Ранний старт 4 (СИ) - Генрих
— Не ври, — краска стыда никак не хочет покидать девичьего личика, но Света мужественно пытается удержать ситуацию под контролем. — Ты только название прочитал, не заметила, чтобы ты её открывал.
— Вот именно! — ликую. — Вот именно, что не заметила! А я такие удачные строки увидел, — и добавляю почти с садистким наслаждением: — Она ж на этой странице открыта была. Видать, любимое место… ы-ы-ы… ща, дай вспомню…
— Лучше забудь, — сосредоточенно желает Света.
— Как такое забудешь⁈ Это вошло в память моего сердца! Навсегда, Света! — я так и не смог встать, поэтому весь диалог веду лёжа. — Как мне это забыть!!! А-а-а…
Девушка кусает губы и отступает под моей угрожающей декламацией. Она вообще-то права, ничего не успел прочесть. Только зачем? Я и так знаю, что они все пишут!
Его огромный пульсирующий жезл любви погрузился в пылающее лоно, вызвав у Сесилии сладкий протяжный стон. Крутые бёдра страстно выгнулись навстречу. Жадные мужские ладони плотно заполнились тугими бидонами грудей.
— С тобой всё в порядке, любовь моя? — нежно прошептал её верный рыцарь.
— Кха-кха, о да, только в горле першит…
— Ой, не могу-у-у… ы-ы-ы… в горле… першит… могучий ствол любви…
— Ты всё врёшь, там нет никакой Сесилии! — взвизгивает Света с радостным облегчением.
— А ты откуда знаешь? Ты ж говоришь — не читала, — мгновенно подсекаю, как глупую рыбку.
Водружаю себя на четвереньки, на ноги подниматься не рискую.
— Ща всё сделаю по рецепту, — бормочу, неуверенно подползая к отступающей девушке. — Поймаю, искусаю, облобызаю, а потом вонзю… нет, вонзаю, а нет, погружу свой жезл жгучей любви в твоё жаркое лоно… р-р-р-ы-а-в!
Светланка взвизгивает и отпрыгивает. Страстно рыча и роняя слюни, преследую.
— Куда же ты, Сесилия? От своего верного рыцаря!
Девушка обегает меня — это нетрудно — и унизительно толкает ножкой в корму. Валюсь на пол, снова встаю. Бросаюсь и промахиваюсь. Светка с визгом отскакивает.
Короче, классно повеселились.
10 июля, пятница, время 16:30.
Синегорск, квартира Машохо.
— Почему ты не рассказал сразу?
Света непривычно сжимает губы. Ей не идёт, я так считаю.
— Свет, скажи честно. Ты эти месяцы была счастлива? — сижу на полу, Света рядом на диване, сомкнув колени.
— Допустим, — слегка смягчается.
— Вот тебе и ответ. Я думал, сразу сказать или позже. Выложил бы сразу, не было бы у тебя этих счастливых месяцев.
Признался несколько минут назад, почему на самом деле не могу взять её в Березняки. И первый раз вижу, как она слегка бледнеет. М-да, взрослая жизнь — она такая.
— Женишься на ней?
— Нет, — на обвиняющий взгляд поясняю: — Алиска от меня хоть пятерых родит, но замуж не пойдёт.
Света расширяет глаза. Не будь разговор таким тяжёлым, поусмехался бы. Да, такова Алиса: дать дам, а замуж не пойду.
— Она бы пошла с радостью. Но знаешь… есть такие люди, с мощной корневой системой. Не оторвёшь от родного места. Алиса была бы абсолютно счастлива, если бы я женился на ней и остался жить в Березняках, в доме бабушки. Бабушка Серафима сама тут же поселилась бы на седьмом небе, — ненадолго останавливаюсь, давая время усвоить. — Дружу с Алисой с восьми лет. И только сейчас понимаю смысл бабушкиных взглядов на нас. Ей тоже этого хотелось. Она с каждым годом не молодеет, ей страшно хочется иметь детей в доме.
Света молчит. Расшифровать её молчание невозможно. Женщины для мужчин часто абсолютно загадочны.
— Алиса не только в город за мной не поедет, она даже в соседнее село не сдвинется.
— А ты в Березняках жить не хочешь? — спрашивает с пугающей безэмоциональностью.
