Книга вторая. Спецкоманда на завтра - Юрий Артемьев
— Опять зубы заговариваешь?
— А у тебя что, зубы болят?
— Нет… Только потеют.
— Ладно… Пора домой!
— Саша! Мы ещё не договорили…
— Так договаривай! Ты же всё время уходишь от прямого вопроса… Как же мне дать тебе прямой ответ?
— Ты… Ты… — возмущённо смотрела на меня Алёнка… — Я же тебе прямым текстом уже сказала, что хочу стать твоей любовницей…
— Ага… Но при этом, хочешь остаться девственницей…
— Да…
— Тихо! Не ори на весь двор!..
— Дурак!
— Ты только сейчас это поняла?
— Нет. — огрызнулась она… — Давно знаю.
— А если ты всё давно поняла, то тебе надо с этим вопросом обратиться напрямую к Ане. Объяснить ей всё, и спросить её: Согласится ли она на то, чтобы я тебя учил всему этому.
— Ты с ума сошёл? Как я смогу ней на эту тему разговаривать?
— А со мной ты как разговаривала? Из тебя приходилось все слова клещами вытягивать… Она же тоже девочка. Поговори с ней! По простому. По девичьи… Откровенно. Может она тебя поймёт?
— Да она мне все глаза выцарапает.
— Не… Ей сейчас нельзя перенапрягаться… Да и глаза у тебя красивые…
— Правда что ли?… — снова «поплыла» Алёнка…
— Тебе что… никто никогда не говорил хороших слов?
— Нет…
— Тогда ты очень рискуешь…
— Чем это?
— Найдётся какой-нибудь подонок, который узнает эту твою слабость, и воспользуется этим… А у тебя нет иммунитета на неприкрытую лесть. И станешь ты женщиной сама того не желая неизвестно с кем…
— Вот и научи меня!
— Чему?
— Всему! Чтобы мне было легче распознать подонка, и не поддаться на его льстивые слова.
— Я тебе уже сказал. Идёшь к Ане и спрашиваешь у неё. Если боишься, пошли вместе… Я буду тебе подсказывать нужные слова…
— А ты не боишься того, что она подумает…
— То, что это моя инициатива? Боюсь, конечно… Но она всё равно так подумает. Так что пошли домой. Надо уже ставить вариться бульон для супа. А то обедать мы будем только после ужина. А то и совсем ночью…
03 июля. 1974 год
Москва. Улица Чкалова.
Самое странное было в том, что ключей у нас не было, а на дверной звонок очень долго никто не реагировал… Мы звонили сначала скромно, потом не очень… А после звонили так, что даже и мёртвый бы проснулся…
Наконец послышались какие-то звуки и сонный голос ани спросил через дверь:
— Кто там?
— Анечка! Это мы…
Щёлкнул замок, дверь открылась и нам предстала весьма неоднозначная картина… Заспанная Аня тёрла глаза кулаками… Но не это бросалось в глаза в первую очередь. На неё были надеты только трусики и… один носок.
— Ты почему в таком виде?… И без корсета?
— Да ну его… Он натирает. Вот смотри! — она повернулась боком, на котором и в самом деле была видна красная потёртость на коже…
— Тебе не стыдно в таком виде перед Сашей? — спросила её Алёнка и снова покраснела.
— А почему мне должно быть стыдно перед ним? Он меня уже голой видел и не раз. Я его невеста. А когда вырасту стану его женой. Я согласна и раньше ему отдаться, но он против. Говорит, что будет ждать, пока я не подрасту. Лен! А почему ты так покраснела?
Алёнка снова стояла красная-красная и смотрела в пол…
— Давайте мы уже зайдём все внутрь, а потом будем разговоры разговаривать…
* * *
Анюта всё же накинула на себя какой-то домашний халатик. Так же была одета и Алёна после того, как умылась. Мы помыли кости и закинули их в кастрюлю вариться. Ну, как «мы»… Я как всегда руководил, командовал, да левой рукой водил… Первое время после закипания девчонки снимали накипь, а потом уже добавили чёрного перца горошком, листок лаврушки и немного соли, да и оставили варится на маленьком огне. По моим прикидкам варить ещё часа три-четыре… Так что остальное можно было пока отложить на потом.
— А ты чего спать-то легла? — наехал я на Анечку… — Нас там чуть в тюрьму не посадили, а ты…
— Я что я? Я как позвонила маме, так она сказала, что дальше сама сообщит кому надо… А мне она сказала, чтобы я сидела дома и не волновалась. Ну… Я сидела и волновалась. А потом устала волноваться и спать легла. Очень кушать хочется…
— Всё с тобой ясно. Ты тоже голодная? — это я уже у Алёнки спросил.
— Да. Не отказалась бы…
— Блин. Всё как в анекдоте…
— Рассказывай! — как будто в один голос потребовали обе девочки.
* * *
Одесса! Голодные двадцатые годы, сразу после гражданской войны… В комнату к больной тёще входит заботливый зятёк.
— Мама! Вы болеете?
— Да, зятёк. Болею очень…
— Может быть, Ви хочите кушать?
— Да, зятёк.
— Мама! Может быть, Ви хочите жареной рибы?
— Хочу, зятёк.
— Мама! Ну, так встаньте и пожарьте!
— Зятёк! Так нет же у нас рибы.
— Ну, тогда лежите и не болтайте!
* * *
Я как мог, изображал правильный акцент. Но по-моему, моим девочкам было всё равно над чем смеяться.
— Чего смеётесь? Пошли на кухню! Будете себе еду готовить.
— Рибу жарить? — снова смеётся Алёнка…
— Так нет рибы… — вторит ей Анюта…
И они снова закатываются смехом.
* * *
Посоветовал им сотворить самое простое блюдо из яиц. Болтушку… Под моим чутким руководством они разбили порядка десятка яиц на большую чугунную сковородку, а потом Алёна всё время ложкой не давала жёлтой массе пригорать на сильном огне…
Получилось вполне аппетитно и сытно… Чтобы не пачкать, а потом не мыть лишние тарелки, мы ели из одной сковороды вилками… Я со своей одной левой не поспевал вслед за шустрыми девчонками. Они метали еду, как не в себя. Ну и ладно. Потолстеть им явно не грозит.
— Так просто и так вкусно… — наслаждаясь едой. Проговорила Алёнка.
— Я же пообещал, что научу тебя готовить…
— Ты говорил, что научишь ещё кое-чему.
— А ты не забыла, что сперва надо спросить у Ани разрешения.
— Вы это о чём? — тут же влезла любопытная «мелкая».
— Да, вот тут Алёна…
— Не смей!
— Чего «не смей!» Сама же хотела у Ани спросить…
— Я потом…
— А чего тянуть? Аня! Тут вот какое дело…… Ой! Ну, зачем грязной ложкой по лбу-то сразу. Хотя бы сначала облизала… Теперь опять умываться. Думаешь удобно одной рукой это делать…
— Саша! А почему она тебя ударила? Можно я ей тоже врежу?
— Тебе нельзя перенапрягаться…
— Тогда ты ей врежь!
— Я не бью девочек.
— Саш! А чего она у меня хотела спросить?
— Не говори! — снова потребовала Алёна.
— Алёнка!
