Поющий волк в овечьей шкуре (СИ) - Бурак Анатолий
Растеряв при этом весь свой апломб и полностью утратив хотение «перепихнуться по быстрому».
Не такой я, оказывается, и Казанова. Это в робкой и, как понимаю, невинной Верочкой, я чувствовал себя «ого-го». Распускал руки, лез целоваться и вообще.
А, стоило встретить мало-мальски умудрённую опытом женщину, как повёл себя, словно робкий мальчишка. Коим, по зрелому размышлению, я и являлся. Ибо, если как следует рассудить, откуда бы вязаться этому самому опыту?
Вряд ли в школе милиции были курсантки противоположного пола. Да и, имейся у меня девушка, то в чемодане обязательно обнаружилось бы её фото. К тому же и обратный адрес милой сердцу корреспондентки нашёлся бы, как пить дать.
В общем, я спрятал многообещающий клочёк бумаги во внутренний карман пиджака. И, стараясь скрыть всё ещё топорщившиеся в паху брюки, поспешно выскочил за дверь. Постаравшись не обращать внимания на негромкий но, оттого не ставший менее весёлым, девичий смех.
«Бабы»! — Пытаясь восстановить своё мужское реноме, буркнул сквозь зубы я. — «Всё зло от них»!
В глубине души понимая, что в корне не прав. И перевозбуждение и вот такая реакция — исключительно и только моя заслуга. С девушки спрос маленький.
Увидела подходящего для продолжения рода самца и, на одних лишь инстинктах начала свои первобытные игры.
Так что, мог бы и не покупаться. А, удержав беседу в деловом русле, крепче держать себя в руках.
Сделав несколько шагов по коридору, я вновь оказался в торговом зале. Викеньтьичь, прижимая сложенный в несколько раз бинт к разбитой голове, стоял, опираясь спиной на стену. А Василий, как понимаю, вернулся к задержанным.
Дабы не дать разбежаться, избегнув вполне заслуженного наказания. Ну, или расползтись, если описывать данный конкретный случай.
Хотя, с некоторых наших сограждан станется. Вполне могут помочь «жертва ментовского беспредела». А, если учесть, что брали мы их без всякого ордера. Да ещё и с особым цинизмом… В общем, правильно капитан сделал, что не стал изображать из себе квохчущую наседку и, как понимаю, сунув ватку с нашатырем Познякову, дал тому сооруженный наспех тампон и отправился бдить.
Глава 4
— Вы как, Викеньтьич? — Подойдя, к еле слышно постанывающему майору, поинтересовался я. И, дёрнув головой в сторону двери, уточнил. — Вася там?
— Нормально! — Негромко просипел явно сконфуженный Позняков. И, отвечая на мой второй вопрос, легонько кивнул. — Да, пошёл сторожить гавриков.
Судя по безмятежно-спокойному виду старшего оперуполномоченного про состояние жигулей он был ещё не в курсе. И подумав про себя о хитровыебанной Васиной мудрожопости я тяжко вздохнул. И, точно зная, что рано или позно, а правда всё равно всплывёт, начал каяться.
— Викеньтьичь, мы там это…
— Надеюсь, взяли без трупов? — Настороженно глянул на меня Позняков. И, поясняя собственную неосведомлённость, сказал. — Вася же, ткнул мне в руки бинт и умчался, словно ошпаренный.
— Не, живы все. — Поспешил успокоить его я. И, крепко зажмурившись, скороговоркой выдал. — Мы там это… вашу машину помяли!
— Тьфу на тебя, Петров! — В видимым облегчением выругался начальник. Но, как только смысл сказанного угнездился в его голове, настороженно спроси. — Сильно?
— Бампер в хлам, капот немного покоцали и… лобовое стекло треснуло. — Стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более нейтрально, описал повреждения я. И, дабы смягчить боль от ущерба любимой «ласточке», скоропалительно пообещал. — Викеньтьичь, мы это… На ремонт скинемся!
— К-х-х-м-м! — Только и смог крякнуть владелец несчастных жигулей. Но, понимая, что именно в этом случае обстоятельства были сильнее нас, всё же поблагодарил. — За предложение — спасибо! Да и, может быть, получится часть денег вернуть. Если, конечно, сумею правильно обосновать перед начальством.
— Хорошо бы. — Прикидывая, что останется от моей первой зарплаты после раздачи всех долгов, обрадовался я. И, указывая глазами на выход, спросил. — Так я пойду? Подстрахую Василия?
