Мои неотразимые гадюки. Книга 2 - Александра Сергеева
При всём том Гнер явно не торопился набраться. А вот Лэйра так расстаралась, что, в конце концов, попыталась уползти баиньки на бровях. Дону совсем не улыбалась нянчится с пьяной бабой – трудновоспитуемой и в трезвом облике. А выключать её насильственно не хотелось. Гнер понял его мучения – золотой мужик, когда хочет. Он легко поднял расписавшуюся красавицу и утащил под крылышко КУСа, провожаемый завистливыми взглядами коллег. Зря они это. У костра старших товарищей на голову дуболома обрушился гнев Вуга – язык у старика уже заплетался, но глаза горели яростным педагогическим огнём. Поднабравшийся папаша Аэгл многозначительно хмыкал, пока его сынок терпеливо паковал в спальник брыкающуюся пьяную в зюзю деву. Лишь добряк Тарьяс посочувствовал молодому арму, подцепившему на празднике эту зловредную болячку. Он отпустил молодую душеньку на покаяние, обещав, что сам угомонит паразитку.
Пока Дон досматривал всю эту комедию, в его полку незаметно убыло. Паксая – в отличие от подруги – на винцо не налегала. Затихарилась под боком у Фуфа и лишь стреляла глазками по сторонам. Пайдар тоже орал и ржал гораздо активней, чем выпивал. Оба испарились с непревзойдённой лёгкостью оставленной на жаре воды. Как мужик, Дон понимал друга – дело-то житейское. Как брат, почуял ощутимый укол ревности – думать не думал, что и так умеет. Какое-то время балансировал между желанием благословить молодых и устроить им отеческий разгон. В мирное время неуставные отношения объектов не входят в компетенцию манипулятора – вычитал ему «эрудит» какую-то цитату из какой-то инструкции. Не входят? Ну и хрен с ними – внезапно легко согласился со справедливым сожителем Дон. А через минуту уже забыл о слинявшей парочке.
Он ещё чуток поскучал и сам смылся, дабы не портить ребятам проводины. В башке шумело на несколько голосов разом. «Барбос» ругался на оборзевшую биологическую систему, захламляющую организм вредными для его жизнедеятельности продуктами винной промышленности. «Эрудит» вторил ему, бубня недоучке лекцию о вреде алкоголя. «Системник» пенял недотёпе на безответственное отношение к целостности расползающейся по кустам системы. «Ищейка» сигнализировала о подозрительном шевелении в стане грагов, куда затесался объект Руф. Лишь боевой режим дрых без задних ног за неимением проблем по его ведомству.
Кровь постепенно очищалась, и Дон ощутил тягу к трезвому мышлению. Уже добравшись до кучи выпотрошенных рюкзаков с целью нырнуть в спальник, он вернулся к докладу «ищейки». «Подозрительное шевеление грагов» и «объект Руф» - эти два словосочетания его взбодрили окончательно. Маленький поганец поразительно быстро перетащил приёмы прежнего выживания в новые реалии существования в недрах системы. Научился тихариться и гнуть свою политику под прикрытием внешне благопристойного подчинения. Девки его вконец разбаловали – самих драть и драть. Дед лишь изредка потявкивал на отрока, занятый стратегией переселения. Тарьяс любил паршивца со всей нежной страстностью закоренелого бобыля – практически усыновил ушлого сироту. Гнер с Фуфом вообще обходили вопросы воспитания детей за три километра.
Короче, распустился засранец – сурово напомнил себе Дон и направился пресекать. Троцкий – уже уводивший семью на охоту – получил строгий приказ сдать назад. Удовольствия он не выказал, но манипулятору подчинился беспрекословно.
– Что случилось? – раздался справа спокойный голос Гнера.
Продиравшийся напрямик через густую поросль молодых сосёнок Дон аж подпрыгнул.
– Не понял, – признался слева Гоб.
– Привыкай, – посоветовал ему через голову манипулятора Гнер. – Он слишком много думает. Поэтому периодически не видит, что творится вокруг него.
– Ты что, с Лэйрой не наигрался? – раздражённо осведомился Дон, продолжив продираться на поляну с недовольно пыхтящими грагами.
– Ты не ответил, – проигнорировал издёвку Гнер.
Этот шкаф нарочно скользил между шумными тонкими стволами почти бесшумно – издевался над растяпой стабилизатором.
– Граги собрались на охоту, – пропыхтел Дон, вырвавшись на свободу.
– Шевелись! – тотчас скомандовал Гнер, переходя на бег.
Гоб не осознал масштабов катастрофы, ибо не в теме. Но в комментариях не нуждался: раз Гнер решил, что непорядок, значит, непорядок. Он бежал рядом, привычно зыркая по сторонам.
– С ними Руф, – наябедничал Дон.
И тут же остался в одиночестве: две тяжеловесные ракеты рванули вперёд предотвращать катастрофу.
– Я просто посмотреть! – заверещал впереди Руф, стараясь быть, как можно, убедительней.
Когда Дон достиг цели, Гнер уже сдёрнул паршивца со спины удивлённо сопящего Ромео. Гортензия брюзгливо поквакивала, выжидательно косясь на манипулятора. Бестолочь скакал вокруг него, радостно вереща: «самый сильный из сильных» пришёл, значит, всё зашибись! Размазня приветливо потёрся о Дона, и рука сама собой потянулась почесать интеллигентного парнишку за ухом.
– Я больше не буду, – осторожно пообещал Руф, пытаясь выкрутиться из железного захвата армовой длани.
– Конечно, не будешь, – холодно пообещал Гнер. – Потому что ты больше не подойдёшь к грагам без взрослых.
– Дон! – умоляюще прогундел ушлый шпанёнок.
– Это не касается безопасности системы, – с деланным равнодушием пожал плечами стабилизатор. – А безопасностью членов нашей семьи занимаются армы. Это они, случись что с тобой, будут рисковать своей жизнью.
– Гнер, – обречённо вздохнул Руф, – я точно больше не буду. Я ж хотел, как лучше. Вы с друзьями прощаетесь. А они хотят есть. А вы говорили, что им нельзя в одиночку охотиться, – поднажал он на законодательство системы.
– В следующий раз подойди и доложи, – не купился арм.
– Ага! – мгновенно поклялся во всём и сразу маленький умник.
– Ну что, двинем на охоту? – выпустил его Гнер, кивнув Дону. – Ребята и вправду проголодались, а мы увлеклись.
– Сначала нужно открыть сенсорный канал для Гоба, – попридержал коней Дон. – У тебя он уже открыт.
– Я почувствовал. Ещё тогда, сразу. Гоб, ты как? Готов?
– Готов, – заинтересованно откликнулся новичок. – А к чему я готов?
Руф прыснул. Его проигнорировали, скоренько проинструктировав арма. Тот обалдел от счастья, и процедура прошла на ура. Вскоре, прихватив с собой раскаявшегося
