Геннадий Ищенко - Третий путь
– Если мы сейчас начнем целоваться, то я сегодня вообще никуда не уйду, а ты завтра вряд ли куда-нибудь улетишь.
– Ну один только раз!
– Какой же ты еще все-таки мальчишка! Ну иди же ко мне.
Бывший дом Латес
Прошло больше часа пока Фелия, как звали обнаруженную Леной женщину, оповестила все оставшееся население дома о приказе собраться перед зданием главной резиденции. Для слуг исключения не делалось. Все время, пока Фелия бегала из комнаты в комнату обоих спальных корпусов дома, где еще остались после вчерашнего исхода жильцы, ее дочь Мария крепко держала Лену за руку, ни в какую не желая отпускать. С Леной был Фотий, который с любопытством наблюдал за нарастающей во дворе дома суетой и построением оставшихся женщин и детей. Вчера к вечеру в дом действительно прискакал вестник, уцелевший в бойне, которую устроили защитники Раум напавшим на них магам Латес. После этого из дома, забрав оставшихся лошадей, ушли все мужчины и немногие женщины.
Остальных с собой не взяли, и они поняли, что пришла пора умирать. А сегодня прибежала эта сумасшедшая Фелия и, захлебываясь слезами, рассказала, что ей дали обещание, что никого убивать не будут и приказали всех собрать во дворе. Ей и верили, и не верили, но во двор пришли все. Какая разница, где умирать, но теперь появился хоть и слабый, но шанс. Слуги толпились в стороне от магов.
Поняв, что больше уже никто не подойдет, Лена передала ребенка Фелии и подошла ближе к толпе женщин и детей, смотрящих на нее со страхом и надеждой.
– Я не буду вам говорить, – начала она. – Что мы убили ваших мужей и сыновей, защищая свои жизни, и жизни близких нам людей. Более полувека ваш дом служил источником неприятностей, боли и потерь для дома Раум. Теперь его больше нет. Мы не мстим тем, кто не в силах ответить ударом на удар. У всех вас есть только два выхода. Или вы продолжаете оставаться и дальше жить на этой земле, которая отныне становится землей Раум, или уходите, как вчера ушли те, кто не пожелал остаться. Нам не нужна затаенная злоба и скрытая месть. Поэтому все, кто решат остаться, принесут личную магическую клятву одному из архимагов нашего дома и подвергнутся ментальному воздействию. Обещаю, что будет поставлен только блок запрета на нарушение вашей же клятвы. Что касается слуг, то в таком количестве они здесь не нужны. Мы можем снять им печати и отпустить на все четыре стороны. А можем предложить поселиться на плодородных землях, принадлежащих дому на востоке от столицы, дать денег на обзаведение и первое время. Первые три года налог браться не будет, потом, как и большинство селян, будете отчислять десятую часть урожая. Дом обеспечит вам защиту и, если захотите, сбыт урожая. Я закончила, а теперь вам надо решать и делать это быстро: дело к вечеру, а вас, даже не учитывая слуг, без малого шестьсот человек.
– Кто вы, госпожа? – выкрикнула одна из женщин.
– Я архимаг Ларесса Лавр, член Совета дома Раум.
– Я принесу вам личную клятву!
– И я!
Толпа женщин качнулась в ее сторону.
– Если кто хочет принести клятву мне, я ее приму. Если кто хочет принести клятву архимагу и главе дома Фотию Мару, ее примет он. Подходите по одному и просто произнесите слова: клянусь отныне и навеки быть верной Ларессе Лавр и дому Раум! Разум при этом держать открытым. Начинайте.
Фотий, посмеиваясь про себя, быстро принял клятву у четырех присягнувших ему женщин и ушел к своим бойцам и магам. К Лене выстроилась огромная очередь женщин, многие из которых несли детей или держали их за руку.
– Кажется, у нас теперь перекос в пользу женщин, – думал Фотий, отдавая распоряжения своему войску занимать ключевые объекты в обороне дома. – Надо будет просить Петра, чтобы прислали больше мужчин.
Город Москва, неделю спустя
– Присаживайтесь, Сергей Федорович, – президент гостеприимно указал рукой на кресло рядом с собой. – И начинайте. Мы с нетерпением ждем вашего рассказа.
Под словом "мы" он подразумевал себя и премьера, который сидел чуть дальше за столиком и потягивал какой-то напиток из высокого фужера. Потапов сел на край кресла и начал доклад о своем пребывании в доме Раум.