— Березняки — это место, где я счастлив. Природа великолепна, целая рота друзей…
— Алиса под боком… — так же безэмоционально продолжает за меня.
— Вот только жить постоянно я там не могу. Это как любимое место у человека. Не знаю, какая-нибудь беседка в саду, тихий уголок на речке для рыбалки. Там хорошо и здорово, только всю жизнь там провести невозможно. Ну, мне… Оно уютное, но тесное. Я туда целиком не влезаю.
— Я так не могу, Витя, — на меня глядят непривычно серьёзные глаза. — Уходи.
Уходить так уходить. Поднимаюсь, иду в прихожую. Света меня не провожает как обычно. Уже на выходе из комнаты оборачиваюсь:
— Тебе решать. Штатная должность моей супруги вакантна. С удовольствием соглашусь на твою кандидатуру. Но тебе решать.
В ответ молчание. Ухожу.
11 июля, суббота, время 08:40.
«Вольво» Александра Колчина по дороге в Березняки.
— Что-то ты хмурый какой-то, — обращает на меня внимание папахен на выезде из города. — Не рад поездке?
Преувеличивает, по-моему. Если не сияю, как новенький пятак, то хмурый?
— Кажется, моя девушка мне отставку дала, — равнодушно информирую.
— Переживаешь? Не переживай. У тебя их ещё много будет…
— У меня их уже много было, — кажется, Света заразила меня безэмоциональностью. — Скоро со счёта собьюсь.
Папахен косится на меня с невольным уважением. Я прав в том смысле, что сексуальных проблем у меня нет и не предвидится. Если Света махнёт прощально хвостом и уйдёт из МГУ к великому огорчению Татьяны, то та же Беркутова запросто устремится в образовавшуюся прореху. Мне она не нужна, но это другой разговор. Не с кем будет делить постель? Фрейлины запрыгнут туда, только свистни. Сразу обе. Намекали уже. Вроде бы в шутку, но знаем мы, с чем едят эти шуточки.
Отчего тогда ледышка в сердце? Диагноз ясен: угораздило меня запасть всё-таки на Светку.
Отвлекаюсь на пейзажи за окном, выбрасываю все мысли из головы. Что стоит некоторого усилия.
— Па, останови, я назад пересяду.
Сзади Кир сидит, и наступает время искина. Мы с собой походные магнитные шашки взяли. Там и шахматы есть, но с ними позже разберёмся.
11 июля, суббота, время 21:05.
Село Березняки, дом бабушки Серафимы.
Всё повторяется, как всегда. Когда-то ещё совсем юная Алиса висла на мне, сейчас расцветающая юная женщина топит меня в объятиях и восторженном визге. Причитает бабка, урвавшая себе Кира, который не находит возможности удрать сразу.
— Наберись мужества, братан, — призываю его к терпению. — Им это нужно.
Мне-то, ха-ха-ха, терпеть упирающиеся в меня соблазнительные выпуклости намного легче. Как пьянице, который не страдает алкоголизмом, а наслаждается им.
— С папы пример бери.
Тоже хороший совет. Папахен не уклоняется от объятий с любимой тётушкой. Наоборот, так стискивает её, что она охает. Говорят все разом.
— Пойдём, покажу! — Алиса, не отлипая, тащит меня в дом.
Цепляю один из баулов. Остальное без меня, мужчин в нашей компании хватает. С нашим приездом мужской перевес в доме становится двукратным.
— Только тихо, — шепчет счастливая мамочка, — заснул недавно.
Внимательно смотрю на дело рук своих, то есть не рук, конечно… ребёнок как ребёнок. Круглая беленькая мордашка, короткие ручки с забавно маленькими пальчиками.
— На Кира почему-то похож, — выношу вердикт хихикающей Алиске.
— Вылитый ты, — соглашается она. — Ты тоже с Киром на одно лицо.
Смотрю на неё с недовольством. Как-то мне не по нутру, что Киру отводится роль образца рода Колчиных. Придраться не могу, сам начал.
Алиска тем временем накидывает мощный крючок на дверь и тащит меня в кровать.
— Алиса, я же с дороги, даже не помылся.
— Потом помоешься… — рот накрывают тёплые губы, огромные глаза властно втягивают в себя, как опасное болото.
Кажется, в дверь стучали. Но нам было не до того.
12 июля, воскресенье, время 12:10.
Село Березняки.
