Бальмануг. (не) Баронесса (СИ) - Лашина Полина

– Что, простите? – озадачилась Хелен. – Какую жалобу?

– На поведение студента Ароэнофа Делтика, – пояснили ей тоном, каким, наверное, с маленькими детьми говорят.

– О-о! А-а... кхм, студент Ароэноф Делтик подавал жалобу на меня? – встречно спросила она, решая, как же ей поступить.

– Что? Нет! – возмутился ректор. Еще чуть-чуть и руками возмущенно замашет. – Или ему есть на что жаловаться?

– Тогда и я не буду подавать. – Решила девушка, игнорируя последний вопрос.

– Но был конфликт... – начал было эйр Стелрас.

Хелен глянула на него и чуть не прыснула. Почему-то он ей ужасно напоминал спаниеля: мягкие округлые черты лица, совсем круглые глаза и до плеч волнистые волосы каштанового оттенка. Что было необычно, ведь практически все Огертцы были брюнетами. Наверное, ее от нервной встряски потянуло хихикать, едва сдержалась.

– Ну что вы, эйр Стелрас, раз эйра Бальмануг не видит в произошедшем никакого конфликта, то его... и не было? – мягко стал уговаривать ректор теперь гостя, что "при исполнении".

Он явно не хотел выносить сор из избы. То есть из стен своей... то есть как раз не своей, а королевской академии, доверенной ему.

– А что вы скажете, эйра Бальмануг? – продолжал напирать "полицейский".

Может, не таким уж мягким был, как казался?

– Боюсь, мне нечего сказать, эйр Стелрас, – увиливала девушка.

Ей тоже не было резона раздувать скандал вокруг своего имени, если вдруг ректору получится его замять. Да еще привлекать к этому местную полицию?! Узнать бы только, кто настучал полицейским. Если Делтик жалобу не написал, ректору скандал невыгоден, то кто тогда?

– Но всё же, из-за чего произошла ссора? – на все лады выпытывал Стелрас.

– Ах, уважаемый эйр, сущий пустяк. Простое недопонимание, – не поддавалась Хелен, старательно хлопая ресничками. – Мне, право, даже неловко говорить.

Поморив друг друга таким образом еще минут десять вежливым «пин-понгом», допрос прекратили. Стелрас, поняв, что ничего у него не получится, решил откланяться.

Когда он вышел за дверь, Хелен вздохнула с облегчением. И, кажется, не одна она. Ректор тоже выглядел довольным.

– Что ж, эйра Бальмануг! – излишне радостно заявил он, отчего девушка чуть было не поморщилась. – Я вас поздравляю!

– Благодарю, эйр ректор Велинсор, – вяло отозвалась Хелен.

Ее заряд бодрости, полученный после удачной для них проверки в гостинице, как-то быстро иссяк. Да еще неожиданное появление полицейского заметно подкосило силы.

– Отныне прошу вас не опаздывать. И прогуливать тоже нежелательно, – продолжал ворковать ректор. – Хотя я понимаю, юные эйры такие нежные создания...

Зато Хелен ничего не понимала. Но сил спорить не было, поэтому молча слушала, утопая в мягком кресле для посетителей.

– В жилой корпус можете заселяться уже сегодня. Ах, что я говорю! Не можете, а уже должны. Управляющий жилой зоны уже о вас осведомлен, комната готова, вещи, то есть всё, полагающееся вам по списку возьмете у кастелянши. Ах да, сам список можете взять у Харпера... Харпер! – гаркнул неожиданно ректор.

Пока парень появлялся в дверях, а Велинсор ему что-то говорил, Хелен заторможено соображала.

– Что, простите? Эйр ректор Велинсор, о какой комнате идет речь?

– Ну как о какой, эйра Бальмануг! О вашей, конечно. О которой, вы, наверное, столько мечтали. – И вот сейчас точно нотки ехидства проскочили в его словах. – Той, что положено каждому студенту, который находится на обеспечении королевской казны...

– Какому студенту?

– Ну что вы, эйра Бальмануг! Наверное, вы немного растерялись от радости? Я же сказал – поздравляю вас с зачислением в королевскую академию магии Огерта. Ваша заявление было подписано...

– Мое заявление? – тупо переспрашивала Хелен. – Какое?

– То, что вы оставили у меня летом, помните? – опять ласково, как с капризничающим ребенком, разговаривали с ней. – И вот, наконец-то вас зачислили...

– Зачислили?! – Без сил выдохнула Хелен, прикрывая глаза.

"Твою мать! Зачислили!" – ухнуло всё внутри.

– Я понимаю, как вы сейчас рады... – Шумом прибоя доносился откуда-то издалека голос ректора.

Гадского ректора, который ей столько нервов вымотал с этим зачислением. И вот теперь, спустя столько времени и... потраченных нервных клеток, он ее соизволил зачислить? Именно сейчас, когда она уже сомневается, останется ли здесь, вообще?!

Когда с трудом полученные деньги, скорее даже подаренные шитерами, она только недавно потратила на пошив приличной одежды? Чтобы единственная на всю академию вольная слушательница не выглядела хуже бродяжки. А теперь эта одежда не нужна, Хелен будет обязана носить бесплатную зеленую форму, как и все остальные студенты?

Теперь, когда у нее наконец-то есть стабильное жилье и хорошая компания, то есть буквально семья, которая не даст ее в обиду?

Когда у нее есть возможность зарабатывать вместе с Ларками? Причем приличным способом и вполне достаточные для ее простой жизни средства.

Теперь, когда она только запускает второй зал, инициатором которого была. И где многое завязано именно на нее, эйру? Именно сейчас, когда она так нужна "Синему пескарю" и Ларкам, ее хотят запереть в академии с одним выходным в городе и то, если повезет?!

А она только что сказала чиновнику из управы, что будет жить долго в "Пескаре", и что зал тот для нее. Но если ее забирают в академию, то не будет у шитеров единственной эйры в жильцах и, получается, они нарушили условия лицензии?!

Как же она подвела Ларков с этим совершенно ненужным сейчас зачислением!

Девушка сложила ладони вместе и, приподняв, уткнулась в них лицом. Протяжно выдохнула.

Как же это чертово зачисление сейчас ей не нужно!

– Я так рад, что вы... Кстати, не забудьте про бал для первокурсников, который будет через месяц. Все первокурсники обязаны быть! С сопровождающими. Ваша родня приедет в столицу? – гундел где-то рядом Велинсор.

Ректор, который сделал всё возможное, чтобы привлечь к ее персоне максимально возможное внимание студентов-оболтусов. То есть местной золотой молодежи, испорченной вседозволенностью в их иерархическом обществе.

На привлечение сработало ее единственное не зеленое платье в этом море "кузнечиков". Публичное выделение при всей толпе всего первого курса в первый же день. И другие мелкие моменты, которые она, может, и не заметила в действиях ректора.

Но теперь, когда внимание избалованных эйров, некоторые из которых далеко не благородные, к ней приклеилось намертво, ректор лишает ее относительной защиты статуса вольного слушателя.

Теперь она не сможет уходить из академии без особого разрешения.

Теперь ей придется сдавать экзамены наравне со всеми, а не просто получать знания по своему выбору.

Теперь она будет вынуждена жить в местной общаге, полной других эйров.

Теперь стены королевской академии казались Хелен не спасением в этом жестоком мире, а темницей, где она случайно оказалась заперта вместе с самыми опасными хищниками.

Почему именно сейчас?

Для чего ей это зачисление, если вроде и так неплохо было?

Зачем он, вообще, вспомнил про то заявление и принял ее в студенты?

Конец первой книги