Черная метка - Александра Лисина

Впрочем, безопасники на эту тему даже не заикнулись. Их больше интересовала хронология событий и мое участие в них.

— Все очень быстро случились, — раз за разом повторял я. — Народу после взрыва на лестницу много кинулось. Но я же знаю, что во время экстренных ситуаций ни лифтами пользоваться нельзя, ни тем более загонять себя в ловушку. Раз сирена пожарная была, то вскоре мог появиться и огонь. А галерка все же не имеет второго выхода. Вот я, увидев, что туда люди бегут, и сказал им, чтобы уходили. А то мало ли? Вдруг и правда пожар? Если бы он случился, то люди на втором этаже точно бы сгорели.

Голос, кстати, я к тому времени уже вернул, чтобы не спалиться. Вернее, это Эмма его вернула, потому что в ее памяти такие мелочи фиксировались быстрее и гораздо надежнее, чем в моей. Так что во второй раз кричал уж точно я, своим собственным голосом, а не голосом Беша, что могли подтвердить все опрошенные. И я же гнал ребят вниз по лестнице, что точно так же подтверждалось показаниями многочисленных свидетелей.

Мужики, когда я замолчал, с сомнением переглянулись, но определитель ауры все еще горел зеленым светом, поэтому в скором времени они от меня все-таки отцепились и принялись дотошно выяснять, где именно я был во время первого взрыва, что видел и слышал, что делал и куда бежал. И почему не потерял самообладание, когда все остальные бегали, кричали и вели себя по принципу «спасайся кто может».

Тут я тоже врать не стал и честно сказал им то же самое, что и Ании недавно.

Я ведь в холле был? Был. Причину пояснил? Конечно. Гибель охранников видел? Потолок на меня после этого упал? А то ж! Вон, на плече еще ткань порвалась, да и густой слой пыли, осевший и на ней, и на моем лице, и особенно на волосах сымитировать было невозможно.

О том, что я делал между тем моментом, как в вестибюле рухнул потолок, и тем временем, как я добрался до остальных, я оставил додумывать следователей. На меня ж потолок рухнул. По голове, понимаешь ли, крепко приложил. Так чего вы от меня еще хотите? Тут ведь прямо как в кино: упал, потерял сознание, очнулся… нет, не гипс, а всего лишь шишка на макушке. Так что на самом деле я никуда, кроме вестибюля и одного-единственного коридора, не ходил, никаких подвигов не совершал, ни в кого не стрелял и ничего интересного не видел. И вообще, у меня голова болит, да и время позднее, детям спать пора. Так что отстаньте, люди добрые, дайте мне уже до подушки добраться…

Увы. Невзирая даже на то, что определители ауры ни разу даже не мигнули, меня все равно промурыжили в участке до восьми, с тошнотворной тщательностью выспрашивая всякие мелочи и скрупулезно собирая показания.

Законник в разговор почти не вмешивался. И только пару раз, когда следаки особенно наседали, аккуратно напоминал, что перед ними несовершеннолетний, да еще и травмированный недавними обстоятельствами ребенок, поэтому оказывать давление на меня не нужно. И вообще, если я хочу, то могу прекратить все это безобразие в любой момент.

Я, правда, в бутылку лезть не стал и честно рассказал, что мог, да еще и не по одному разу. Ну а как только господа следователи убедились, что мои показания сходятся почти во всем и не меняются даже после самых каверзных вопросов, они меня все-таки отпустили. Одного из последних, кстати, во всем участке. После чего лэн Тай самолично проводил меня к выходу, усадил в большую красивую машину и, отпустив законника восвояси, уже по пути в академию спокойно сказал:

— Вы хорошо держались, лэн Гурто. Насколько я вижу, несмотря на все случившееся, самообладание вам по-прежнему не изменяет.

— Благодарю. У меня была хорошая школа, — ровно отозвался я. — Да и допрос не первый, так что следователям в любом случае не удалось бы меня запугать.

— Мне кажется, вы и взрывов не испугались, — деликатно намекнул на мои отключенные эмоции кибэ.

— А чего их пугаться? — удивился я. — После разлома в крепости Ровная смерть видится мне несколько иначе, чем, к примеру, несколько лет назад. Да и по сравнению с дайнами безумцы с рюкзаками выглядят, прямо скажем, бледновато.

Лэн Тай неопределенно качнул головой.

— Это не очень хорошее качество, лэн Гурто. Страх смерти нередко уберегает нас от ошибок.

— Эту задачу прекрасно решает не только он. На мой взгляд, точный расчет и умение грамотно распределять силы способны сделать гораздо больше, чем обычный страх.

Кибэ странно хмыкнул.

— Да. Ваши слова сегодня были достаточно… хм, точны. Там, где вы этого хотели, конечно. А где не хотели, напротив, их можно было истолковать двояко.

Я пожал плечами

— Вероятно, мне пока недостает вашего умения играть словами, лэн Хатхэ. Но я быстро учусь.

— Уж это точно, — окинул меня оценивающим взглядом менталист. После чего надолго замолчал и уже после того, как машина приземлилась у ворот академии, негромко добавил: — Скажите, лэн Гурто, вы говорили правду, когда утверждали, что почти ничем не помогли тем детям?

Я выбрался из машины и посмотрел на него так же, как на следователя недавно.

— А вам моих официальных показаний было мало?

— Ну что вы. Просто кое-что в вашем рассказе показалось мне странным, поэтому я хочу уточнить.

— Что же именно осталось вам непонятным, лэн Хатхэ? — вопросительно приподнял брови я.

Кибэ Тай чуть подался вперед, так, чтобы я мог лучше его увидеть.

— Мне подумалось, что в той ситуации, что сегодня сложилась в концертном зале, вы могли и, по идее, должны были бы успеть много больше, чем просто указать людям дорогу, а потом упасть и пролежать под завалом ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы смертники поумирали один за другим.

Я только руками развел.

— Ну что поделаешь? В Ровной мне, можно сказать, повезло, а тут, к сожалению, нет.

— Вот именно, лэн Гурто, — усмехнулся кибэ. — Вот именно. Но об этом вы уже будете говорить не со мной, а с великим мастером. Спокойной ночи.

С этими словами он откинулся на сиденье, тем самым давая понять, что разговор окончен. Ну а когда я захлопнул дверь и отступил в сторону, машина почти бесшумно поднялась в воздух и в