Махинации самозванца - Романов Илья Николаевич
В общем, Алёна старалась как могла. Елозила в седле, чуть ли не кусала за шею. Тёрлась, чем можно и нельзя. Лапала руками якобы для удержания баланса…
Я терпел. Я барон, недобарон, а не Бог! Она совсем тормоза потеряла, есть вещи, что и дворянкам постыдны.
Ах да. Насчёт дворянок. Алёна – дорогая штучка. Дурында, свалилась мне на голову и принесла новые проблемы. Она дура! Малолетка… Но кто я после всего, если её брошу?
С другой стороны, а кто я такой, чтобы её судить. Хам, Кудрявый и Колпак ещё большие номера откалывали, да такие, что слава пошла по всей большой Родине. Мир вашим душам, Хам, Колпак, Кудрявый. Илюха, Леха, вы были большими сволочами, но я не забуду…
Хрен с ними, выдохнул и забыл. Я не баба в приходе гормональных циклов. Ай-яй-яй, шовинист, женоненавистник, импотент, урод, сволочь!
Зая. Успокойся. Не провоцируй…
Вам всё, может, это просто представится, а у меня головняк. Легенда трещит по швам. Моя родня женского пола, что не имеет ни служанки, ни документов. Вам, может, и смешно, но каково мне. Для сравнения представьте себе негра в Москве без паспорта и связей.
Понятно, что кому-то придётся возвращаться обратно в столицу. Дуракам поясню: для подделки документов. Со мной вариант отпадает, на меня всё завязано. Ивару и Могру такое поручать, значит, заранее быть уверенным, что всё пропало. Выход – ехать адвокату, тем более что это в его сфере…
В это время Алёна спала у меня на плече, обнимая ручками за шею. Нашёлся престарелый принц, что за тебя жопу рвёт…
В следующей деревне, в трактире, дурачок Вир что-то бренчал на местной балалайке про неразлучную любовь. Признаться, в тот момент я хотел порвать его на куски руками. Уё…к, что это он?! На кого намекает?!
От исполнения своего желания меня остановила только Алёна. Сидя с ней на одной скамейке, невольно чувствуешь её. Ей нравилась песня. Обществу нравилась песня. И я придавил свои эмоции. После его придавлю, без всякого шума…
Деревенские топали по полу правой ногой, их аналоги нашему рукоплесканию, а я тихо приходил в себя.
– Красиво спел?! – шептала мне Алёна по-русски. – Он такой милый…
Я тихо ухмыльнулся ей в ответ. Но что-то мне подсказывает, что я опять, случайно пропалился. Ухмылка была кривой. Хреновый признак. Признак, что у меня опять наворачивает башню.
В следующей деревне всё началось по старой проверенной схеме. Алёна всё так же чудила в таверне. Я молчал и скрипел зубами. Могр давал подзатыльники новобранцам. Ивар смотрел на всех, как на дерьмо.
Ич Освир уехал несколько часов назад. Я рискнул. Дал ему пятьдесят золотых. Кто не понял. Доспехи для рыцаря в пограничье стоят десять золота. Они же в столице стоят два десятка золота. Крестьянин в пограничье может прожить год на два золотых и при этом содержать семью.
Скажете, дебил?! Конечно, я дебил! А вы что бы сделали ради дурочки, что к вам прилипла? Впрочем, не задумывайтесь. Есть и второе дно. Его семья у меня в заложниках. Думаю, об этом он не подозревает. Это должен быть сюрприз его лояльности по приезде в долину. Сестра и племянник, сделанный по случаю. Думаете, я не убью невиновных?! Не надейтесь. Убью. Не потому что я жестокий, а потому что так надо. Считайте меня говном после этого, но это факт!
Алёна же спала у меня на руках. Спи, дурочка. Жизнь за десять – нормальный расход, если это за своих… Романтики и дуры, заткнитесь! Спросите у пьяниц в тельняшках, что не плавают в фонтанах, они объяснят…
Я нёс её спать на руках в комнату в ближайшем трактире. Из-за этой пьяной дуры мы потеряли полдня. Ух, я ей завтра выскажу…
После мы сидели внизу. Обычный пьяный галдёж. Мои пили и жрали. Я на границе опьянения и озарения. Помню только одно.
– Служанка! – орал я пьяный. – Шлюху сюда! Служанка!
Рассказывать про нерадостное утро я не буду. Это обычное дело для тех, кто зависал не по-детски.
