Волчья стая - Лариса Куницына
Мы же сразу попали под перекрестный обстрел трех десятков пар глаз. Девки-волчицы страдали херней. Одни застыли с картами в руках, другие замерли в стойке для отжиманий, третьи с шипящими пайками на кроватях. Разнообразие — присутствовало. Блондинки, брюнетки, черноволосые, рыжие. Уши — и те разные, будто от разных пород. У нескольких вообще нашлось то, чего не было у других — хвосты, и выглядели эти девушки не такими мускулистыми, а просто спортивными…
Мускулистые, да. Тут большинство могло похвастаться отменными бицепсами-трицепсами и прочими мышцами, да еще и с очертаниями кубиков на животе. Однако это не значило, что они были мужеподобны. Нет, вот уж девичье телосложение они умудрялись при этом сохранять.
Спасибо генной инженерии. На мгновение мне даже стало интересно, как выглядел их основной продукт, девушки-кошки. На мгновение. Эти смотрелись поинтереснее.
Весь этот осмотр продлился секунды две, после чего я рывком вытянул свой прицеп вперед и толкнул волчицу к остальным.
— Какого хера, дамочки?! — рыкнул я. — Совсем страх потеряли? Какого хера она там одна отбивалась, а? Почему никто на помощь не пришел?
Судя по удивленным лицам, ждали они другого захода. Ну и хорошо! Куй железо, пока горячо.
— Как ваш командир, запрещаю вам ходить по базе поодиночке, всем все ясно?
— Командир? — неуверенно пискнули откуда-то из задних рядов.
— Лейтенант Владимир Добровольский, с этого дня командую вашим взводом. Волчьей, мать ее, стаей, ага! Груда шавок!
О, зашевелились. Не слишком-то быстро, но заметно, собираясь в эдакий полукруг недовольных мною мышц. Все уши были направлены четко на меня, словной поймавший цель радар, а вот взгляды представляли собой странную смесь злости, страха и стыда.
— Через четыре дня у нас выход в поле. А вы только прохлаждались и позволяли себе встревать в стычки! У меня вся лента командирская в требованиях дисциплинарных взысканий! — тут я немного смягчился. — По отделениям, стройся! Шевелите булками!
Сперва была парочка секунд тишины. Я глядел на них, сунув руки в карманы пиджака и краешком разума надеясь, что выгляжу все ж не как клоун-пародист. Ну и уверенное в себе лицо сохранять было тяжеловато. А они что? Смотрели, моргали. Того и гляди оскалятся — но ведь смущались, стоило встретиться взглядом!
Дрогнули. Полукруг развалился, неуверенно разбрелся на три шеренги. Уже прогресс.
— Командиры отделений ко мне! — приказал я.
И ничего. Они только неловко заоглядывались, и никто не решался выйти из строя. Ну, дело решаемое. Я успел заметить кое-какие знакомые лица.
Холли, хвостатая, подошла к построению наиболее ответственно в своем ряду — аж грудь колесом, ноги по струнке и как лом проглотила. Таша, высокая и одна из самых крепких на вид, хмуро стояла с большими пальцами в карманах штанов, зыркая прищуренным глазом — второй под повязкой, а из уголка рта у нее торчало что-то недоеденное. Ну и побитая безымянная волчица, которую я толкнул к остальным, с искривленным от боли лицом и каким-то больно уж преданным взглядом пожирала меня глазами, стараясь стоять ровно.
Вот и капралы будущие.
— Ты, ты, ты, — я последовательно указал на них пальцем. — Назначаю командирами ваших отделений. Ко мне!
Все трое вприпрыжку ринулись, оказались рядом за считаные мгновения. И тянулись теперь, стукнув кулаками по своей груди. Высокие, гадины. Самая низкая из них, Холли, лишь на сантиметр-другой была ниже меня.
— Выводите их на на улицу. Побегаете.
Снова стукнув кулаками по груди, они разбежались командовать. И о чудо! Не существовавшая до этого цепочка командования обрела плоть с резкими, четкими выкриками приказов, и все три десятка волчиц в организованном порядке отправились на выход. Все мимо меня — пока я следил, облокотившись о стену казармы.
Посмотрим, поможет ли. Я вообще хотел наладить какую-никакую слаженность, а заодно и щепотку коллективной ответственности всыпать — но последнее, похоже, таким образом не внедрить. Они ж с удовольствием будут бегать, суки! Только если несколько часов без перерыва, и то неизвестно, насколько они на самом деле выносливые. А просто бег в строю — может, и дисциплинирует. Шагистикой заниматься-то некогда.
Вышли. Ночь, нейтрального белого цвета фонари, сверчат какие-то местные насекомые. Вокруг никого, но свет в других постройках вполне себе горит. Отсюда я даже контрольно-пропускной пункт видел.
— Колонной по отделениям, становись!
Немного хаоса, и вот колонна, по три девушки в ряду. Выглядели они… На удивление возбужденными и заинтересованными в происходящем. Ну говорил же! Физическими упражнениями их наказывать смысла нет.
— Вокруг казармы, сохраняя строй, бегом — марш!
И мы побежали. Кроме Таши, прихрамывающей на раненую ногу с шиной — ее оставил у входа в казарму. Я держался чуть в стороне, примерно в центре колонны, высматривая отстающих или ленящихся. Довольно-таки сложное занятие, когда действие обезболивающего прошло совсем, в затылке бесконечная резь, а копчик весь зудит.
Однако, к чести девушек, сачкующих не нашлось. Вот с выдерживанием строя и дисциплиной проблемы были — они все норовили сбиться в кучу, эдакую стаю, вырваться на первое место. Приходилось их вечно окрикивать, чтобы та или иная ушастая вернулась-таки на свое место, недовольно дергая ухом.
От бега и крика разболелась голова, так что кругу на десятом-пятнадцатом я сошел с дистанции, остановившись у входа в казарму. Следя за остальными и прикрикивая, подошел к Таше. Она стояла уперевшись спиной в стену, чуть поджимая сломанную правую ногу. И, видимо, выправленную нормально — не зря докопался до врача.
Меня она встретила мимолетным, тут же отведенным взглядом. Обожженные части лица и уха выглядели куда лучше, чем можно было ожидать — разве что волос не росло.
— Итак, — сказал я. — Вы сидите тут уже три недели, верно?
— Да.
— Тогда, может, пояснишь, почему в подразделении бардак, не было даже командиров отделений, а знают вас по постоянным дракам и недолюбливают?
Она дернула плечами. На меня не смотрела, но левое ухо вполне себе отслеживало. Оно росло, кстати, с того же места, что и у обычного человека — просто очень длинное.
— Не знаю.
— Тогда попробуй понять. Скажи, чем отличаются ваша жизнь здесь и до прибытия?
Мимо пробежали новый круг девушки. Прикрикнул на них, чтобы держали строй, снова повернулся к Таше. Она смотрела в пол.
— Ну… Там просто гоняли постоянно. Говорили, что делать, куда идти, постоянно разные люди. А потом взяли, привезли сюда и посадили в казармы. И ушли. Ну вот мы и как-то сидели, никто ничего
