Затерянное небо, книга 2 - Александр Баренберг
Здание Рейхсканцелярии, вернее то, что от него еще оставалось, довольно интенсивно коптило густым маслянистым (что за гадость они использовали для пропитки перекрытий?) дымом на редкость безоблачное небо. В котором висели две туши наших дирижаблей, только что прицельно разгрузивших на главное административное строение Метрополии очередную партию пузатых "подарков". Висели, а не спешили на перезагрузку, так как упавшие только что бомбы были последними из запасенных на временных складах перед началом операции. За следующими пришлось бы тащиться аж в Ленинск.
...Я сам не ожидал, что оборона Метрополии рухнет, как карточный домик. Мы всерьез рассчитывали на недели тяжелых городских боев, планировали рейсы дирижаблей за подкреплением в Полис и Ленинск. А все заняло от силы сутки. Я, видимо, слишком увлекся аналогией со штурмом Берлина в сорок пятом, где озверевшие за годы войны нацисты упорно цеплялись за любой подходящий для обороны сарай. Но параллель оказалась ложной. Союзники, до сего дня, имели дело исключительно с подразделениями Патрульной Службы. А ведь это, по сути, были отборные, но небольшие отряды профессиональных военных. Гораздо более многочисленные части Конвойных войск значительно уступали штурмовикам и по подготовке, и по вооружению, и по мотивации. Ну а ведущее уже на протяжении десятилетий мирную и спокойную жизнь городское население и сравнивать с тем, военным берлинским, нечего. Оно просто попряталось по домам, даже и не думая оказывать сопротивление.
...После того, как первые десантные планера приземлились в тылу атаковавших наш, удерживавший проход во внутренний периметр Метрополии отряд, в рядах противника началась паника. Поэтому их, несмотря на численное преимущество, удалось быстро рассеять, захватив заодно богатые, в смысле вооружений, трофеи. И нейтрализовать следующую зенитную башню, прикрывавшую административный центр. Так что дальнейшие группы планеров приземлялись еще глубже в городе, за наскоро возведенными обороняющимися баррикадами, перекрывшими основные улицы. Что, естественно, предопределило их судьбу.
Самый тяжелый и продолжительный бой развернулся уже на подходе к Рейхсканцелярии, когда мы практически овладели большей частью города. Там, у самого сердца восставшего, на несчастье этой планетки, буквально из ада Четвертого Рейха, его руководство сосредоточило все имевшиеся отряды Патрульной Службы. И успело подготовить огневые точки. Для их подавления нам потребовалось более четырех часов, и то лишь благодаря интенсивным действиям всех трех самолетов, беспрерывно штурмовавших баррикады с воздуха. Когда пошел второй час упорной схватки, я догадался, наконец, передать на дирижабли приказ дозаправлять самолеты непосредственно над полем боя, чтобы тем не приходилось каждый раз мотаться к базе. После чего дело пошло быстрее, истребители уже через несколько минут, пополнив запас ракет и бомб, возвращались к штурмовке.
Здесь, на последнем рубеже, немцы сражались до конца, и наши потери оказались чудовищными. Более трети из, примерно, полуторатысячного отряда, осталось лежать на широкой, усеянной остатками баррикад, площади перед имперской канцелярией. Особенно пострадали "ангелы", чрезвычайно эффективно атаковавшие врага с воздуха. Среди них, кажется, выживших вообще не оказалось. Слишком уязвимы были крылатые бойцы в полете - расплата за эффективность. Один самолет врагам удалось сбить - неровной кучкой остатки его догорали прямо посреди площади. Два других получили повреждения и, хоть и добрались до воздушного "аэродрома", к использованию были временно непригодны - требовался основательный ремонт. Так что мы остались и без штурмовой авиации. К счастью, к тому времени бой на площади уже был окончен. Немногочисленные остатки сил противника укрылись за массивными воротами Рейхсканцелярии.
Я сидел на куске сваленной в пылу схватки мраморной колонны, на противоположной стороне площади, наблюдая за бомбежкой здания. Мне только что закончили перевязывать задетую картечью руку. Нарушая запрет Штаба, ввязался все же, орудуя своим ручным пулеметом, в свалку, и вот результат. Хотя, по сравнению с другими пострадавшими - легко отделался. Пулемет стоял тут же, с последним снаряженным магазином в приемнике. Увы, но против бетонных перекрытий Рейхсканцелярии это крайне эффективное в ближнем бою оружие не поможет. Против них и наши примитивные бомбы на черном порохе не особо помогают. Два десятка их ухнуло уже на длинное сооружение с характерной колоннадой, почти точную, пусть и уменьшенную копию берлинского оригинала. Результат бомбежки не очень обнадеживающий. Выполненные из дерева (бетон слишком дефицитный, наверное) крылья здания благополучно рухнули, потихоньку тлея и пуская клубы вонючего черного дыма. А вот массивный центральный портал из бетона и плотно пригнанных гранитных плит, с непременным барельефом орла со свастикой в когтях, устоял. Бомб у нас более не имелось, да и не сделают эти маломощные поделки с подобным укреплением ничего. А ведь там внизу еще и оборудованные подземелья, наверное...
И что теперь делать? Руководство Рейха там может сидеть долго, припасов полно! А могут, дождавшись ночи, контратаковать. Учитывая малочисленность и состояние наших сил - с немалыми шансами на успех. Или сбегут через подземный ход. Ни один вариант меня не устраивал. Но как же выкурить их теперь оттуда? На сбор и закладку взрывчатки для пролома прохода в подземелья нам потребуется несколько дней. Если мешать не будут. Других вариантов я пока не видел. От пленных мы уже знали, что старый Канцлер два месяца тому назад откинул, наконец, коньки, и его место занял незнакомый мне новый глава Патрульной Службы. Чего можно от него ожидать? Будет сражаться до конца или попробует сбежать? Ответ пришел неожиданно. Возле посеченного осколками входа как из под земли возникла вдруг фигура с белым флагом. Приглашают к переговорам?
Встреча произошла прямо там, у ворот. Ровно через четверть часа после того, как прибывший на переговоры офицер вновь растворился под землей, воспользовавшись неприметным лючком. На этот раз с жутким скрипом распахнулись искалеченные осколками толстые створки стальных ворот главного входа. Вернее, не распахнулись, а чуть приоткрылись, выпуская шесть серых фигур.
Появившийся первым офицер внимательно осмотрелся, убеждаясь, что, как и договорено, мы, командиры атакующих сил, тоже явились вшестером. Не обнаружив признаков засады в радиусе невеликой, благодаря высокой плотности воздуха, дальности стрельбы из карабина, он кивнул в сторону створок. Один за другим, на яркий еще свет заходящего солнца выползли остальные. Два рослых офицера в возрасте (ба, да это же тот самый анонимный герр майор, который два года назад трижды меня допрашивал!), еще один, с настораживающе непонятной коробочкой в руках и... Дитрих с пистолетом, прижимающий к себе свободной рукой тонкую