Алёне хоть бы что. Счастье молодых, нет похмелья в подлинном смысле. Бегает по таверне счастливой кобылкой и не помнит, что это из-за неё… Дура! Не всё сиськами, которых у тебя нет, покупается…
Помню, она что-то щебетала про такое радостное утро, про прозрачный воздух свободы. Я молчал. Не хочу её называть дурой, всё же родная по земле и языку. Живи, дурочка, и не знай, что твои липовые документы кому-то будут стоить жизни. А вы как думали? Не на простолюдина документы делаются. Реестр дворян ещё никто не отменял. Повезёт, если есть подходящая по возрасту и незначительности дворянства покойница. А если нет, то как повезёт…
Ладно. Хрен с ним. Есть проблема. Её надо решать. По документам, что будет справлять адвокат, если не сбежит с деньгами, то она мелкая дворянка. Следовательно, должна иметь прислугу. Минимум служанку. Где служанку искать?!
Первая попавшаяся девица проканает, но при этом сдаст при первом же кипеше. Вопрос: где искать верную и не особо умную служанку?
Про трактирных девок забудьте сразу. Это только в сказках проститутки верны до гроба. В итоге в похмелье меня мучил двойной разрыв головы. Первое, мне просто хреново. Второе, я должен думать.
– Алёна… Мне плохо, – сознался я, держась за голову. – Тебе нужна служанка…
Естественно, Алёна это восприняла как повышение своего статуса, а не как обычно. Само собой, в этой деревне мы служанку не нашли. И не потому что, по словам Алёны, я искал себе подстилку. Всё проще, я искал конченую дуру, что не слишком уродлива. Верность и дебилизм зачастую неразрывные понятия…
Как мы переместились в другую деревню, вопрос к моему подсознанию. Провал, что, впрочем, неудивительно. Столько дней пить…
Всё это время, пока я висел пьяным мешком на Колбаске, она ехала в седле у Ивара. Я усмехнулся. Вот Ивар охренел от происходящего!
Впрочем, я быстро себя успокоил. Делов-то. Всякое бывает. «Бывает» – это слово выражает всё, от измены и до убийства. Я всё могу понять. Я не сужу, я просто уйду…
Я усмехнулся. Ивар осёкся. Я не верю, что меня настолько накрыло, чтобы он осёкся. Это совпадение. Но на всякий случай я согнулся к седлу Колбаски. Я улыбался седлу Колбаски. Не дай бог, чтобы меня увидели. А что? А вдруг? А что если меня не по-детски плющит…
В ближайшей таверне Алёна липла к шее Ивара. Я смотрел на неё… А потом мне стало пофиг. Как хочешь. Вспомнилась Кайя. Тварь! Ты мизинца её не стоишь! Халла… Торгуй промежностью с Иваром, раз ты так хочешь.
Как ни странно, в этой деревне у нас был шквал от новобранцев. В тот вечер мы никуда не поехали. Заночевали там же. Внизу таверна гудела от шума пьяных новобранцев. Я заснул за столом. Меня не будили. А зря. Мне снился кошмар. Я из АК-74, ночника, расстреливал Алёну.
– Не надо… – прошептала она перед очередью, и я проснулся. Как ни странно, первая мысль была гадкой: «Почему очередью? Хватит патрона…»
В момент протрезвев от кошмара, офигев от себя вчерашнего, я с ужасом смотрел на Алёну. А на фига ты мне сдалась?! На хрена мне сдались такие проблемы?!.
Алёна, словно случайно, напоказ обжималась с Иваром. Блин, ни минутой раньше, ни минутой позже не догадалась к нему прилипнуть, а тут я такой появился, и тут же начала приставать. Да, блин, я бы счёл всё это своей паранойей. Всякое бывает, но мне даже мой мелкий начал выговаривать, что моя родня неадекватная, вешается на Ивара при каждом моем появлении.
Гумус врать не будет. Мелкий один из немногих, кому я доверяю. Ну и на хрена тебе такое, Алёна?!
Дальнейшее я как-то не хочу вспоминать. Но расскажу. Лучше узнайте от меня, чем в десятом пересказе от всяких. Кратко, я нажрался. Блин, сам не знаю почему. Просто нажрался и всё на этом.
Поверьте, я не был неадекватом. Всё проще. Я улыбался. Поясню для дебилов. Я вспоминал. Не вставайте между мной и моей памятью. Просто меня переклинило. Меня догнала память.
Пятнадцать лет назад я сам так вытаскивал из запоя Женю. Женя смеялся, смотря кадры на компе, которые никогда не будут в сети…
Как ни странно, но мой краткосрочный запой привлёк к моему отряду ещё больше новобранцев. Барон бухает, барон такой же, как мы, там халява.
