Тьма. Том 3 - Лео Сухов
Повозиться с ней пришлось ещё долго. Засиделись почти на всё время, пока учёные развлекались с Тёмой. В тот день я даже не успел до них добраться: кот появился из темноты, потёрся мне об ноги и снова исчез. Так что я позвонил Полоскову, уточнил, что исследования закончились, договорился о следующих — и поехал в училище.
И вот настал день моего освобождения!
Сразу после занятий я вызвал бричку и направился в родные пенаты, на встречу с Кислым. Парень обещал решить ещё кое-какой вопрос, уже стоявший ребром… Вот только для решения надо было подъехать на один адрес в Усадебном углу.
По адресу располагалась автомобильная мастерская. И раньше её тут не было. В этом я точно был уверен. Так что не удивился, увидев, что работники мастерской — все сплошь молодые ребята.
— Здорово, братва! — рявкнул Кислый, входя в ремонтный цех. — Чо как, придурки⁈
— Да пошёл ты! — радостно ответил ему пара парней. — Шоб ты сдох, Кисяра!
И тут же, невзирая на «обмен любезностями», ринулись к нему обниматься. Видимо, с Кислым ребята реально были на короткой ноге.
— Народ, это Федя Седов, кореш наш! — торжественно представил меня он. — Вы не смотрите, что меченый: ваще-то он парень правильный!
— Здоров!
— Будем знакомы!
— Здорово, парни! — отозвался я.
— А где Шуруп? — спросил Кислый.
— Да он в гараже! — один из парней рукой махнул в сторону облезлой дверки в стене. — Колёса готовит к твоему приходу.
— А чё, не готово ещё? — удивился Кислый.
— Это, ять, Шуруп жеж! — отозвался второй парень. — Он завсегда перепроверяет всё по сто раз.
Проследовав с Кислым в указанном направлении, мы очутились в гараже. Внутри пахло маслом и резиной, и стояло пять машин разной стоимости и степени старости. Рядом с одной из них возился парень в грязном комбинезоне.
— Шуруп, брат! Здорово! — позвал Кислый.
— А, здоров! — парень с видимым сожалением вынырнул из-под капота и посмотрел на меня. — Чо, это покупатель?
— Да, зовут Фёдором, — кивнул я.
— Ага, ну смотри… — Шуруп не стал закрывать капот машины и принялся обходить её, одобрительно похлопывая по запчастям. — Эта телега старая. Её один мужик попросил починить, но копыта откинул по синьке. Телега осталась у нас, ну и… Пошла в счёт его долга нам же. Мы её, считай, заново собрали. Так-то это производство Сокольнических… Ну и название машинки — Майская… Поэтому «Сокол — Майский». Но двигатель у них от «Волхова», Дэ Эр Сто восемнадцатый. Батарейка — Электрохран. Хватит где-то на три тысячи вёрст, если полным зарядом. Но мы не проверяли. Сам видишь, выглядит старомодно, зато всё, как котовы яйца, блестит. Мы чуть ниже сделали крышу, ещё чутка опустили салон… Теперь она так просто не перевернётся. Хотя это всё равно ящик, а не гоночный жеребец. Но… На прямой, если нажмёшь тумблер с надписью «огонь», можно выжать километров сто сорок за несколько секунд. Только учти: батарейка сгорит, если долго гнать. Ну чо ещё… Сиденья новые, руль поудобнее родного. За всё про всё прошу пять сотен. Меньше не могу, извини. Мы в неё триста пятьдесят вбухали, да и время потратили. Устраивает?
— Да, вполне, — не стал торговаться я.
— Тогда пошли, договор подмахнём, и она твоя, — кивнул Шуруп. — Права-то у тебя есть?
— Сегодня будут, — ответил я.
— Через Кислого делал? — уточнил Шуруп.
— Через меня! — кивнул Кислый.
— Ну, тогда всё в поряде… — согласился Шуруп.
Да, я купил права. Это может показаться категорически неправильным, но для Усадебного угла — в норме вещей. Никто тут не тратил деньги и время на обязательные курсы. Здесь права всегда покупали. Причём документ был самый настоящий и стоил ненамного меньше, чем курсы вождения.
В своё оправдание скажу, что Андрей умел водить. И умел очень хорошо. Ну а правила что в том мире, что в этом — были похожи. Знаки немного отличались, да и разметка… Однако это я всё тщательно выучил перед покупкой прав.
Так что к вечеру был уже на колёсах и с правами.
Меня, конечно, смешило название «Сокол — Майский»… Как видел красивую надпись на боку, так сходу вспоминал «Имперский марш» из прошлой жизни, а Кислого, который катался со мной — очень хотел назвать Чубаккой. Но старательно сдерживал дурацкие шутки, рвущиеся наружу.
С Кислым договорились встретиться рано утром, до занятий. Светлана на работу выходила в шесть тридцать, а значит, надо было встать ещё до рассвета, чтобы успеть. С другой стороны, это даже было удобно: я успевал закинуть Кислого домой и вернуться в училище.
Предварительный осмотр местности мы провели в этот же день. Проблем не возникло: девушка выдала подробное описание точек, где «пирожок» может её поджидать. А мы проверили пути отхода, придумали, где поставить машину, в последний раз перед делом обсудили все детали — и отправились по домам.
Интерлюдия II
Василий ненавидел двусердых всей душой! Раньше-то он к ним ровно относился. Но это потому, что у него времени на ненависть не было. Каждое утро он поднимался и шёл в гимназию, которую ненавидел почти как двусердых. Особенно он ненавидел других гимназистов, которые любили его задирать.
— Всё потому что я умнее! — думал Василий.
Правда, учителя почему-то так не считали. И плохие отметки ставили не реже, чем остальным. Но Вася всё равно был умнее. Он это точно знал. К тому же, он хорошо рисовал и умел играть на пятиструнной балалайке, хотя об этом старался не распространяться. На курсы его записала мама, без возможности отказаться, и курсы он тоже люто ненавидел.
А потом Вася понял, что все его проблемы от неравенства! Понял, что Русь вся целиком слеплена из неравенства. И такие талантливые и умные ребята, как он, просто не могут пробиться наверх, где всё занято мечеными. Что за странные правила делить людей по наличию чёрного сердца, а?
Подлость, а не правила!
Вася уже и сам не помнил, как дошёл до мысли такой. До того, как познакомился с ребятами из «Без Тьмы» или нет? На этот вопрос он всегда себе отвечал, что до. И вообще, какая разница? Очевидно же: просто у умных людей мысли сходятся!
А уж то,