— Иди. — Махнул свободной рукой майор. И, с видимим усилием оторвавшись от поддерживающей его стены, поплёлся к свободному диванчику, обтянутым кожей заморского зверя «дермантина». Правда, дав указание напоследок. — Позовёшь, когда наши приедут!
— Обязательно! — Заверил начальство я. И, выбравшись на крыльцо, узрел стоящего над, по-прежнему валяющимися телами задержанных, бравого капитана.
— Позвонил? — Коротко спросил он, повернувшись вполоборота.
— Угу. — Так же лаконично ответил я. А затем, видя хмурый вид коллеги, осторожно поинтересовался. — Вась, ты чего?
— А ты ходок, младшОй. — Сквозь зубы процедил капитан. И, понимая, что претензии, в общем и целом безосновательны, тут же попытался перевести всё в шутку. — И как у тебя это получается? — На губах старшего товарища появилась кривоватая улыбка, из разряда «понимай, как хочешь». То ли извиняется человек, а может, наоборот, злиться. — Скажи, а?
— Вась, да я ни ухом, ни рылом. — Пожимая плечами, заверил капитана я. — Ну, решила деваха тебя немного потроллить, я то тут при чём?
— Что сделать? — Недоумённо нахмурился Василий. И, снова начиная гневаться, грозно сдвинул брови. — Ты это, малОй… Выражения-то выбирай! А то ведь не посмотрю, да и дам в морду.
— К-х-мм. — Стараясь сдержать усмешку, закашлялся я.
Ибо в отношении вашего покорного слуги «дать в морду», а так же «начистить ебало» и «выписать пиздюлей» работало только в одну сторону. И применимо было только к агрессору и хулигану. Ну, свойство организма у меня такое. Сильнее я просто. И значительно быстрей.
Причём, кто его знает, откуда что взялось. Может, наследственность. Или в детстве много каши ел.
При мысли о возможных родителях я слегка посмурнел. По хорошему, надо бы осторожно поинтересоваться. Только вот, честное слово, не представляю у кого.
Здесь, в славном городе Свердловске меня никто не знает. Адресов однокашников, как ни странно, на бумажных носителях не имеется.
Ну а, давать запрос по милицейской линии, было бы голимым палевом. Непременно вызвавшим совсем ненужные мне подозрения и, к гадалке не ходи, последовавшие за этим огрвыводы.
Заподозрят в невменяемости и — пиши «пропало». Отстранят от работы, по медкомиссиям затаскают. В общем, ну его пока. Само-собой, как-нибудь рассосётся. То есть, непременно выяснится. Ежели есть таковые в наличии то, рано или позно, а дадут о себе знать.
Место распределения им должно быть известно. Позвонят, или напишут в кадры. Разумеется, репутация непутёвого сына тоже не то, к чему следует стремиться. Но и светиться лишний раз, пытаясь выяснить по официальным каналам — тоже не айс.
Тут я поймал себя на мысли, что слишком уж часто применяю никем не используемые слова и речевые обороты. «Троллинг», «голимое палево», «не айс».
Вон Вася, ни за что, ни про что обиделся. Правда, вызверился на меня он из-за демонстративно бортанувшей его девчули. Но, всё-таки, нужно следить за собственным языком. Не любят люди тех, кто слишком уж выделяется из коллектива.
Ладно, всё это лирика. Я выбросил досужие размышления из бестолковки и, на всякий случай, ещё раз улыбнувшись набычившемуся капитану, объяснил.
— Позлить она тебя решила, понял. — И, немного лукавя, попытался увести разговор в сторону. — Сам знаешь… кто этих баб разберёт!
— Это точно. — Враз посветлел лицом отвергнутый Казанова. И, так как вдалеке уже послшался звук милицейской сирены, констатировал. — Вон, кажись наши едут.
По моему вызову прибыло аж две машины. Со служебно-розыскной собакой, сопровождаемой милой и улыбающейся Аллочкой и обаятельным и женственным экспертом-криминалистом Майей.
Из второго УАЗика выбрались четверо сотрудников в форме, двое из которых были вооружены автоматами Калашникова.
— Старший лейтенант Иваненко. — Небрежно отдав честь, представился офицер. И, внимательным взглядом окидывая «поле боя», приказал. — Показывайте, что тут у вас!