– Всего я пробыл в доме четыре дня. Кроме собственного дома мне показали еще недавно завоеванный дом соседей и добровольно присоединившийся к ним дом целительниц. Побывал я и в столице империи, но глянул только одним глазом из ворот их представительства. Всего сейчас магов и людей с Земли в доме около одной тысячи двухсот человек, причем половина это женщины и дети разбитого в последней войне дома.
– Разве не опасно держать в доме такое большое количество кровников? – удивился президент.
– Я тоже так думал, пока мне все не объяснили. Общество магов довольно своеобразное, как и психология отдельных магов. Каждому из них с детства вдалбливают верность дому и простое правило: ты заботишься о благе дома, а дом заботиться о тебе. И это действительно так. Без дома маг – жалкое зрелище. Так называемые свободные маги являются изгоями в своем сословии. Кое-где на них даже охотятся. Поэтому маги защищают свой дом до последней возможности. Но есть и оборотная сторона: когда дом пал, никто уже никому ничего не должен, и каждый спасается, как может. Ни о какой мести речь, как правило, не идет. В среде магов существует культ силы. То есть, кто победил, тот и прав. Побежденных часто вырезают подчистую. И не для того, чтобы избавиться от кровников, а чтобы толпы бездомных магов не слонялись по империи и не позорили в глазах ее жителей образ мага-повелителя. А в случае с нашими магами еще на руку Раум сыграли порядки в проигравшем доме. Среди женщин там практически не было сильных боевых магов, вследствие чего мужское население их считало неполноценными, и отношение было соответствующее. Женщины там все больше занимались лечением, сельским хозяйством, погодой и дизайном. Поскольку к боевой магии это отношение не имеет, то все они проходили по разряду балласта. Их и бросили на произвол судьбы, когда после поражения остатки мужчин бежали. А Лена или, как ее иногда называют Ларесса, их подобрала, подарила жизнь им и их детям, и приняла магическую клятву личной верности.
– Это как? – не понял премьер.
– Маги клянутся за себя и за своих детей быть верными архимагу и члену Совета дома до самой смерти, а через нее и самому дому. Причем клятва имеет и обратную связь: сама Елена обязана заботиться о своих магах. Это что-то вроде средневекового вассалитета.
– А почему принесли клятву именно ей? Там что, никого больше не было из руководства?
– Был глава дома, но ему присягнуло всего несколько женщин, а все остальные – Елене. Я вначале сам не понял, с чего ей в доме такой почет и уважение. Она входит в Совет дома, причем заняла там место в шестнадцать лет. Она директор школы, где обучают всех детей дома как магии, так и естественным наукам, математике и языкам. Насчет магии я оценить, естественно, не смог, а вот все остальное дается в приличном объеме, то есть через несколько лет у них будет много грамотных, с нашей точки зрения, магов. Все основные магические достижения и разработки того, чего нет у других, это целиком ее заслуга. Сама идея перестройки того мира – ее. Она самый молодой за всю писаную историю империи архимаг и владеет какими-то закрытыми знаниями, которых не знает никто вне дома. Этим, по-видимому, и определяются ее успехи в магии. Она превосходный боец и тонкий дипломат. В доме много говорят о ее поездках в столицу. После последней о ней судачат во всех великих домах, а император предложил ей руку и сердце.
– А как на это отреагировал Петр?
– А она императора отшила. И в опалу при этом не попала. Отвергнутый монарх предложил ей дружбу. С императором многое непонятно. Мне объясняли, но слишком недолго я там был, чтобы во всем разобраться. Продолжу о Елене. Это она выбрала дом Раум в качестве инструмента переделки мира, заявившись в него в шестнадцать лет и перетянув на свою сторону весь Совет. Сейчас в нем одни ее сторонники и друзья, которые за нее любого порвут в клочья. Фактически она неформальный лидер дома. Все земляне, между прочим, перед переброской тоже клялись в верности лично ей.
– Долго ли нарушить клятву, – сказал премьер пренебрежительно.
– Может здесь и недолго, но там за все время не было ни одного такого случая. Там совершенно другая жизнь, и люди на многое начинают смотреть по-другому. Правда, людей Корнеевы подбирали очень тщательно: подонков там нет. И еще, нет ни курева, ни спиртных напитков, вообще никакой дури.
– Неужели в том мире нет хотя бы вина? – удивился президент.
– Как мне сказали, есть. Но, во-первых, маги вообще очень мало его употребляют, так как в подпитии нельзя колдовать, а, во-вторых, Елена выбрала очень бедный по меркам магов дом на самом краю империи, который долго существовал в окружении враждебно настроенных соседей. Чтобы вам легче было представить, это напоминало нечто вроде средневекового монашеского братства, только без разделения по половому принципу. Излишеств любого рода там на момент ее появления давно уже не было.
