Виконт Линейных Войск 8 - Алекс Котов
— Знаете, я такой подход уже кое-где слышал. Селекция, химмерология. Содружество увлекалось всем этим. — Подчеркнуто нейтрально произношу я, контролируя злость от упоминаний экспериментов над людьми.
— Осколки Империи магократов? Они были мудры и двигались в нужном направлении. Мы надеялись, что они достигнут успеха. Жаль, что у них не было наших знаний.
— Так почему вы не поделились с ними знаниями? — Задаю я закономерный вопрос обвиняющим тоном.
— Чтобы они использовали нас в своих экспериментах, а потом уничтожили? Мы планировали поделиться знаниями, если ситуация ухудшилась… Именно это мы делаем прямо сейчас, если вы не заметили.
— Да, большое спасибо, это чертовски полезно, вот только я вижу несколько ма-а-а-аленьких изъянов в вашем плане. Для начала вы правда думаете, что из ребенка скажем, с потенциалом Старшего Мага можно вылепить Архимагистра, даже с помощью… ваших бесчеловечных методов?
— Вы упоминали, что Содружество пользовалось такими же методами, так что они вполне «человечны». Но я рада, что у вас возник именно этот вопрос, и вы нисколько не сомневаетесь в нашей способности подготовить ритуал, что сможет наложить новый Купол вместо существующего. — Голос старейшей тоже наполняется эмоциями.
— То есть в вашем гениальном плане есть еще один изъян?
— Скажем так, Купол — это не просто барьер, что отделяет нас от пустоты. Он создает тепло. Воздух. Свет. Это практически вершина магического искусства, повторить его будет невероятно сложно с точки зрения фундаментальной магической науки.
— Но тем не менее через него просачивается магия, верно? Значит, он не так уж и хорош.
— Из него просачивается магия, потому что он имеет брешь. Огромное количество энергии каждую минуту покидает наш мир через нее. Век за веком…
— Так может, просто закроем ее и дело с концом? — Вношу рациональное предложение я.
— Это невозможно. Если попытаться закрыть ее, купол начнет разрушать заплатки. В конечном итоге, попыткой починить — мы лишь разрушим его. Купол спроектирован так, чтобы иметь эту брешь.
Мейстер Орин поднимает руку, прося слова. Я ободряюще хлопаю его по плечу. Очень вовремя, мне нужно время, чтобы подумать.
— Простите, но ради науки я хочу спросить… Кем спроектирован Купол?
— Кем-то, кто почти достиг уровня богов в магии. Людьми.
— Нами? — Удивляется старик.
— Нет конечно. Вы всего лишь их деградировавшие потомки. Было бы оскорблением приписывать их заслуги вам, вы не имеете к ним никакого отношения.
— Да, это… справедливо. — Кивает мейстер.
— Мне жаль было слышать ваш вопрос, ведь он доказывает, что представители расы гномов не выжили. Полагаю, вы нашли их архивы? Так что этот вопрос стоит задать вам, мы с ними были во вражде и не обменивались точками зрения на историю.
— А это разве не гномы? — Шепотом спрашивает член совета с гусеницей у своего соседа.
— Нет, это люди. — Так же шепотом отвечает ему сосед.
— Кхм-кмх. — Возвращаюсь в диалог я. — А с чего вы решили, что у нас есть доступ к их архивам?
Старейшая взмахом руки обводит нашу делегацию.
— Жарометы, питающиеся подземным маслом, свинцеплюи… По-моему очевидно, что вам досталась часть их знаний. Не волнуйтесь, давняя вражда не повлияет на наше сотрудничество. Мы готовы сотрудничать даже с демонами, несмотря на то, сколько боли они нам причинили, вынудив бежать в этот обреченный мир. — С намеком произносит она. Похоже, она без труда считала мою связь с Бездной.
А вот в зале вновь поднимается гомон.
— Мы правда будем сотрудничать с Бездной? — Вопрошают члены совета.
— Бездна — это комар, что пьет кровь. Он делает это чтобы жить, кровь не исчезнет, но станет потомством комара. Пустота же — это знойная пустыня, в которой мы капля воды в почти высохшем оазисе. Сотни миллиардов лет и, возможно, в пустыне пройдет дождь, ознаменуя новый цикл… но в этом цикле она поглотит все. И комара в том числе.
Я массирую виски, пытаюсь уложить все это в голове. Наверное, не стоит их переубеждать? Пусть лучше думают, что во всем тут замешаны гномы, а не один шаловливый бог Игр. Хрен ведь его знает, как они относятся к богам. Надо бы вернуть их в конструктивное русло, пока мейстер Орин не засыпал Старейшую вопросами по истории!
— Ладно, хватит теорий об устройстве мироздания. Допустим, с куполом мы сладим, но я бы хотел все же услышать ответ на свой вопрос — как вы из детей простых магов сделаете Архимагистра?
— Это будет тяжело, ведь ныне человеческий материал не очень-то качественный. Это не ваша вина, магический фон нашего мира ослаблялся тысячелетиями, что привело к деградации магической науки и падению силы магов. В условиях этого мира будет невозможно создать даже Старшего Магистра, слишком низок магический фон. Но с этим можно бороться. Башни придется окружить множеством барьеров и магических ядер, чтобы сформировать внутри магический фон в сотни раз выше привычного вам. Не одномоментно. Мы будем постепенно поднимать фон внутри, пока не добьемся желаемого показателя при котором даже просто выжить в башнях будет сложной задачей. Однако у нас будет примерно полторы тысячи лет на селекцию и отбор. У нас есть шансы добиться цели. Я верю в это.
Какое-то время я молча стучу пальцами по кобуре. Картина выглядела крайне дерьмовой, даже если мы прямо сейчас остановим вредительство Дастана, не дав ему совершить ритуал. Своими действиями он уже подгадил на тысячи лет вперед и картина, которую рисовала передо мной Старейшая — меня не радовала. Заполнить половину мира черными щупальцами, монстрами и гоблинами, совершать эксперименты над детьми, в попытках вырастить убермага. Причем впервые я не мог предложить никакого технического решения проблемы. Будь за куполом обычный вакуум, а не всепожирающая хтонь, было гораздо проще. Перевести поселения под землю, гидропоника, ультрафиолетовые лампы, регенерация кислорода… Пожалуй, я бы мог создать мир, в котором потомки бы развивались, даже оставшись на безжизненном камне, плывущем посреди ничего.
Однако, увы, эта дрянь — это не просто вакуум. Стоило винту дирижабля попасть в ее вотчину — оно сожрало стальные лопасти за считаные мгновения. От нее ничто не защитит, камень исчезнет так же быстро, как свет и воздух.
Стоит барьеру пасть, и мы все
