И пришел Лесник! 13 (S-T-I-K-S) - Василий Лазарев

через забор, разделявший наши виллы. В том месте рос огромный платан и мне не составило труда спрыгнуть с ветки, раскинувшейся над забором и сразу исчезнуть в каком-то кустарнике названия, которого я не знал. Рядом проходила тропа, по ней раз в полчаса делал обход амбал с «Узи» в своих клешнях. Он в моём списке был первым. Через несколько минут я почувствовал, как подо мной сотрясается земля, это по тропинке шёл охранник. В нём было на мой взгляд не меньше сто двадцати килограмм. Бегемот прошествовал мимо моего куста, даже не взглянув в сторону. Он шёл и что-то бормотал, смотря только себе под ноги. Ничего не скажешь, замечательный постовой. Бесшумной тенью я возник у него за спиной. В этом месте тропинка делала поворот и нас с ним никто не мог увидеть, даже от ближайшего поста. В правой руке у меня блеснула финка. Конечно же не настоящий финской нож, который был у меня в самой начале, но тоже неплохой кинжал, сделанный для меня по эскизам в городской кузнице. Длины клинка на мой взгляд было достаточно, но всё-таки я побаивался, что не проткну на достаточную глубину эту тушу. Товарищ очень много кушал. Замах, удар. Нет, нормально, достал до сердца. Земля под ногами поколебалась, вызвав небольшое землетрясение. Вот-вот полежи здесь, потом БТРом тебя оттащим в канаву. Следующий охранник даже не проснулся, его я оставил сидеть на стуле, забрав только скорострельную машинку. У бегемота я так и не смог её вытащить. Во-первых, он её зажал своей клешнёй, что мне бы понадобилась пила, а во-вторых, этот гондон умудрился ещё упасть на неё. Возиться с тушей мне не хотелось, меня ждали ещё пятеро.

Третий разгадывал кроссворд в модном журнале, поставляемый из кластера с магазинами, и вообще не отреагировал на моё появление. Я зашёл к нему в каморку как к себе домой, он только махнул рукой, не отрываясь от журнала. Ну и я махнул тоже, на кроссворд упали капли крови. Четвёртый устав от трудов спал в соседней комнате. Ему я пожелал вечного сна и пригвоздил к кровати. Отличный получилось кинжал, достаточно было одного удара и клиент переселялся в страну вечной охоты. Пятого я поймал, когда он зашёл в туалет, а вот шестой заметил меня умываясь в фонтане. Его пукалка оставалась на столе в десяти метрах, и он рванул к ней как ошпаренный. Делать было нечего и кинжал совсем не подходил для метания, но я попробовал. Центр тяжести у него был смещён к острию, и я кинул его вдогонку без всяких там переворотов. Устремившись вперёд утяжелённым лезвием, кинжал догнал последнего охранника в метре от стола с оружием. Войдя между лопаток с сочным хрустом, он тормознул бедолагу. Воришка клюнул носом и распластался на садовой дорожке, но он был ещё жив. Кинжал перебил ему позвоночник, и охранник шевелил только пальцами, ноги его уже не слушались. Он пытался ползти, пока я не остановил его, прекратив это бесполезное занятие. Двор был в наших руках, и я направился внутрь дома.

— Да я это… — замялся Кривой под приказом Иштар. — С девками зависал.

— А теперь мне их привёл? — удивился такой наглости Цезарь. Мужчина среднего роста, худой как перезимовавшая на болоте волчица, с колючим взглядом. Одет в тогу, правда без венка на голове. Всё что не было скрыто тогой отливало синевой. Богато расписанный наколками Цезарь пытался держаться ровнее подражая прошлым правителям Рима, но всё-таки казался сгорбленным. Они все здесь пизданулись, подумала Иштар на своём «величии». Этот обмылок тоже косил под Цезаря, конечно же не являясь членом рода Цезарей и тем более никто его не «короновал» таким титулом. Тщеславие сквозило в этом доме из каждой трещины. Всюду Иштар натыкалась взглядом на бюсты, бюстики и даже статую Цезаря в полный рост. На стенах она увидела фрески, на которых был изображён Цезарь с ручным пулемётом в руках и дымящимся стволом. Он стоял, попирая ногой свежо убитого рубера или даже элиту. Здесь мастер был не точен и из-за нагромождения рогов, копыт и прочих клыков выглядывал поросячий пятачок.

— Нет, то другие были. Эти отборные, высший класс. Эта так вообще месяц как с воли, — он шлёпнул по заднице Жужу и он, тряся своими хвостиками умудрилась сделать книксен. Девочки оделись как на парад. Короткие юбочки, чулочки и масса косметики. Именно так любил Цезарь. Стиль выпускницы или горничные. Одна только Немезида одела лосины, чтобы не шокировать своими сталинидовыми ногами вора. Всё же при определённом освещении можно было догадаться, что это не настоящая кожа. Немезида отыгрывала охотницу в коротком кожаном жакете и высоких сапогах. Впрочем, она здесь как раз и была на охоте, а жертвой сегодня были воры.

— Так, так, — Цезарь с короткой палочкой в руках обошёл девочек, выстроившихся в шеренгу. Он уделил внимание каждой, обратив внимание на грудь, руки и задницу особенно. — То есть ты искал для меня подарок?

— Зуб даю. Полгорода обыскал, пока этих сосок нашёл. Эта так вообще девственница, — Кривой вошёл в раж и показал на Иштар. Она криво ухмыльнулась, чем зародила подозрение у Цезаря.

— Девственница? По какому разу? — брови Цезаря поползли вверх.

— Странная история, пусть сама расскажет, — пожал плечами Кривой, отработав свою роль.

— Как тебя зовут? — он бесцеремонно поднял подбородок Иштар своей палочкой.

— Иштар, — чего уж здесь скрывать. Нимфа улыбнулась.

— Иштар, Иштар. Что-то знакомое.

— Богиня смерти, кажется, — подсказал Кривой.

— Нет, ещё что-то. Ближе. Нет, не вспомню сейчас. Так что, Иштар с виду ты конченая блядь. Каким образом ты ещё девственна?

— Ну прям так и блядь? — Иштар ничуть не обиделась и снова улыбнулась. Гюрза побледнела, она уже решила, что после таких слов нимфа их сожрёт без соли.

— Я видел однажды девочку, ей было уже восемнадцать лет, но там было всё ясно. Она просто была страшная, но ты то красавица. Как так получилось? — Цезарь сделал два шага назад рассматривая Иштар.

— Со мной всё просто… — начала Иштар.

— Господин Цезарь. Обращайся ко мне именно так, — величаво произнёс вор.

— Да, господин Цезарь, — еле сдерживая смех опустила глаза в пол нимфа, нервно теребя край короткого белого передника. — Я попала в Улей девственницей. Мне всего шестнадцать лет.

Немезида закашлялась, пытаясь скрыть лошадиный смех, пробивший её. Гюрза