Сашка - Андрей Готлибович Шопперт
— Я огонь и воду прошёл, знаю, что не могут они так быстро появиться. Девять человек завсегда медленнее одного едуть.
— Знаешь, Агафон. Как эта поговорка заканчивается?
— Яка? — Агафон тоже прошёл несколько шагов за Комориным, но тут с ветки берёзы спланировал ком снега и прямо ему за воротник тулупа. Стоял сейчас извивался.
— Прошёл огонь, воду и медные трубы… да попал к чёрту в зубы. — Сашка тоже двинулся следом. Так-то согласен был с ветераном, не могли грузины успеть. Он даже вообще сомневался, что они сегодня пожалуют. Побоятся по темноте ехать, явно не местные и дорогу точно не знают, поопасаются ночью в приличный морозец по лесам и весям шастать. Можно и дуба дать. Где войско Наполеона Буонопартия? То-то и оно. А зимою дни коротки.
Так и оказалось. Во флигеле не грузины были, а наши посконные. Сидели три дворовых мужика и пользуясь отсутствием ветеранов бражничали. Верховодил псарь Никодим. Увидев вошедшего Сашку с инвалидами, мужики повскакивали и стали «совершенно незаметно» прятать под стол большую бутыль на четверть ведра. Руки только слушались уже плохо хозяев, и бутыль брякнулась на пол. Хорошо — деревянный.
Сашка проследил, как бутыль катится по полу выбулькивая из себя «живительную», но мутноватую влагу, и сурово эдак оглядел выпивох.
— А вы знаете, робяты, что ставить брагу и гнать хлебное вино можно только дворянам?
— Так мы енто… мы не того. Это не хлебное. Это свекольное. — Никодим можно сказать, что и связно объяснил.
— Так это же другое дело! — обрадовался Кох. — Это ладно тогда. Эх, пороть вас некому. Ничего, найдем товарища. Стоп. А скажи, Никодим, твои собачки, если «фас» скомандовать, бросятся на человека?
Псарь сел, поднял по дороге бутыль, взгромоздил её в центр стола, а потом стал репу чесать.
— Так оно, понятно, бросятся. Только не обучены они на такое. Бросятся и будут бегать, рычать. Горло там перегрызть, али за ногу цапнуть не приучены. А надо было? — Вот, оказывается, какое полезное действие чесание репы.
— Ну, нет, конечно. А сколько можно спустить?
— Хм, — теперь чесалось ухо, — шестерых можно. Камка ощенится скоро, Вихрь приболел. Ногу порезал об лёд. А Марго не бросится на человека. Ласковая.
Сашка задумался. Не станут грузины стрелять в своих грузинских собачек. Если их спустить на горцев, то собаки, как сказал Никодим, будут просто скакать вокруг абреков и задерживать их. А в это время можно успеть перезарядить пистолеты и карамультуки и произвести ещё один залп. Если же собаки даже пострадают, а ну как грузины начнут всё же стрелять в собак, ну жалко собак, но люди — это люди. Да и свою тушку жалко. Другую вряд ли дадут.
Выпрягли лошадей, отправили их в конюшню отдыхать, разогнали дворовых кроме Никодима. Псаря отправили на улицу снег чисть. Не потому, что это прямо необходимо было, а чтобы протрезвел, и когда понадобится, выпустил собачек из клеток и натравил их на ворогов. Сами Аники-воины сели проверять оружие во флигеле опять выслав в разведку Александра. (Н. А. Некрасов в своём произведении «Кому на Руси жить хорошо» написал: Эх вы, Аники-воины!
Со стариками, с бабами Вам только воевать!).
Обошёл Кох с инвалидами дом барский и решил, что оборонять такое большое строение, имея из огнестрела только четыре пистолета, у которых убойная сила не дальше пятнадцати — двадцати метров, не получится. Куча мест непростреливаемых, и строения псарни и конюшни дополнительными укрытиями для противника будут. С флигелем лучше. Он и к дороге ближе на десяток метров и к нему ни одно строение не примыкает. Есть глухая стена с севера, но зато на севере же на чердаке есть оконце круглое.
— Я пойду с карамультуком на чердак, — решил начать совет в Филях Сашка, когда флигель три раза по кругу обошли.
— А заряжать? — вон какой правильный вопрос Агафон задал.
— Я же зарядил его перед выездом. Раз зарядил, второй проще будет, — на самом деле был тот ещё квест, он эту длиннющую, выше его ростом, винтовку заряжал минут десять. Но второй раз и, правда, должно быстрее получиться. Так, может, и не придётся стрелять. Дорога с юга приходит, если грузины будут атаковать, то с той стороны. А тут на всякий случай, если какой особо умный (нормальный герой) решит пойти в обход.
Проверили ещё раз пистолеты все четыре, проверили второй карамультук, притащили с княжеского кабинета штуцер кавалерийский и его тоже зарядили. Теперь можно и повоевать на пять стрелков восемь пуляющих огромными круглыми пулями дивайсов.
Распределили окна. Сашка сползал по лесенке на чердак, прикинул, как откроет небольшое круглое оконце. Оно было застеклено. Ну, до прозрачности стёкол двадцать первого века очень далеко, да ещё в почти полной темноте. Ни луны на небе ни звёзд. Стемнело окончательно. Небо всё тучами затянуло. Самая воровская ночь.
Вскоре вернулся замёрзший Коморин.
— Нет, не приедут сегодня, где-то у соседей видать заночевали.
— Давайте так. Мучить и морозить вас, думаю, глупо. Спим спокойно здесь до утра. А как светать начнёт, так и будем в дозоры по очереди ходить. И Никодима нужно не отпускать, а то он опять, где брагу найдёт. Кто утром собак натравливать будет?
Как спали остальные, Сашка не знал. Он просто вырубился. Присел на топчан поближе к печке. И тут его уже толкают.
— Вашество, светает. Пора в дозоры ходить, — рядом красная рожа Агафона.
— Что у тебя с лицом? — потянулся Кох.
— Снежком растёрся. Хорошо, сразу весь сон как рукой.
Ждали долго. Чуть не к обеду гости дорогие пожаловали. Сашка перед этим в алее липовой дежурил. Только сменил его Коморин, как тут же и назад во флигель примчался:
— Едуть.
Конец книги.
Екатеринбург 2024 г.
Добрый день, уважаемые читатели. Кому понравилась книга и кто терпел до последнего, нажимайте на сердечко. Награды тоже приветствуются. Оставляйте комментарии.
С
