Моя крушить! Том 1-2 - Максим Гаусс
— Мазила! — похвалил Керн.
Лектор выстрелил из второго ствола. Еще одного черного швырнуло на песок. Но тут оказалось, что во втором стволе было заряжено что-то другое — не просто кусок свинца и черный порох. Не прошло и трех секунд, как сбитый с ног воин взорвался изнутри, разбрызгав содержимое вокруг себя.
Увидев это, орки восторженно загудели.
— Забористая штука! — произнес Лектор, оглядывая ствол. Затем обратился к Керну. — Слышь, радио в голове? Ты не помнишь, что мы туда засыпали?
— Химию!
Вдруг, в землю прилетел зеленоватый сгусток энергии.
Лектор тут же увидел, как в воротах показалось существо в черной мантии, с таким же капюшоном.
— Э-э, Бензобах! Жми!
Трах-Бабах, высунув язык от усердия, как раз перезарядил свой пистоль. Лектор тут же его отобрал.
— К-куда, клыкастый?
— Я лучше стреляю! — Лектор прицелился в мага и выжал спуск.
Крупнокалиберная пуля попала точно в капюшон — балахон смяло, словно тряпку и отшвырнуло в сторону. Раздалось негодующее шипение.
— Слева! — вдруг заорал Бензобах, заметив второго мага.
— Понял! — Трах-Бабах сорвался с места и бросился за огнемет. Быстро активировал его и пыхнул из него в противника.
Прокачанный вариант оружия куда мощнее тех, что клепали для продажи гномы.
Облако пламени объяло балахон со всех сторон, отчего тот осыпался на песок горящими лохмотьями.
Вдруг, сверху паровика что-то грохнуло… истошный, быстро удаляющийся визг говорил о том, что Трах-Бабаха на крыше больше нет…
Глава 24
Вестник совершает чудо
Визжащий и ничего не понимающий гоблин приземлился удачно — пятой точкой на камни. Пока он охая и ахая соображал, какие кости уцелели, а какие нет, паровой грузовик помчался дальше.
— Эй, куда-а? — заорал Трах-Бабах, вскакивая на ноги и понимая, что бегун из него сейчас никакой. Хорошо, что ничего не сломалось.
Сзади раздался лязг и скрежет металла.
Барыга резко обернулся и увидел быстро приближающегося черного рыцаря, с гигантским двуручным мечом в руках. Противник уверенно шел вперед, готовясь нанести удар, что само по себе говорило о том, что пленные нэграм не нужны.
Краем глаза заметив, что из транспорта вылетело что-то зеленое, я направил Громобоя в ту же сторону. По пути едва не угодил под красный магический шар, выпущенный существом в черном балахоне. Уклонившись влево, я выхватил топор и не думая, метнул его прямо во врага. Кажется, попал — в такой стремительно меняющейся обстановке, наблюдать за одним объектом было сложно. Справа и слева уже появились около десятка тяжелых рыцарей, но почему-то, не было ни одного легкого.
— Барриса! Барриса! — орал гоблин, подпрыгивая на месте и махая короткими щуплыми ручонками. — Меня забыли!
— Высадили? За билет не заплатил? — крикнул я, направляя волка прямо к зеленому недоразумению. Ловко ухватил его за шкирку, закинул к себе за спину. Вполне ожидаемо, что перепуганный гоблин не удержался, слетел со спины моего зверя и снова шмякнулся на землю, повторно отбив то, что пострадало в прошлый раз.
— Чахонка, блин! — недовольно прорычал я, затем круто направил Громобоя влево, стараясь развернуть его, но наткнулся сразу на двух готовых к бою нэгров. Один тут же замахнулся на меня мечом, а второй почему-то медлил, глядя куда-то влево, словно ожидая приказа.
Увернуться от такого удара было непросто, но я справился. Широкий взмах гигантского меча со свистом рассек воздух в сантиметре от моего плеча и окончился ничем, зато тело противника по инерции двинулось следом за оружием. Яростно взревев, Громобой устремился вперед и ударил его лапами в бронированный бок, отчего черный рыцарь потерял равновесие и полетел на землю, выронив оружие. Он тут же предпринял попытку подняться, но Громобой ухватил его клыками за руку и начал яростно трепать ее. Удивительно, но бронированная перчатка подозрительно быстро оторвалась вместе с конечностью. Брызнула черная кровь, совсем не похожая на человеческую. Странным было еще и то, что рыцарь не издал ни звука — он просто замер на мгновение, повернув скрытую забралом голову ко мне. Не чувствует боли, что ли?
Вдруг позади него показался Ред-Рок верхом на волке, с жуткой оскаленной мордой. Не прошло и пяти секунд, как чудовищный топор орка по самую рукоять вошел в шлем противника, отчего тот дернулся, обмяк и рухнул на землю.
А тем временем, я поторопился переключиться на второго противника. Этот нэгр отскочил назад, все-таки выхватил меч и сделал взмах, затем еще один, похожий на какой-то сложный финт. Резко ткнув им вперед и едва не распоров Громобою брюхо, воин пошатнулся. Волк прыжком отпрянул в сторону — а я, с топором в руке, думал не о том, как бы нанести удар, а как вообще удержаться в седле⁈
Черный рыцарь, снова ринулся на меня, но и этот удар ушел в молоко. Сзади опять показался Ред-Рок, крича что-то яростное… Его огромный топор с хрустом проломил броню на спине нэгра и с чавканьем вошел в плоть. Воин вздрогнул, с лязгом и грохотом рухнул на колени.
И снова без звука. У них вообще язык есть?
Поразительно, но эти черные уроды погибали молча, словно у каждого по умолчанию был установлен режим без звука. Они живые вообще?
Выдрав из тела топор, военачальник Рок с удивлением осмотрел черное от крови оружие. Даже языком лизнул. Для пробы.
Сморщился, выплюнул.
Я торопливо огляделся по сторонам. Порыв ветра поднял пыль, резко сократив видимость.
— Барриса! — заревел остановившийся в двух метрах от меня Ред-Рок, глядя, как паровик оставляя после себя след от пыли и пара, мчится вперед. — Мы все еще бежать?
— Да, Рок! — я поискал глазами Трах-Бабаха. Военачальник раздраженно рыкнул — ну не могут орки просто так отступать. Для них стратегическое отступление, то же самое, что бегство с поля боя, а для воина это позор. Который можно смыть только кровью, желательно не своей.
Покрытый пылью Трах-Бабах, ошалело вертя головой по сторонам, сидел на прежнем месте и громко вопил. Вот какой от него толк? Зачем его Лектор и Бензобахом вообще с собой притащили? Кажется, Вестник про него ничего не говорил⁈
Так! Некогда думать, дымит резина… Тьфу, блин! Решительно послав Громобоя вперед, я повторно ухватил мелкого гоблина за руку, посадив перед собой, как восьмилетнего ребенка.
Тот что-то кричал, ругался и зачем-то вспоминал свою бабушку.
— Сиди! — заревел я.
