материке. И если я думал, что это была сложная тема, то страсти накалились, когда один из кардиналов затронул тему сатаны, пристав ко мне с ней, словно репей.
— Ну вам-то видимо виднее кардинал, — едва не закипел я, отвечая третий раз на одни и те же вопросы, — я не обладаю такими же, как вы, познаниями о сатане.
Худощавый священник едва не заверещал от возмущения, что он никакой не специалист в этой области.
— Кардинал Элини, Витале, успокойтесь, — Папа едва шевельнул пальцем, — у нас нет цели заклеймить или поймать на противоречиях архиепископа.
«Да-да, — едва громко не хмыкнул я, после этих слов».
— Мы пытаемся разобраться, поскольку это очень значимая встреча во всех смыслах.
— Так я и повторю, уже четвёртый раз Святейший отец, — я постарался взять себя в руки, — глаза и тело у меня были связаны, я ничего не видел, только почувствовал запах серы. Всё, ничего более.
Коллегия кардиналов зашушукалась, потрясённо качая головами.
— Если свидетельства нет, как и свидетелей появления нечестивого духа, предлагаю вычеркнуть упоминание о сатане из письменного доклада, который разойдётся потом по приходам.
— Кардинал Элини? — повернулся к нему Папа.
— У меня нет возражений Святейший отец, — нехотя произнёс он.
— Тогда идём дальше, — председатель коллеги зачитал следующее предложение о том, что я на берегу моря, крестил столько жителей майя, что никто из команды, даже офицеры, не в состоянии были подчитать их количество, поэтому коллегия просила меня уточнить, сколько их было по моему мнению.
— Я тоже не могу ответить на этот вопрос, ваше высокопреосвященство, — вздохнул я, — много, очень много. Я только неделю крестил первую партию, стоя в воде по пояс, а ведь были ещё.
Почему-то количество новообращённой паствы их крайне заботило, так что они как клещи вцепились в меня, пока совместно не произвели подсчёты, и оказалось, что я крестил в Экабе примерно пятьдесят тысяч человек, хотя, по моему мнению, их было чуть меньше, но, если мне добавляли людей, а не убавляли, кто я такой, чтобы от этого отказываться. Ведь даже от этой цифры часть кардиналов ахнула.
— Население Рима, насколько я помню шестьдесят тысяч, вместе с младенцами и стариками, — задумчиво произнёс Папа, покосившись в сторону кардиналов.
— Все верно ваше Святейшество, — поклонился глава коллегии, — это просто невероятно, чтобы один священник, привёл столько паствы.
— Если бы ещё он не назначал при этом епископов налево и направо, — проворчал другой кардинал, — вы разве не знали архиепископ, что это привилегия санов не ниже митрополитов или патриархов?
— Ваше высокопреосвященство, — вздохнул я, — конечно же знал, но отвечу вам то же, что и при первом своём путешествии. Если бы я хоть одного патриарха встретил на своём пути там, то конечно же попросил его назначить епископов среди достойных этого сана местных людей.
— Не будем акцентировать на этом внимание, поскольку это деяние архиепископа не противоречит Священному Писанию, — заметил толстячок-кардинал который явно
